– Ну теперь-то я вспомнил, – с готовностью ответил Ланкастер. – Надеюсь, его милость не надает мне оплеух за опоздание, если мы скажем ему, что спасали маркиза мистера Гейзенби.

– Ох, Дейви, ведь его милость ни разу не отвесил тебе ни одной оплеухи, – усмехнулась Ханна.

– Ваш отец герцог? – спросил Мэллори, лихорадочно соображая, кто отец этой красавицы.

– Речь идет о моем брате, – Ханна гордо вскинула голову, – герцоге Беринике.

– О!

Ханна с тревогой ждала продолжения. От Мартина и Энн она знала, что слухи о странностях ее брата достигли и Йоркшира, и наверняка маркиз наслышан о нем.

Но Мэллори лишь улыбнулся и, почтительно склонив голову, сказал:

– Для меня большая честь познакомиться с вами, леди Ханна. Кроме того, хочу поблагодарить вас – вы вернули меня к жизни, когда я уже почти смирился с тем, что вскоре от нас с Саймоном останутся одни кости.

Мэллори и его спасители добрались до Тофер-Хауса одновременно с теми, кто безуспешно искал маркиза. Люди еще не успели спешиться, многочисленные лампы бросали яркий свет на подъездную аллею.

– Должно быть, они ездили разыскивать вас, – сказала Ханна. – Дейви, окликни их... Хотя нет, я сама! Эй, Мартин Гейзенби!

– Леди Ханна? – донеслось в ответ.

– Да, это я. А со мной тот самый джентльмен, которого вы, похоже, потеряли!

– Слава Богу! – пробормотал Гейзенби. – Мэл просто заплутал, и его занесло к Блэккаслу.

Мартин и сквайр спешились и бросились навстречу вновь прибывшим.

– Мэл! Где тебя носили черти? Мы обыскали окрестности и дорогу на несколько миль – думали, наткнемся на твое бездыханное тело. Где ты был?

– Как раз на дороге-то я и не был, – отозвался Мэллори. – Забрел на пустошь и удирал от диких собак. Мне они показались очень свирепыми, но вот леди Ханна собирается их приручить.

– На пустошь? В Литтл-Минд? – Мартин ушам своим не верил. – В этот час? Но зачем тебя туда занесло?

– Я просто следовал твоим указаниям, Мартин.

– Не может этого быть. Я сделал в письме специальную оговорку, чтобы ты ни в коем случае не поворачивал на запад, после того как минуешь Ист-Хилл.

– Правда? – с интересом спросил Мэллори. – В том письме было сказано: первый поворот направо после Ист-Хилла. А раз я ехал с севера, то это как раз на запад.

Луна и единственная лампа поблизости давали не слишком много света, и все же Мэллори заметил, что лицо Гейзенби стало белым как мел.

– И за тобой охотились собаки? Ты мог погибнуть! – пробормотал он.

– Ну, этого не случилось. Благодаря леди Ханне я не только счастливо избежал гибели, но и добрался до вашего гостеприимного дома. Ваша светлость, примите еще раз мою искреннюю благодарность. И, само собой, отдельное спасибо Ланкастеру.

– Всегда рад услужить, – отозвался конюх. – Только припозднились мы, – добавил он, бросив многозначительный взгляд на хозяйку.

– Ты прав, Дейви, – с готовностью согласилась Ханна. – Нам следовало давно быть дома, и брат, наверное, уже волнуется. Доброго вам вечера, сквайр Мартин. Было приятно познакомиться, лорд Мэллори. Мартин, передайте от меня привет Энни!

– Непременно, – сказал Мартин. – Я так благодарен вам, леди Ханна!

– Не за что! – Ханна повернула лошадь в сторону дома и добавила: – Даже не окажись он вашим родичем, мы все равно не бросили бы его на пустоши.

Она поскакала прочь, провожаемая восхищенными взглядами мужчин.

– Необыкновенная женщина, – заметил сквайр.

– Правда? – с живым интересом отозвался Мэллори.

– Да. Пропадает в нашей глуши. Думаю, она бросилась бы вам на помощь, даже если бы с ней не было Дейви Ланкастера. И не испугалась бы этой чертовой своры собак.

– Эй, Мартин, похоже, твой тесть очень высокого мнения о вашей соседке, – заметил Мэллори.

– Я о ней столь же высокого мнения, – сказал Мартин. – Да и все остальные тоже – и в Блэккасле, и в Баррен-Уичи. Сам увидишь... Послушай, Мэл, – растерянно продолжал он, – я не мог написать, чтобы ты свернул направо от Ист-Хилла. Клянусь тебе, не мог! Твои слуги добрались без приключений, а ведь они тоже следовали моим инструкциям, как же так?

Герцог Бериник не мерил шагами роскошные ковры в гостиной. Он ходил взад-вперед у дверей и тихонько ругался. И хоть каждый уголок замка не был залит ярким светом, как предсказывал Ланкастер, подъездная аллея, что вела от домика привратника к парадному входу, действительно была освещена.

– Где вы, черт возьми, были все это время? – воскликнул герцог, как только сестра и ее конюх остановили перед ним своих коней. – Ланкастер, разве я не велел тебе доставить леди Ханну домой до темноты? А ведь стемнело уже больше часа назад! И не говори, что лошадь захромала – я не в настроении выслушивать сказки!

– Так она и не хромала, ваша милость, – торопливо отозвался Ланкастер, спешиваясь.

– Тогда что же случилось на этот раз? – все еще сердито спросил Бериник, помогая сестре сойти с лошади.

– Мама, Ричард и я заболтались, – ответила Ханна. – Почти стемнело, когда мы тронулись в обратный путь. Дейви тут совершенно ни при чем. Сам подумай, что он мог сделать? Войти в гостиную и прервать нашу беседу? Не смешно ли? А на обратном пути пришлось спасать джентльмена, который заплутал на пустоши.

– А что вы делали на пустоши?

– На пустоши нас не было! Мы ехали дорогой, которая проходит по краю плато, и увидели свет костра, его развел тот джентльмен. Он хотел перечесть письмо своего кузена, чтобы понять, где сбился с дороги.

– Кузена? Этот человек – кузен Гейзенби?

– Да.

– И собаки его не съели?

– Конечно, нет! Да они и меня не осмелились бы тронуть – ведь со мной был Дейви Ланкастер!

– Ну что ж, Ланкастер, – сварливо сказал Бериник. – Я хотел было четвертовать тебя, но пока подожду. Позаботься о лошадях, хорошо? А за этой кобылкой я сам пригляжу, – добавил он, обнимая сестру.

Они поднимались по ступеням, когда Ханна сказала:

– Не называй меня кобылкой, Уильям. Сравнение с лошадью вовсе не кажется мне комплиментом.

– Как же мне тебя называть?

– Просто сестра.

– Я уже называл тебя так, но это мне приносило одни неприятности.

– О чем ты?

– Когда ты первый раз вышла в свет, я всем представлял тебя как мою сестру. Но при этом мужчины тут же исчезали, будто растворялись в воздухе.

Ханна засмеялась.

– А, тебе смешно! А я желаю, чтобы ты нашла свое счастье. Обещал матери найти тебе подходящего мужа. И, к своему стыду, не преуспел в этом.