Пожалуй, в профессии Матвей разбирается лучше, чем в чувствах. А, возможно, в них совсем не разбираюсь я. Признаться, в последнее время я так закрылся от людей, что любое вмешательство в личную жизнь воспринимаю, как домогательство.

— Боюсь не потянуть финансово. — Отвечаю, вдыхая душный воздух.

— Егор, ты слышал о господдержке? Федеральных грантах или инвестиционных льготных кредитах? В этом году готовятся законодательные акты, позволяющие использовать два вида господдержки на одну и ту же цель. — Виноградов говорит со знанием дела.

— Матвей, ты же хотел пообедать? Может, расскажешь мне? Я знаю все о том, как разводить коров и выращивать подсолнухи, а эти бюрократические тонкости…

— Минуточку, — он взмахивает рукой в сторону каменного цеха. — Давай я сделаю необходимые для установки вентиляции расчеты и поедем в ресторан. Или ты передумал сотрудничать?

— Не передумал.

— Отлично. Тогда я позвоню своей малышке. Ты не против, если к обеду присоединится моя девочка? — спрашивает Виноградов и, не дождавшись моего согласного кивка, звонит. — Илоночка? Собирайся, зайка, я заеду за тобой через час. Да, едем обедать. Нет, можешь одеться как хочешь.

Егор

Я отчаянно желаю увидеть чужое счастье. Напитаться им, погреться в лучах чьей-то любви. Зажмуриться, пряча от посторонних глаз собственные боль и страх. Хочу обжечься чужой страстью, а потом вернуться в холодный, неуютный дом, остро чувствуя одиночество... Девушка благосклонно разрешила Виноградову не заезжать за ней, а приехала в ресторан своим ходом.

Молодая, красивая, одетая в короткое розовое платье, она ждет нас за столиком возле окна, томно накручивая прядь на пальчик.

— Привет, зайчик, — воркует девчонка, демонстративно целуя Виноградова в губы. — Меня Илона зовут. — Оторвавшись от любовника, улыбается мне. Ее лицо кажется мне смутно знакомым.

— Егор Вадимович. — Слегка кивнув, пожимаю ее хрупкую ладонь. Не знаю, почему, но мне поскорее хочется отдернуть руку. Какая-то эта Илоночка странная… Ее взгляд, блуждающий по мне, как карманный фонарик, и улыбка — хищная и алчная, все кажется странным и неуместным. Я так хотел увидеть чужую любовь и обжечься, а вижу пародию: неумелую, жалкую… Неужели, Матвей не замечает ее неискренности? Или я снова мерю все своей мерой — человека, испытавшего неудачу в любви, неспособного удержать возле себя женщину?

— Давайте поскорее сделаем заказ. — Виноградов довольно потирает руки, с обожанием взирая на Илону. Он быстро диктует подоспевшему официанту названия блюд из вкладки «Фитнес-меню» и вновь, тщательно растерев ладони, произносит. — Заинька, я отлучусь ненадолго.

Илоночка лишь хищно улыбается, и едва Виноградов скрывается в дверях уборной, обращает свое «обаяние» на меня.

— Значит, вы деловой партнер Матвея?

«Нет, черт возьми, я его дедушка!» — вместо ответа хочется закатить глаза.

— Да, мы работаем вместе.

— А я вас знаю, Егор Вадимович. — Хрипловато произносит она. — Жаль, что вы так быстро обо мне забыли. — Ее обнаженная ступня ползет по моей голени, задерживается на колене, слегка впиваясь пальчиками в хлопок брюк. Чертовка ведет ногой выше, по бедру, еще выше…

— Хватит. — Брезгливо сбрасываю ее ногу с паха. — Что тебе нужно?

«Черт! Черт! Тысячу раз черт! Я ведь ее знаю».

