Он ответил мне приблизительно через сутки:

— Здравствуйте, Нора!

— Привет! Как поживает та девушка, что волею твоей стала моей соперницей?

— Да никак она не поживает. Набитая дура, поверила в фотографию, как в настоящую мою физиономию.

— А может, она под стать тебе просто шутит, знает заранее, что ты — урод, вот она тебя и разыгрывает.

— Э-э, красотка! Полегче на поворотах, у тебя пока что нет никаких подтверждений того, что я — урод.

Написал и отрубился. Поведению такому я не удивилась: подумала о том, что он, либо смертельно обиделся, либо просто, скорее всего, женат, и в момент, когда был занят флиртом, она возьми да тихонько, подкравшись к нему на цыпочках, встала у него за спиной. Возможно, даже увидела кусочек переписки. И хорошенькую ему закатила семейную трепку.

Я была удивлена, когда на следующий день, меня посетило витиеватое послание от Марата, смысл которого заключался в том, что всю прошедшую ночь он, страдалец, обо мне только и думал.

— Наверное, храп жены тебе обо мне напевал, — написала я.

— Не понял?

— Чего уж понятнее…

— Не понял?

— Ну и шел бы к черту…

— С чего ты вдруг решила, что я — женат? — задал он мне вопрос.

— Очень просто: вчера в разгар беседы ты взял и вдруг поспешно выключил компьютер.

— Ну надо же, а мы, оказывается, умеем строить догадки!

— Конечно.

— Логика женская — страшная вещь. Не ржавеет в отличие от железной.

«Ну да, теперь при свете дня — все, что угодно можно заявлять», — подумала я и не стала ему отвечать.

Человеческие отношения — взаимная череда унижений, принуждений и обид. В каком городе, в какой стране, на юге ли, на западе, в какое время суток это происходит — не важно. Не проще ли взять и плюнуть на это самое общение? Не проще ли признать то, что все это блеф, мишура. Не проще ли мне для себя раз и навсегда уяснить, что напрасно ожидать от общения — наслаждения? Не проще ли принудить себя не испытывать в общении потребности? Что не стоят того крохотные проблески радости на фоне тусклого разочарования.

Тихонько сама с собой? Но сама же я испытываю неподдельное удовольствия от обид, которые могу причинять, — к чему лукавить? И расстраиваюсь, если допустила оплошность, опростоволосилась, и как следствие — обида, нанесенная не мной, а мне. Истина эта дорого ли стоит? Дорого ли стоит мой треп? Истина не выставляет себя напоказ. Поступки и слова искренние и настоящие лишь тогда, пока о них еще никто не знает. Пока о них не рассказали, не запротоколировали, прибегнув к плоскости письменности. Покуда витает, покуда не поймана. Что я ожидала от каждого свидания на которое шла, знакомясь через сеть?

Я заведомо знала, что ничего хорошего из каждой намеченной встречи не получится. Я знала, что это совсем не те люди. Я изначально видела их насквозь, изначально их презирала. С любым из них я вряд ли стала бы общаться, встреться он мне в городе случайно. С первого взгляда послала бы куда подальше. Конечно. Так зачем же я искусственно моделировала ущербную для меня ситуацию? Зачем я соблазнялась теми, кому природой моей изначально был предназначен отказ?

Я была соблазнена не ими, я была соблазнена сама собой. Собственным желанием, что взращивала в себе. Интригой возможности, интригой наивной веры в то, что: «А вдруг?» Вдруг кто-то окажется достойным, вдруг кто-то окажется интересным, вдруг кто-то окажется тем, кого я так долго искала. Я соблазнялась собственным ожиданием чуда. От каждой новой переписки на меня шел флердоранж надежды, прохладный холодок скользил по затылку и позвоночнику. Но мне лишь казалось, что притяжение это исходит извне. Притяжение это было лишь отражением моего собственного свечения.

И я ничего не скрывала, я вся была напоказ: оголенная кожа, оголенные мысли и нервы. Слова, слова, слова… смысл их — ускользает. И я так же, как все, не придаю им особого значения. Сколько миллиардов, биллионов слов я выпустила вольнодумно. Сколько их, сплетенных в кружево фраз, воссоздающих порой то, чего в помине и не было. За быль продаем небылицу. В воображении других эта небылица приобретает обманные очертания реальности.

Хочу с тобой поиграть, — следующим днем пишет мне Марат, — позже расскажу тебе правила игры.

Я уж было приготовилась написать ему колкость, но он опять пропал — отключился. Ну и типчик… Ловит прямо на живца, подсекает, едва почувствовал, что я заглотила приманку. Опасаюсь, что метод этот не просто им придуман, но уже хорошо испробован, думаю, что подобным образом он не со мной одной имел беседу.

Методом проб и ошибок разработанный план, имеющий в основе несколько тактик. Но разве я сама не такая? Разве я сама не использовала приманки для того, чтобы достичь своей цели. Цели, которую я имела в виду, еще не переходя к знакомству. Цели, ради которой все и начиналось. Ради которой строился сюжет отношений. Ради цели, а не ради человека. Есть я и есть цель. Остального не существует, так поступала я. Так ли поступает Марат? Во всяком случае, именно так я о нем думаю. Я ему не доверяю и подозреваю в ирреальности его существования. Но так как мне заняться больше нечем, буду решать эту головомойку. А существующий процент опасности меня даже подстегивает.

Пускай он наверняка замухрышка, если боится поставить свое настоящее фото, прикрывается фотографией голливудской звезды. Пускай он одноногий калека, слепой горбун, парализованный старик, но ситуация эта меня начинает привлекать. Понимаю, что все это, как сказал бы мой покойный отец (эвон как и его всуе вспомнила), что все это происходит от безделья, но все же… Интрига эта не желает выходить из моей пустой башки, Я становлюсь заложницей этой странной игры. Я думаю об этом субъекте. Мысленный рисую его портрет. Я трачу на него свою фантазию, жгу некое количество жизненной энергии. И чем больше я это делаю, тем больше во мне появляется желание довести игру до конца. Разгадать, раскусить его. Я ничего не жду, я понимаю, что действия мои скорее всего окажутся ерундовыми, потраченными впустую и зря, но также понимаю и то, что если я сейчас ситуацию эту оставлю незавершенной, то буду о ней думать и этим самым незавершенным своим действием запросто доведу себя до ручки.

На следующий день Марат мне пишет:

— Всю ночь любовался твоей фотографией.

— И как — удачно?

— Не совсем. Дело в том, что…

— Можешь не писать, в чем дело, кажется, я — догадываюсь, что ты имеешь в виду.

— Ах, вот как!

— Дело в том, что ты видишь лишь мое лицо. А такую замечательную часть, как женское тулово ты видеть не можешь.

— А еще ножки!

— Ну да, как же я совсем о них — забыла!

— Ну так что — пошлешь мне их?

— Ас какой бы это радости?

— Чтобы закрепить наше знакомство. Желательно тебе послать не только фотографии, но и видео, чтобы я мог оценить твою пластику. И чтобы материалы эти были не только на общем плане, ну чтобы ты сделала фото или видеосъемку сосков, половых губ. Я в отношении строения этих частей женского тела — гурман и бываю щепетилен.