часов, Володя. Я тут чай заварила. Будешь с сухариками? Папа жарит с чесночком и лучком.

– Конечно, пойду, умоюсь и зубы почищу.

– Кхм. Там очередь. Большая. Ты лучше к дяде Ване в вагон. Ну, к Ивану Никифоровичу, у него вагон купейный – пассажиров не много.

Зря сухариками хрустел. Теперь выхлоп чесноком. Как от Ван Хельсинга, ну, который с вампирами рубился. Выглянул Вовка в коридор. А там опять очередь. Так и поперся к генералу. Горынычем.

Вагон не производил впечатления – дорохо-бохато. Потертое зеленое сукно на столе, да еще и в кляксах чернил. Стулья разномастные. Не для веселого путешествия апартаменты, для рабочих поездок. Вот и к приему Фомина никто не готовился и разносолов с икрой черной и заморской баклажанной не выставлял. За длинным столом для совещаний из закусок был только графин с водой. Сам председатель всесоюзного общества «Динамо» сидел за письменным столом, заваленным бумагами, и что-то строчил перьевой ручкой, часто макая ее бедную с головой в обычную стеклянную непроливайку.

– А, Володя. Ты в следующий раз днем дерись. Разбудили среди ночи, так и не уснул больше. Поворочался и работать пошел. – Аполлонов и правда осунувшимся выглядел.

– Я…

– Да я шучу. Слушай, Володя, я что хотел спросить-то. Вот у тебя форма была другая. Где взял?

Н-да. Где взял, легко ответить. Сам сделал. Труднее, а откуда мысли про такую экипировку. Врать надо красиво. И умно.

– Сам сделал. Смотрел, как люди калечатся на играх, и как-то само в голову пришло, что нужно некоторые места защитить. Нет ведь ни у кого защитного снаряжения. И спортивной формы единой тоже нет. Игроки некоторых команд выходят на лед в футбольных трусах и рейтузах, другие – в сатиновых шароварах, надетых поверх теплого белья, третьи – в байковых тренировочных костюмах. Слышал от тренера, что в Москве нападающие и защитники покупают в спортивных магазинах тяжелые вратарские щитки для игры в бенди и привязывают их к голени. Это затрудняет бег, зато предохраняет от ударов шайбы и клюшки. Вот и экспериментировал. Видели ведь, как меня несколько раз специально соперники и клюшкой били, и о борт ударить хотели. Один прямо по пальцам клюшкой стукнул, хотя уже не играли. Был бы без защиты, в больнице сейчас лежал с переломами голени и пальцев.

– А как же «в хоккей играют настоящие мужики, а не трусы»?

– Аркадий Николаевич. Вот представьте. Просто представьте. Заявились мы в следующем году играть на кубок Шпенглера. Сборной Москвы, например. А в чемпионате Боброву вот так по голени стукнули и сломали ногу Чернышеву, а Анатолию Викторову пальцы сломали. Тот же товарищ, что и мне хотел. Поедем на кубок без ведущих игроков и проиграем позорно, а все потому, что не надели амуницию, все потому, что не трусы. Приедут проигравшие хоккеисты, а руководство нашей страны решит, что раз проигрываем, то и не нужно этот спорт развивать. Или играют все у нас в хорошей защитной экипировке. Специалистами изготовленной по моим образцам. И все здоровые поехали на этот турнир и завоевали первое место. Кубок в СССР привезли и выставили в стеклянном ящике перед входом на стадион «Динамо». И у нас народ будет гордиться нашими победами, и там, на Западе, будут знать, что у нас выросло поколение победителей, и нам все равно надо воевать и побеждать. Или играть в хоккей и побеждать. Мы всегда победители.

– Ух ты! Словно не пацан шестнадцатилетний, а член ЦК сказал. Сильно. Можешь все это на бумаге оформить? Я команду дам, в «Советском спорте» напечатают! – генерал от избытка чувств даже вскочил и круг у Вовки за спиной сделал. Потом подошел и хлопнул его по плечу.

– Ох! – Хлопок так хлопок, чуть ножки у стула не подломились. Точно синяк будет.

– Молодец, Володя. Вот этого мне и не хватало. Статью в «Комсомольской правде» читал?

– Нет. – Такой газеты и не выписывали в тех местах, где он мог прочесть. Только если специально в библиотеку идти, так еле живым вечером до дому после тренировок добирался.

– Держи. И скажи, как прочтешь, что думаешь, – Аполлонов сунул ему «Комсомолку» со статьей на первой странице, исчерканной карандашом. – Да, кто бы сказал. До седых волос дожил и у пацана совета спрашиваю. – Вовка оторвался от статьи. – Да ты читай, – увидел генерал-полковник, – это я по старости сам с собой уже разговариваю.

Газета была от 11 января 1948 года. И заголовок в «Комсомольской правде» придумали красивый – «Законный вопрос». Вовка прочитал. Потом посмотрел на генерала и попросил дать ему еще раз прочитать, получив кивок, прочел еще раз. Молодцы. Статья была замечательна своей резкостью и бескомпромиссностью. Передовица и подписей нет. Писал или писали ее люди, явно болеющие всей душой за «народный» русский хоккей, только вот, сами того не желая, авторы фактически признали начало конца гегемонии русского хоккея в СССР. В статье выражается недовольство тем, что «многие комитеты по делам физкультуры и спорта, добровольные общества занялись развитием канадского хоккея, совершенно забросив русский хоккей». А ниже идет обвинение канадского хоккея в том, что он буржуазен по своей сути и поэтому чужд советскому человеку. Но обвинениями в адрес самой игры автор или авторы не ограничиваются, обвиняя газету «Советский спорт» в неправильно занятой позиции по этому вопросу: будто журналисты «Советского спорта» захлебываются от восторга при рассказах о первенстве по канадскому хоккею и успехах советских хоккеистов и специально порочат русский хоккей.

– Не правы они.

– В чем же? Ты, вот, как молодежь, что думаешь? – Аполлонов глянул на заваленный бумагами стол.

Вовка взгляд перехватил. Так вот он над чем всю ночь работал.

– Я знаю, как ответная статья в «Советском спорте» должна называться, – улыбнулся Фомин.

– Ну-ка, ну-ка! – сел на краешек стола генерал и прямо вперился в Вовку.

– «Ненужное противостояние».

– Ладно, название принимается. Так название не главное, ты суть давай.

– Товарищ генерал-полковник, а можно мне карандаш и пару листков бумаги, я сяду у себя в вагоне и тезисы накидаю. Я ведь не журналист. Я семь классов только окончил. Ошибок понаделаю. А вы потом какому журналисту мои тезисы покажете из «Советского спорта», и он хорошую статью напишет, – попытался снизить градус вовлеченности Вовка.

– Твою мать! Вот что ты за человек, Фомин?! Я тут, понимаешь, всю ночь пишу, рву и снова пишу. Завтра должна статья выйти в «Советском спорте». Не просто ведь всё. У русского хоккея полно защитников на самом верху. – Аполлонов ткнул пальцев в потолок вагона. Вовка себе верх представлял именно вот сидящим перед ним заместителем