Чтобы вы понимали, есть люди, которым глупые поступки сходят с рук. Ошибки, неудачи, скандалы и расследования, легкие и не очень интрижки — люди стряхивают произошедшие с ними события, как пыль, и гордо шествуют дальше. Очевидно, я к таким не отношусь.

Я познакомился с Илоной на новогоднем корпоративе. Васильков закатил банкет, совсем несоответствующий моему требованию сделать все «скромно и по-домашнему». Возбужденные и пьяненькие от принятой на грудь водки, мы ввалились в самый модный ночной клуб города «Акрополь». Вася забронировал пять вип-кабинок, пригласил музыкальную группу местного разлива и наших общих партнеров по бизнесу. Не знаю, как Илона оказалась в числе моих гостей… Помню лишь ее пахнущие жасмином духи, сигареты с ментолом и обольстительный шепот, щекочущий висок. А потом я трахнул ее в одной из гребаных кабинок. Вот такие дела.

— Ты был не очень-то вежлив со мной в нашу последнюю встречу, Егорка.

— Прости, Илона, я вел себя отвратительно. Я был неправ.

Читаю в ее глазах презрение, смешанное с желанием. Пожалуй, желания в них больше.

— И все? Ты использовал меня, как грязную дешевку, и считаешь, что можешь просто извиниться? Ты слишком наивен, Егор Вадимович. И слишком доверчив.

Мне хочется стереть с ее красивого личика презрительную улыбку, а со своей вытянутой рожи — растерянность.

— Чего ты хочешь, Илона? Я деловой человек и привык решать вопросы открыто.

— Тебя… Ты ведь даже не дал нам шанс попробовать.

— Ты говоришь это сейчас? — бросаю ухмыльнувшись. — А как же Матвей? Мне показалось, он любит тебя… В отличие от тебя.

— Одно твое слово, Егор, и считай его уже нет в моей жизни…

— Поверить не могу, что Виноградов бросил жену из-за… — брезгливо цежу, завидев приближающегося Матвея. Мне хочется вежливо попрощаться и покинуть «любящую» пару, но приходится улыбаться и строить из себя умиляющегося «чужим счастьем» романтика.

— Не скучали? — довольно протягивает Матвей, с нежностью смотря на Илону.

Черт, я впервые в такой ситуации. Не знаю, как поступить: рассказать ему все начистоту, признаться в связи с ЕГО девушкой, влезть в чужие отношения, жизнь, судьбу… Ну уж нет. Совершенно точно Матвей не отличается проницательностью и дальновидностью, если легко разрушил семью ради этой… вертихвостки.

— Конечно, скучали, любимый. — Воркует Илоночка, сжимая кисть Матвея. — У тебя очень хороший деловой партнер. Честный, искренний. Определенно, с ним можно иметь дело.

Даже похвала из ее уст звучит фальшиво. Кажется, что в руках у Илоночки хранится чемоданчик с улыбками на любой случай и масками из эмоций — радостью, печалью, восхищением, обожанием. И она ловко умеет им пользоваться. А я… увяз по уши, как неопытный мальчишка. Понятно, что разговора с Илоной не избежать. Еще этот отпуск… Будь он неладен!

— Матвей, Илона! — приторно улыбаюсь, заставляя Илоночку широко распахнуть глаза. — Не хотите завтра проводить меня в аэропорт? Мы можем обсудить дела по дороге, да и… просто пообщаться. Ты как, Матвей?

— Не вопрос! Нам есть что обсудить, да, Егор? Ты же не против подписать документы до отъезда?

— Не против. — Отвечаю, не зная толком, против я или нет. Одно я знаю точно: с девчонкой нужно разобраться до отъезда…

Лиза

— Оторвись там по полной. — Голос Снежаны, дрожащий от подступивших слез, тонет в звуках аэропорта. — Отдыхай, пей, гуляй, Виноградова… И…оседлай уже какого-нибудь знойного красавчика, вот. — Небрежно вытирая глаза, добавляет она.