Если она сейчас позволит себе расстроиться или, не дай бог, отчаяться, то окончательно раскиснет и станет не способной ни на что. Этого ОН не дождется. За себя Зоя собиралась сражаться до конца, каким бы он ни стал для нее. А значит, прочь отчаяние!

Дверь в комнату, где кроме узкой кровати, тумбочки и шифоньера больше ничего не было, оказалась незапертой. Через нее Зоя попала в просторную гостиную, в центре которой стоял круглый стол. К нему Зоя и направилась, подмечая по пути, что на всех окнах есть решетки. Предусмотрительно, чего уж там.

Ну и зачем ей этот стол? Самый обычный, хоть и довольно добротный. Сразу видно, что дорогой. Но совершенно пустой. К слову, в комнате этой царила какая-то стерильная чистота, словно в доме никто не жил, но каким-то образом постоянно поддерживался порядок. Хотя, чего тут странного? Скорее всего, убирается тут приходящая прислуга.

Кроме двери, из которой Зоя вышла, в холле имелось еще несколько. В одной она без труда узнала входную, и конечно же та оказалась запертой.

– Ну кто бы сомневался, – пробормотала Зоя. – Это же моя тюрьма…

Еще одна дверь вела в спальню побольше и побогаче, если так можно сказать. Кровать тут была двуспальная и мебели побольше, но все равно сохранялся налет казенщины. Третья, ну или четвертая дверь вела в кухню. А еще имелось небольшое ответвление, эдакий тупичок, с просторным санузлом.

Исследовав свою темницу, Зоя вернулась в холл и замерла посередине, разглядывая модный торшер, но думая о своем.

С чего следует начать, чтобы приблизить собственное освобождение? Надо узнать, сколько человек ее охраняют. А как это сделать, если в доме она одна? Правильно – пора постучать в дверь, правда, изнутри.

Зоя приблизилась к двери и постучала в нее кулаком. Звук получился слабый, как мышка поскреблась. Вряд ли ее кто услышит. Вот тогда она со всей силы шарахнула по двери ногой и крикнула:

– Есть тут кто?! Отзовись!..

Замерла, прислушалась… Ответом ей послужила тишина, словно и снаружи никого не было.

Сашу разбудил рингтон мобильного. Прежде чем схватил трубу и нажал на кнопку, заметил, что часы показывали без четверти два. И кому это он понадобился ночью?

– Саша, извини, что звоню среди ночи, но ты не знаешь, где Зоя? Она случайно не у тебя?

Зоя? Сон как рукой сняло. Саша резко сел в кровати и крепче прижал к уху телефон. Звонила ему мама Зои, и голос у нее был сильно обеспокоенный.

Саша мгновенно сообразил, что с Зоей что-то приключилось. Никогда и ни под каким предлогом она где-то не останется на ночь, так чтобы не поставить в известность родителей. У нее вообще ответственность перед ними разрослась до гипертрофированных размеров. И заботилась порой об их благополучии она сверх меры, как считал Саша.

Если Зоя не пришла ночью домой, значит, к этому точно имеет отношение Морозов. Все самые худшие опасения Саши сбылись и быстрее, чем он думал. Но ни мама, ни папа Зои ничего не должны знать!

– Катерина Михайловна, а Зоя разве не предупредила? А ну точно, у нее же телефон разрядился, и она попросила меня вам позвонить… – начал он врать так самозабвенно и артистично, как только был способен. И версию придумывал на ходу, чистым экспромтом. – А я, болван, забыл, уж простите… Ее отправили в командировку, срочно! Сказали, на неделю, вроде…

– Командировка? Какая еще командировка у медсестры скорой помощи? – теперь в голосе мамы Зои слышалась растерянность, и было отчего.

Идиот! Не придумал ничего лучше, чем командировка! – мысленно обругал себя Саша. Но уже сказал и назад не повернешь. Придется выкручиваться дальше. И что врать про телефон Зои, к которому у нее явно нет доступа, раз даже ему не сигнализировала?

– Точно не знаю, Катерина Михайловна. Она и мне толком ничего не сказала, как ее телефон забарахлил и отключился.

– Забарахлил? Ты же сказал, что он разрядился. И телефон же она только купила, новый…

Так, если он сейчас же не начнет врать более-менее связно, то мама Зои обо всем догадается и точно забьет тревогу. Паника никому не нужна, и родителям Зои точно нельзя волноваться. Если доведет их до такого состояния, Зоя его убьет, как пить дать.

– Катерина Михайловна, этот телефон Зое достался бракованный, и она его собирается менять. Он все время отключается, даже когда зарядки много. Вы не волнуйтесь, с вашей дочкой все в порядке. Как только сможет, она вам обязательно позвонит…

Саша еще добавил от себя парочку оптимистичных фраз, а когда отключился, почувствовал, что аж вспотел от напряжения. Ну и сон, конечно же, как рукой сняло.

Что делать теперь ему? Ехать к Морозову. Но не ночью, точно! Он понятия не имел, что будет говорить этому магнату. Для начала нужно было каким-то образом попасть в его офис, где охрана вымуштрована до церберства. А чтобы голова на утро была ясная, Саша себя буквально силой заставил уснуть. Ну и пробуждение наступило раньше звонка будильника, да и сон его был поверхностный, беспокойный. А снилась ему Зоя – во сне она над чем-то громко смеялась. Как только она умеет это делать – заливисто и со смаком. Досмеялась, значит. Вот с самого начала ему вся эта затея не нравилась. Помогал, конечно, ей, потому что привык это делать с детства. Да и когда Зоя умоляла, он, как правило, не мог отказать. А надо было… Хотя, не согласись он ей помочь, провернула бы все сама, или он ее плохо знает.

* * *

– Глеб, как дела? – первое, что сделал Иван, когда проснулся, набрал своего главного секьюрити.

Отчего-то уснуть не получалось очень долго, даже после солидной порции виски. Мысли о воровке не хотели покидать голову. Он и сам не понимал пока, рад ли ее поимке. Как и не представлял, что с ней делать дальше. Больше всего хотелось прибить ее, да прикопать поглубже и подальше. Но во-первых, он не убийца, а во-вторых, вряд ли она ему мертвая вернет то, что украла. А еще ему предстояло узнать, зачем она это сделала. Портрет, написанный рукой любителя, никакой ценности не имеет ни для кого, кроме него. Для Ивана же эта миниатюра была дороже всего остального. И именно ее у него украли. Это значит, что воришка точно знала о ее ценности, и она явно сделала это не просто так, а из стремления причинить ему боль. Почему? В чем он так перед ней провинился?

– У меня или вообще? – в голосе Глеба послышалась усмешка.

– Вижу, настроение у тебя с утра отличное, – скривился Иван.

О себе он такого сказать не мог. Дико не выспался, перебрал накануне, и голова с утра трещала, даже таблетка не помогала.

– Обычное настроение, – уже привычно проговорил Глеб. – Девушка проспала всю ночь, как младенец. А сейчас вот ломится в дверь, как доложила охрана.

– А они? – невольно растянулись губы Ивана в улыбке.

Его загородный дом – это маленькая крепость. Пожалуй, там только рва с насыпью и не хватает, да перекидного моста на подъездах. Все остальное крепкое и надежное. Если нужно кого-то спрятать или запереть, то лучшего места и не придумать. Даже если предположить, что каким-то непостижимым образом воровка покинет дом, то с территории ей точно никуда не деться. Повсюду камеры, за которыми ведется круглосуточное наблюдение. Забор в два человеческих роста и бетонный. Это на суше… А сам дом стоит на воде, на надежном фундаменте из свай.