— Но…

— Тсс… — Она приложила палец к его губам, ощутив их гладкий атлас и влажное дыхание.

Она отступила назад, руками коснулась кружев на лифе своего платья. Он с жадностью смотрел, как она раздевается. В комнате стояла тишина, нарушаемая только треском огня в камине и его громким дыханием. Свет от камина делал его большое тело более выразительным. Широкие плечи едва помещались в кресле — спинка была для него мала. Длинные пальцы крепко сжимали подлокотники, как будто сдерживая возможный порыв его тела. Мышцы на предплечьях вздулись от напряжения. А ниже…

У нее перехватило дыхание, когда она освободилась от своих юбок. У нее задрожали ноги, все ее существо таяло от охватившего ее жара. Она встретила его взгляд. В нем не было удивления — он смотрел на нее пристальным, сосредоточенным взглядом, строго сжав губы.

Мелисанда перевела дыхание и сбросила на пол корсет. Оставшись в одной шелковой прозрачной, как крыло стрекозы, сорочке, она шагнула к нему, и он стал подниматься со своего кресла. Но она положила руку ему на плечо и уперлась коленом в кресло рядом с его бедром.

— Ты не возражаешь? — спросила она. Он отклонился, перед тем как ответить:

— Нисколько.

Она кивнула и, подняв подол сорочки до бедер, села на его колени и опустила сорочку. Сначала она ощущала нижней частью своего тела лишь тепло его бедер и мягкое щекотание ее самого потайного местечка.

Мелисанда улыбнулась и обняла его за шею.

— Ты поцелуешь меня?

— Боже, конечно… — простонал он. Сильными руками Вейл притянул ее к себе. До чего же это было чудесно — почувствовать наконец, как он вот так обнимает ее! Он прижался губами к ее губам. У него был широкий рот, и, покусывая ее губы, он целовал ее так, будто после долгих дней скитаний по пустыне нашел наконец-то живительный источник и теперь не может оторваться от него. Его руки держали ее с такой силой, что она подумала, не оставит ли он синяков на ее теле.

Она приподнялась, чтобы дотянуться до его соска. Не отрываясь от ее губ, он замер, словно в ожидании. Она немного подвинулась на его коленях, и теперь его мужское естество находилось под ней, крепко зажатое их телами. Она медленно потерлась об него своей тайной плотью и от непередаваемой утонченной остроты этого ощущения закрыла глаза.

Он оторвался от ее губ и попытался просунуть между ними руку.

— Нет. — Она открыла глаза и сурово посмотрела на него. И снова потерлась об него. Его лицо пылало, губы были влажными. Длинные вертикальные складки около его рта становились все глубже, пока его лицо не приобрело странное выражение мрачной решимости.

Она все больше возбуждала его и возбуждалась сама, при этом смотрела ему в глаза, взглядом запрещая мешать ей. Тогда он поднял руки к ее груди. Он тоже смотрел на нее, нежно пощипывая ее соски. Задыхаясь, она выгнула спину, но пенис соскользнул в сторону. Она в неистовстве просунула между ними руку, пытаясь удержать скользкий пенис.

Он наклонился и губами втянул ее сосок в свой влажный горячий рот, и она словно упала со скалы. Ее тело содрогнулось, сорочка сползла, а когда он впивался губами в ее сосок, она, дрожа, прильнула к нему еще сильнее и почувствовала, что возносится к небесам, без малейшего желания возвращаться на землю.

Его руки ласково гладили ее по спине. Она дрожала в его объятиях, хотя дышала уже ровнее, но потребность полного слияния с ним становилась неодолимой. Он обхватил ее за талию, легко приподнял и вошел в нее. Она чувствовала, как все глубже входит в нее его плоть, и снова дрожала от наслаждения. Так и должно быть: женщина — мужчине, жена — мужу.

Они по-прежнему не отводили глаз друг от друга, и она подумала: интересно, что он сейчас чувствует? Был ли он удивлен, доволен или недоволен? Или вообще совсем не думал об этом? Его губы были сжаты, а глаза прищурены, капля пота катилась по его щеке. А может, он ничего и не думал. Может, он просто чувствовал. Как и она.

Мелисанда потянулась и слизнула каплю пота, у нее был вкус соли и мужчины — ее мужчины. Теперь.

Она покрывала поцелуями его лицо, ощущая, как уходит напряжение из его тела — расслабляются мышцы, руки скользят вниз с ее талии, голова откинулась на спинку кресла… А она все целовала его — шею, ухо, плечо. Легкими нежными поцелуями. «Мой муж, мой муж, муж…» Она не могла высказать вслух то, о чем пело ее сердце. Все события ее жизни, ее мира встали на свои места, все пришло в гармонию. Наступил покой.

Она могла бы остаться здесь навсегда.

Но он пошевелился, и его плоть покинула ее. Она сдержала горестный стон потери, потому что он поднял и отнес ее на кровать, положил и, наклонившись, нежно поцеловал ее в губы. Затем повернулся и через дверь гардеробной вышел из комнаты.

Он так и не увидел протянутых к нему ее рук.

В тот день, когда должны были начаться испытания, сотни, а может, тысячи полных надежды мужчин стояли у стен замка. Для короля был сооружен высокий помост, чтобы, когда он говорил, все состязавшиеся могли слышать его. Стоя на помосте, король объяснил, как все будет происходить.

Каждому предстоит пройти три испытания, чтобы хорошенько проверить того, кто получит принцессу. Первое испытание состояло в том, что надо было найти и принести медное кольцо. Это кольцо лежало на дне глубокого и холодного озера. А в озере жил гигантский змей…

Из «Веселого Джека»

Мелисанда проснулась и увидела, что она в постели одна. Видимо, Салли ночью впустила в спальню Мауса, потому что он, свернувшись калачиком, прижимался к ее ногам. Некоторое время она лежала, уставившись в шелковый балдахин и пытаясь разобраться в своих чувствах. Вчерашняя ночь любви была великолепна, по крайней мере, она так думала. Только почему Джаспер ушел от нее сразу же после этого? Может, она оттолкнула его своей смелостью? Или для него это был всего лишь физиологический акт, совершив который можно и не оставаться с ней в постели? Не этого ли она прежде хотела? Разделять с Вейлом физическую сторону брака, но так, чтобы это не касалось ее обостренных эмоций? Мелисанда растерянно вздохнула — она уже больше не знала, чего ей хотелось.

Маус, лежавший в ногах, встал, осторожно подобрался к ней и уткнулся носом в ее руку.

— А вы что думаете, сэр Маус? — спросила Мелисанда, поглаживая его шелковистые ушки. — Он окончательно приручил тебя?

Маус встряхнулся, соскочил с кровати и потопал к двери. Он все объяснил, царапая по дереву лапкой. Мелисанда вздохнула и сбросила с себя одеяло.

— Ну ладно. Лежа в постели, я все равно не получу ответов на мои вопросы.

Она звонком вызвала Салли и, ожидая камеристку, умылась довольно холодной водой из кувшина, стоявшего на столике. Затем с помощью горничной быстро оделась и вместе с Маусом спустилась вниз. Она передала песика Спрату и направилась завтракать, готовясь к встрече с Вейлом.