Вот бы и правда сесть на кухне, налить чаю да и распутать в четыре руки внутренний клубок. Но что имел в виду Вик? Он собирается сожрать или, например, поговорить по душам?

«Глупый февральский мальчик…»

Выдохнув, Лютый поднимается на свой этаж. Однажды он решится — и придет.

Ключевой персонаж

— Здравствуйте, агентство «Хтонь в пальто», слушаю.

— Здравствуйте. Мне очень нужно поговорить о смерти с тем, кто знает о ней больше обычного человека. Не знаю, подойдут ли ваши хтони, но если да, то… Чем скорее, тем лучше.

— Да, наши хтони знают о смерти больше людей и всегда готовы об этом поговорить. Диктуйте адрес, доберемся так быстро, как сможем.

— Спасибо вам!

Когда смотришь на мир сквозь желтые очки, все вокруг заливает солнечный свет, исходящий будто из самого твоего сердца. Оно и неудивительно: разве можно быть ключевым персонажем этой истории, если не умеешь светить?

Гор усмехается: ключевой персонаж — это сильно сказано. Хотя если речь об агентстве «Хтонь в пальто», то здесь без него и правда не обошлось. В конце концов, это он был первой хтонью, пришедшей по чужому вызову; это он придумал цепляющее название; это он по всем бумагам является владельцем и собирается до самой смерти приглядывать за своим детищем. И если бы не внутренний свет, сумел бы завлечь других своей идеей, зажечь их сердца? То-то и оно.

Сегодня Гор сидит на северной точке: заменяет приболевшего Женю. Можно было бы дернуть кого-то с выходного, но зачем, если он запросто выйдет сам? К тому же всегда интересно узнать, с какими просьбами люди звонят сейчас. И когда в комнату заходит Маша, он выжидающе приподнимает брови:

— Итак, есть заказ?

— Там… — Маша заминается, — парень какой-то просит с ним о смерти поговорить. Вам… тебе необязательно за него браться, сейчас Лиза прибежит, можно…

— Я возьмусь. — Гор поднимается из кресла. — Всегда рад поговорить о смерти.

— Тогда вот распечатка!

Закутавшись в шарф, Гор выходит из агентства и вытаскивает из кармана очки. Пусть в этот мрачный зимний день все станет капельку солнечным.

Впервые Гор столкнулся с желающим увидеть хтонь на каком-то форуме. Там обсуждали все подряд, от погоды до рецептов пирожных, и в числе прочих сообщений промелькнуло: «Поглядеть бы на хтонь в ее чудовищном облике! Но это ж найти сначала надо».

Гору было двадцать пять, в голове свистел бесстрашный ветер, а еще оказалось, что они с автором сообщения живут в одном городе. Поэтому Гор постучался в личку: «Привет. Ты писал, что хочешь поглядеть на хтонь; давай встретимся?»

Пришедший на встречу парень оказался на пять лет младше. Они поболтали о жизни, Гор показал хтонический облик — пушистого монстра с кучей клыков и длинными когтями, отдаленно похожего на внебрачное дитя волка и лисицы, получил в награду шоколадный батончик и отправился домой. На этом все и закончилось бы, если бы восторженный парень не написал на форуме: «Удача мне улыбнулась, хтонь показала своего монстра, было классно!» — и приложил ссылку на аккаунт Гора.

Конечно, в ответ парню прилетела куча пошлых шуток, но через пару дней в личку к Гору осторожно постучались: «А можно и мне на твой хтонический облик посмотреть?»

На этот раз Гор поехал в гости к девушке на другой конец города. Девушка напоила чаем с пирогом и завалила вопросами о том, как живется хтоням. Гора-чудовище она, краснея, почесала за пушистым ухом, и это оказалось куда приятнее, чем если бы скребли пальцами голую кожу человеческого обличья.

Когда он вернулся домой, в личных сообщениях ждало еще несколько робких просьб показаться в хтоническом облике. Посмеявшись, Гор со всеми договорился о встрече, выставив символическую плату в виде шоколадки. А в свою подпись на форуме добавил шутки ради: «Чистокровная хтонь, могу показать хтонический облик, пишите».

И тогда все завертелось.

Парня зовут Денисом, на вид он лет двадцати, худой, с рыжим «ежиком», закутанный в грязно-синий плед. Представляется с порога — и с порога же расставляет все точки над «и»:

— У меня рак, я скоро умру, мне страшно. Психолог не помог, поэтому позвонил вам: говорят, вы разбираетесь в смерти больше людей.

Гор в полуусмешке дергает уголком губ: угадал. А точнее — просто почувствовал запах: смерть ни с чем не спутаешь.

Догадывался, что заказ будет непростым, и привычно колебался в дороге: не прочитать ли срочно тонну психологической литературы? Впрочем, она никогда не помогала подбирать слова. Да и на заказ позвали хтонь — безо всяких специальных образований; а значит, надо просто быть самим собой. Тем более опыт… Опыт не пропьешь.

— Хорошо. Сейчас разденусь, вымою руки, и будем говорить.

Денис робко улыбается:

— Спасибо. — Придерживает сползающий плед и просит: — Только давайте в комнате, а не на кухне? Я бы прилег…

— Как тебе удобно! И давай все-таки на «ты»? — подмигивает Гор. — Глупо говорить о смерти и при этом «выкать».

Кивнув, Денис прислоняется к косяку, и Гор спешно расстегивает пальто. Кто знает, сколько сил у него уходит, чтобы просто стоять; не пришлось бы нести на руках.

Впрочем, с его-то весом…

В сообщениях на форуме люди высмеивали желающих посмотреть на хтонь — а Гор едва успевал разгребать личку. Придурков с непристойными предложениями он посылал куда подальше, ехать в другой город не соглашался даже при условии, что оплатят билеты; но это отметало в лучшем случае треть просьб.

Две недели он носился по адресам, то и дело показываясь в хтоническом облике, а потом, психанув, указал, что отныне услуга платная, одна встреча — пятьсот рублей. На пару дней поток желающих притих — а затем хлынул с новой силой.

Совесть Гора не грызла: во-первых, он не обязан показываться каждому желающему за просто так. А во-вторых, немало людей делились за чаем своими проблемами, и Гор, дотягиваясь хтонической лапой, успокаивал их и подсказывал, как лучше поступить. Разве это не достойно оплаты?

Случалось и так, что от квартиры, куда приглашали, разило смертью и человек в разговоре осторожно уточнял: «Вы, случайно, не знаете, как это — умирать? А то, понимаете…» Гор знал — именно что случайно: единственный оказался рядом с умиравшей прабабушкой, разве мог не проводить? И делился: вначале нелепо блея и буквально переступая через себя, потом — все охотнее