будто это моя проблема. А это не моя проблема. У меня проблем вообще нет. У меня есть демон, которого я хочу продать за двести пятьдесят орбов.

— Артубба, да мне срать вообще на него, — поставила бутыль на стол Лахджа. — Двести орбов!.. ты сам сколько за него заплатил? Бутерброд с ветчиной и орб детям на мороженое?

— Кому заплатил — тому заплатил. Всех все устроило.

Лахджа тяжело посмотрела на запечатанного фархеррима. Тот поскребся в стенку, чувствуя близость родича.

Лахджа походила по магазину, сделав вид, что теперь просто смотрит ассортимент. Не то чтобы ей было жалко одного из детей Мазекресс… которые у нее дочь украли, к тому же. Но в той выходке участвовали всего три демона, двое мертвы, а третий… будет некировым таким совпадением, если именно он сидит сейчас тут, за стеклом.

Лахджа невольно вспомнила себя в таком же положении, размазанной внутри волшебной вазы. Участь-то незавидная.

С другой стороны — вряд ли фархеррим бегал по лужку и собирал ромашки, когда его поймали и запечатали. Да и двести орбов… даже один орб — это очень много. Если приблизительно переводить в земную валюту — где-то на тысячу евро потянет.

И ей предлагают заплатить двести тысяч евро за какого-то незнакомого демона? Да чем он будет ей полезен?..

Лахджа молча взяла за руку Астрид и вышла из лавки. Артубба ухмыльнулся и сказал бутылке:

— Восемь… семь… шесть… пять…

Хлопнула дверь, звякнул колокольчик. Лахджа размашисто подошла к прилавку, усадила на него Веронику и заявила:

— Сто орбов.

— Я не покупаю детей, — отрезал Артубба. — И она столько не стоит. На что мне маленький полудемон?

— Я тебе дам сто орбов. За фархеррима, — немигающе уставилась на него Лахджа. — Ты все равно будешь в прибытке.

Лахджа в этом не сомневалась. За нее-то он давал шестьсот — и лишь потому, что Майно был ему должен четыреста. Артубба завысил цену, потому что не видел другой возможности вернуть свое.

Так что за этого фархеррима он выложил орбов пятьдесят, если не сорок. И ждать покупателя за двести он будет еще долго. У Артуббы редкий, дорогой и специфический товар, многие лоты пылятся у него годами.

— Лахджа, видишь ли, у меня уже есть покупатель, который положил глаз на этого демона, — объяснил Артубба. — И он не будет со мной рядиться, а просто придет завтра с полной суммой. Но я не откладываю товары даже для лауреатов Бриара. Кто первый заплатил — тот первый забрал. Двести орбов — и он твой.

Лахджа скрипнула зубами. Лауреат Бриара. Да, этот заплатит. Вряд ли Артубба врет. Тем более, что завтра как раз Бумажный Вепрь, в Клеверном Ансамбле начинаются занятия, так что, да, в Валестру возвращаются многие волшебники, в том числе ректоры и президенты…

Но двести орбов — это целое состояние. У Лахджи с собой столько и нет, двести орбов весят больше пяти килограммов. Пять килограммов золота! Конечно, Артубба охотно отпустит товар за безналичный расчет, у них тут в ходу расписки менял, в центре Валестры стоит жиробанк, а лауреату Бриара любой поверит в долг… но как же не хочется опять залезать в долги из-за какого-то незнакомого демона…

— Расписку примешь? — кисло спросила Лахджа.

— Конечно, — сладко улыбнулся Артубба.

Лахджа заполнила расписку. У нее с собой была своеобразная чековая книжка для крупных покупок. Она, конечно, не имеет права расходовать столько без ведома мужа, и Майно придет в ярость, когда узнает, но… но она уже расписалась, так что поздно.

— Приятно иметь с тобой дело, Лахджа, — подал бутылку Артубба. — Кланяйся от меня мужу.

— Обязательно.

— Кстати, бутылка идет в подарок, — добавил Артубба вдогонку. — Закаленное стекло, чаронепробиваемая, удерживает до двух высших демонов зараз.

— До двух?.. — удивилась Лахджа.

— Да… правда, очень сложно посадить второго, не выпустив первого. Но иногда получается.

— Ага… а почем у тебя сами бутылки? — полюбопытствовала Лахджа.

— Пять орбов за штуку. Ручная работа, сам выдуваю. Просто ослабляешь или усмиряешь демона, вынимаешь пробку и подносишь горлышко вплотную… Майно знает.

— Я тоже знаю, — чуть натянуто улыбнулась Лахджа, выходя из лавки.

— Мам, а зачем мы это купили? — спросила Астрид.

— Не знаю, — угрюмо сказала Лахджа. — Пошли.

Она сама не понимала. Что-то внутри заставило. Бубнило и бубнило: это твой сородич, помоги ему. Последние сапоги сними, но освободи.

Верно говорят: жалость — это болезнь. Она губительна и заразна. Но ладно, ничего, это все-таки демон. Не совсем бесполезная покупка.

Освобождать его посреди Валестры Лахджа не стала. Успеется, сначала надо убедиться, что это не какой-нибудь отморозок. Она сунула бутыль в сумочку и повела дочерей в магазин игрушек.

Правда, по дороге все-таки сделала еще один маленький крюк. Совсем рядом с игрушечным магазином появилась лавка волшебных средств гигиены. Мыло, шампуни, маски для лица. Лахджа в подобном не нуждалась, но… хуже не будет. Она и так потратила достаточно, чтобы скандал был. Еще несколько орбисов ничего не изменят.

— Покупайте, покупайте! — сиял ослепительной улыбкой приказчик за прилавком. — Мир вам, мэтресс!.. Мир вам, мэтресс!..

В отличие от жутковатого заведения Артуббы, здесь толпился народ. В основном женщины, молодые и пожилые волшебницы и просто состоятельные дамы. Похоже, эта лавка открылась буквально на днях и еще не успела приесться публике.

Лахджа с интересом стала рассматривать витрины. Большая часть Парифата живет в средневековье. Но есть и более цивилизованные страны, и Мистерия — в самых лидерах. Технологии они успешно заменяют волшебством, и тут есть такие средства гигиены, о которых землянам приходится только мечтать.

— Ма-а-ам, скучно, пойдем! — заныла Астрид.

— Дя, — присоединилась и Вероника. — Пидем игьюськи.

— Сейчас-сейчас, — отмахнулась мама, снимая с полки бутылку характерной формы. — Ух ты, вот это да!..

— Вот этот шампунь сделает ваши волосы гладкими и шелковистыми, придаст им невероятную густоту и заставит пахнуть земляничной поляной! — тут же подскочил приказчик.

— Не сделает, потому что это «Фейри», — возразила Лахджа. — Средство для мытья посуды.

Приказчик нервно дернулся, у него забегали глаза. Лахджа присмотрелась к ауре бутылочек и поняла, что они все из-за Кромки. Некоторые с Земли, остальные еще откуда-то.

Похоже, владелец этой лавки вовсе не зельевар, а призыватель. Только свой ассортимент он изучает не слишком тщательно. Примерно прикидывает — так, вот это пенится. Видимо, шампунь…

— Что вы такое говорите… — промямлил приказчик. — Не волнуйтесь, мэтресс, это прекрасное средство для ваших волос!

— Это «Фейри». Он удаляет жир.

— Все правильно, он и жир удаляет! Для жирных волос! И похудения!

Лахджа посмотрела на ценник. Можно бы, конечно, привезти еноту сувенирчик, но не за такую сумму. Она решила оставить шарлатана