— Вы сможете жить у Квейда и Шанталь. Всего-то и придется, что пройти через пастбище. А у них есть…

На нее накатила горячая волна гнева.

— Нет, Митч.

Он замер, выпрямился, подобрался.

Теперь в его глазах, кроме настойчивой решимости, она прочла еще и угрюмое недовольство.

— Прекрасно, тогда мы придумаем что-нибудь другое.

— Я говорю — нет, я не согласна на эту работу.

Он так изумился, что не сразу нашел, что ответить. Затем провел рукой по лицу, сверху вниз, таким знакомым жестом…

— Что мне сделать, чтобы вы передумали? — тихо спросил он.

Эмили покачала головой.

— Сожалею, Митч, но…

— Я не собираюсь сдаваться, Эмили. Даю вам несколько дней на раздумье. Назначьте свою цену.

Она смотрела в его удалявшуюся спину и горестно качала головой. Для раздумий ей не требовалось ни дня, ни даже пары секунд. Ответ дрожью прокатился по ее телу и замер в сердце, такой же ясный и волнующий, как всегда.

Твоя любовь, Митч Гудвин, — вот и все, что мне нужно.

— Эмми, Эмми, Эмми!

Не успела Эмили открыть дверь, как пара на удивление сильных детских рук обхватила ее ноги. Их хозяин говорил без умолку, но слов было не разобрать, поскольку он зарылся в ее пушистый купальный халат.

А может, это ее слух притупился из-за предательского шума в ушах, который возник в ответ на пылкие приветствия Джошуа и пристальный взгляд второго из ее ранних гостей?

— О! — выдохнула она наконец и добавила уже более осмысленно: — Я не ждала вас.

— Вы ждали кого-то еще? — Орехово-карие глаза окинули ее цепким взглядом.

— Нет…

— А мы приехали, чтобы помочь, — заявил Джошуа. — На грузовике.

Эмили сжала обеими руками кофейную кружку — так хватается за соломинку утопающий. Они явились сюда без предупреждения, чтобы помочь ей переехать. Митч со своим безотказным оружием — четырехлетним сынишкой, который продолжал цепляться за ее халат. Ей страшно хотелось присесть и обнять его, но она боялась, что тогда не сможет уже произнести ни слова. Или же, наоборот, даст себе волю и начнет выплескивать запертые в груди чувства, сжимавшие горло и обжигавшие горячими слезами глаза.

Всего три дня назад этот мужчина поманил ее небывалыми условиями работы, предложив в конце самой «назначить цену», а ей казалось, что прошло три недели. С тех пор случилось столько разных событий, перевернувших ее жизнь. Митч Гудвин умел выбрать подходящий момент.

— Вам бы следовало сначала позвонить, — сказала она. — Тогда бы не пришлось впустую ехать в город.

Слова прозвучали более резко, чем она рассчитывала. Митч в ответ прищурился, однако его взгляд не утратил решимости. По спине Эмили пробежал легкий озноб.

— Вы еще не успели упаковать вещи? — спросил он сухо.

— Я не собираюсь переезжать. — Она позволила себе маленькую роскошь — легонько провела ладонью по шелковистым волосам Джошуа. — По крайней мере не сегодня.

— Из-за того, что лишились работы?

Рука Эмили застыла, хотя причины удивляться не было. В таком крошечном городке, как Пленти, новости распространяются быстро, особенно плохие, а поскольку высшие силы в последнее время ополчились против нее, было понятно, что именно привело Митча на ее крыльцо именно теперь.

— Не только работы, — сказала она. Зачем скрывать правду? — Я лишилась еще и комнаты.

— Эмми, а ты правда отдубасила того идиота? — спросил Джошуа. Пока отец журил сына за его выражения, она закрыла глаза и покачала головой.

— Никого я не отдубасила, милый.

— Но дядя Зайн сказал…

— Много лишнего, — закончил за него Митч. — Еще он сказал, что видел, как вы выгуливаете собаку.

— Он правду сказал, Эмми? — загорелся Джошуа, мгновенно переключившись. — У тебя есть собака? Она черная или белая, как Мак? Дядя Зайн оставил у себя Мака, потому что очень к нему привязался. Так сказал папа. А она большая? Это он или она?

Эмили присела на корточки, чтобы увидеть мир с позиции четырехлетнего мальчика, и дождалась, пока он замолк, чтобы перевести дух.

— Это он. Его зовут Диггер. Он не такой большой, как Мак, но тоже очень красивый и умный.

— А где он сейчас?

— На заднем дворе.

— А можно на него посмотреть? — Его глаза, копия отцовских, смотрели умоляюще. Что, если он попросит ее не только посмотреть на собаку?.. — Пожалуйста, Эмми!

— Давай спросим, согласен ли папа. — Ее взгляд скользнул вверх по длинным ногам в джинсах, натянувшихся на бедрах из-за засунутых в карманы рук… Не смотри туда, Эмили Джейн… А вот знакомый бледно-голубой свитер, который она так часто вспоминала… В горле внезапно пересохло, и Эмили с трудом проглотила слюну. — Диггер привык к детям. После того как умер дедушка, о нем заботились соседи, Коннорсы, но потом им пришлось переехать.

— Хорошо. Только смотри, чтобы… — Митч не успел договорить, потому что Джошуа стрелой пронесся по веранде и исчез за углом. — Там, наверное, забор?

— В заборе есть калитка, он с ней справится.

О том, что Джошуа справился, скоро возвестил радостный собачий лай, а Эмили внезапно осознала, что осталась наедине с Митчем.

— Так значит, вы не отдубасили того идиота?

Эмили густо покраснела.

— Я до него не дотрагивалась. Только пригрозила…

— А он до вас — дотронулся?

— Не знаю, что именно вы слышали, но наверняка половина из этого — сильное преувеличение.

— Может быть, вы расскажете, что там правда?

Ох, это извечное мужское стремление покровительствовать! Эмили явственно услышала его в мрачном тоне Митча, увидела в выдвинувшемся вперед подбородке. Ну что в нем такого привлекательного, из-за чего она начинает таять? Если бы стать сильной, способной постоять за себя, обрести твердость характера… Но в решающую минуту она каждый раз терпела неудачу.

— Тот человек… хотел со мной познакомиться. Он казался вполне безобидным, — быстро добавила она, увидев, как потемнели его глаза. — Я не придала этому значения, но, когда моя смена окончилась, оказалось, что он меня дожидается. Ну, пришлось сказать ему, что он меня не интересует.

— Он дотрагивался до вас? — повторил Митч свой вопрос.

— Нет, — покачала она головой, удивляясь его настойчивости. — Это действительно пустяковый случай, Митч.

— Если так, каким образом вы потеряли работу?

— Может быть, дорогу мне перебежала черная кошка, — вымученно засмеялась Эмили. — Последнее время меня просто преследуют неудачи.