– Не знаю! – ахнула Люба потрясенно. – Я уже ничего вообще не понимаю! А ты?

– Я пока тоже. Но это пока. – Генка удовлетворенно потер руки. – Если бабуля опознает нам этого фрукта по картотеке, то будет гораздо проще. Но что-то подсказывает мне, что этот парень никакого отношения к твоему телефону не имеет. Узнать бы еще, чья это работа…

Генка не удовлетворился ее заверениями добраться до порога квартиры без происшествий и пошел ее провожать. Потом долго и обстоятельно рассказывал заспанному Киму о том, что с ней приключилось. Ким ошарашенно моргал, переводя взгляд с Генки на Любу и обратно. Волосы всклокоченные, футболка измята, в глазах тоска. Знать бы еще, чем она вызвана.

– Так что ты уж присмотри за ней, дружище. – Генка сердечно распрощался с Кимом и, стребовав обещание – звонить, если что, побежал вниз по лестнице.

Стоять у порога в ожидании возможных разборок Люба не стала. Сбросив с ног сабо, она побрела в ванную. Сначала душ, потом сон, по возможности здоровый и без сновидений. Сил у нее осталось только на это. Если начинать сейчас задавать друг другу вопросы, можно точно свихнуться.

Вдруг он начнет врать, а она сразу поймет, что он врет?! Вдруг станет изворачиваться, путаться, а она снова поймет? И вдруг не сможет объяснить ей причину смерти Тимоши и тети Веры?! Что ей тогда делать?! Что?

Нет, сначала в душ, а потом в кровать. А потом… потом пусть будет и разговор. Пора уже все расставить по своим местам.

Люба открыла воду и с неприязнью уставилась на кольцо. И почему не вернула? Ясно же как божий день, что не сможет она с Хелиным. Не сможет жить с ним. Не сможет засыпать каждый вечер в одной постели, а каждое утро просыпаться. И оладьи печь по утрам она для него не сможет. Интересно, Ким их ел, нет?..

Господи! Как ей жить, если он во всем этом замешан?! Ведь надеялась же… Нечего врать самой себе, надеялась на то, что они снова будут вместе. И все пойдет, как тогда. А если он виновен?! Разве сможет она простить? Опять мотаться по тюрьмам, ночевать на скрипучих койках в комнатах свиданий и жарить картошку на тюремной плитке? Все, что угодно, только не это! Да и не тот человек Ким, чтобы позволил себя упрятать за решетку.

Вода больно щелкала по телу. Видимо, синяки все же от сегодняшнего падения будут. Не просто так все ноет. Этот парень… Он выдернул ее из-под колес машины? Говорят, будто бы так. А зачем ему это? Спасти хотел, получается. Ну, да, так вроде. Он хотел ее спасти, потому что не получил еще того, что искал. Тогда кто пытался ее убить? И было ли это покушением? Может, это случайность. Мало ли обкурившихся придурков, что не обращая внимания на стрелку спидометра гоняют из одного конца города в другой.

Закончилось бы это, что ли, побыстрее. К одному концу, как говорила всегда ее бабуля. Сил уже просто никаких не осталось, барахтаться в этой жуткой неизвестности.

Люба натянула на вытянутые руки сарафан, рассматривая следы, оставшиеся после ее падения. Кажется, платье придется выбрасывать. Тонкая ткань не выдержала и во многих местах надорвалась. Пыль, зеленые разводы от травы. Нет, восстановлению не подлежит. Вздохнув, она скомкала его и швырнула в угол. Протерла запотевшее зеркало над раковиной полотенцем и попыталась рассмотреть себя со спины. Да, падение оказалось не таким уж удачным. На лопатках по ссадине. По плечу широкая царапина. Но с другой стороны, все могло закончиться куда хуже, так что это сущие пустяки.

Почему все-таки он решил ее спасти? И как он узнал, где она может быть… О, боже! Почему она не подумала об этом раньше?! Он же следил за ней, получается!!! Следил от самого завода. Не мог же он оказаться в нужном месте в нужное время. Она в такие фортели провидения не верила никогда. Парень следил за ней, это очевидно. И следил давно, раз ему удалось найти ее и по этому адресу тоже. Свидетельством тому являлся его ночной визит под окна Кима.

Люба закуталась в халат, сморщившись от неприятного прикосновения махровой ткани к ссадинам. Дернула задвижку и вышла из ванной. Теперь нужно еще беспрепятственно попасть в спальню, и тогда можно считать день удавшимся. Шутка ли: от смерти спаслась нежданно-негаданно.

Она сделала пару шагов, остановилась и осторожно заглянула на кухню. Там никого не было. Блюдо с оладьями, кстати, тоже отсутствовало. Либо съел, либо выбросил все вместе с блюдом. А что? Он может, чего ему…

В гостиной на любимом диване Кима тоже не было. Она нашла его в спальне, на кровати. Там, где так надеялась получить покой и отдохновение. У него, как оказалось, были совершенно другие планы на этот счет.

– Ложись, дорогая. Я пододвинусь.

То ли ерничал, то ли бесился, понять было невозможно.

– Ким! Я тебя умоляю! – голос ее надломился, зазвенев от обиды. – У меня нет сил, желания и вообще уже ничего нет, а ты…

– Что я? Я ничего, Люб.

Он смотрел на нее из-под насупленных бровей как-то по особенному. Разобрать вот так вот с ходу было сложно, но что без злости смотрел – это точно. Лежал у самой стенки, любовно поглаживая атлас одеяла рядом с собой, и приглашающе похлопывал по нему ладонью.

– Я ничего… Я хочу просто, чтобы ты легла в постель рядом со мной.

– Зачем? – она настороженно топталась у порога спальни, не зная, как поступить.

– А ты ложись, я тебе расскажу. – Ким улыбнулся одними губами. – Давай, не бойся. Не съем.

Вздохнув, она присела на самый краешек кровати, а потом, не выдержав ноющей тяжести в голове, все же улеглась. Улеглась и тут же закрыла глаза.

– Я посплю, ага? – прошептала она, когда Ким положил руку ей на живот. – Мне что-то вкололи, глаза просто слипаются.

– Люба… Любаша… Дурочка моя…

Это и правда был он, или ей только казалось?! Он говорил ей только что все это?! Нет, видимо, показалось. Зря отказалась от рентгена. Стресс, страх, падение… Врач предупреждал о последствиях. Надо было послушаться.

– Посмотри на меня, – вдруг потребовал он достаточно громко, чтобы быть просто наваждением. – Посмотри на меня, Люба!

Открыть глаза сил стоило немалых. Она чуть повернула голову в его сторону и глянула на него из-под ресниц.

– Чего ты, Ким? Ты звал меня?

– Да… – его глаза были совсем рядом и казались много темнее обычного. – Я звал тебя, Люб… Повернись, а!

Он схватил ее за плечо и потянул на себя, задев ту самую царапину, что она только что обнаружила перед зеркалом.

– Мне больно, – пожаловалась Люба, заглядевшись на его губы, они тоже оказались сейчас непозволительно близко. – Я содрала кожу, когда падала. Не пошла бы я той дорогой, и царапины бы не было.

– Тебя могло сейчас просто не быть, девочка, – шепнул он едва различимо и вдруг с такой силой притянул ее к себе, что Люба, не выдержав, застонала. – Просто не быть, и все… Генка приехал бы, позвонил в дверь и пригласил бы меня на опознание. А, может, вместо меня Иванова бы позвал или Хелина твоего.