– Гриша, приди в себя! – вскричал Борис, размахивая вилкой. – Мы же с тобой выяснили, что у Тамары есть, точнее, была сестра, которую убили, но звали ее Нина! Нина Осипова! И убили ее в 2006 году, то есть девять лет тому назад.

Мы с Димой переглянулись. Получалось, что мы так увлеклись рассказом Дворкина о переводе Тамары в Вольскую женскую колонию, что забыли рассказать ему о воскрешении Нины! Воспользовавшись моим замешательством, Дмитрий выложил эту новость кратко, но интригующе, с блеском, как это умеют делать адвокаты.

Борис от удивления потерял дар речи. Он откинулся на спинку стула, схватил кухонное полотенце в подсолнухах и нервно вытер им жирный рот.

– Какого… вы тогда молчите?! Я тут перед вами распинаюсь, рассказал о своих подозрениях, касающихся лиц, которые помогли перевести вашу Осипову в Вольск с явной целью избавиться от нее… физически… Всю голову сломал, вычисляя, кто бы это мог быть, кому это понадобилось делать, а тут выясняется, что сестра ее, Нина, воскресла! А вам, молодые люди, не приходило в голову, что Маша и Нина – одно и то же лицо?

– Да я просто не успел все это осмыслить… – пробормотал я. – Я же только что, можно сказать, узнал, что истица – это Маша… А тут еще Нина… Родственница, сестра… Похоже, что ты, Боря, прав. Что же это получается? А, Дима?

– Ну и влип ты… – покачал головой Дима. – Ты мне лучше скажи, у тебя был роман с этой Машей? Или Ниной, я уже не знаю…

– Да не было никакого романа, – вконец растерялся я. – Она хотела отношений, а я – нет.

– В чем это выражалось? Она приставала к тебе или, наоборот, ты – к ней?

– Да она, как трактор… Она из тех женщин, которые ни перед чем не останавливаются…

– Что было и когда? – потребовал правды Дворкин.

– Незадолго до моей первой поездки в Саратов и встречи с Тамарой.

И я рассказал о поцелуе на кухне и приглашении в сад. Ну и о том, что произошло в саду.

– Один раз? Это у вас было один раз?

– Она звонила мне, просила о свидании, но я отказывался… – блеял я. – Так продолжалось до тех пор, пока я не переехал в московскую квартиру. Тогда она стала приезжать ко мне и стоять под дверью… Мне было страшно неудобно. Что могли подумать соседи?

– Что она хотела? – спросил Борис.

– Она говорила, что любит меня и не может без меня жить.

– И ты все это время еще задумывался над тем, откуда ветер дует? – возмутился Дмитрий. – Гриша, у тебя все в порядке с головой?

– Да как я мог поумать, что жена моего друга, мать двух маленьких детей обладает безграничными возможностями и связями дьяволицы, поставившей целью разрушить жизнь Тамары? Вы бы видели ее! Хрупкая нежная женщина…

– Но это она поцеловала тебя практически на глазах у твоей Лиды и своего мужа! И это она заманила тебя в сад, где соблазнила! – сказал Дворкин. – Говорю же, ты совершенно не разбираешься в женщинах! И чем закончилась эта история?..

– А мне ты, между прочим, вообще ничего не рассказывал! – обиделся Дима. – У тебя, оказывается, такая бурная личная жизнь… Тебе женщины прохода не дают!

– Как часто ты видел эту Машу-Нину рядом со своей квартирой?

– Два-три раза в неделю.

– Ты впускал ее к себе?

– А что было делать? На улице холод, дождь. А она стоит под дверью, просит, чтобы ее впустили. Вы думаете, я не разговаривал с ней, не пытался от нее избавиться?

– У вас с ней еще что-нибудь было? Ну, когда она приезжала к тебе в Москву? – спросил Дворкин.

– Нет. Я наливал ей горячего чаю или даже вина, объяснял ей, что у меня есть другая женщина, что я намерен на ней жениться…

– Ну, конечно! – всплеснул руками Дворкин. – Конечно! Вот оно! Разве ты мог предположить, что этим признанием ты подписал приговор вашему роману с Тамарой?!

– Может быть… – вздохнул я. – Думаешь, после этого она и начала действовать?

– Разумеется! – вмешался Дмитрий. – Когда она услышала о существовании в твоей жизни другой женщины, она решила во что бы то ни стало выяснить, кто она, разыскать ее. Думаю, что она сначала сама следила за тобой в надежде увидеть ее…

– Да, она продолжала приезжать, это верно…

– А потом, не дождавшись появления этой женщины в твоей квартире, она скорее всего наняла частного детектива и поручила ему найти эту женщину. И он прямиком вывел ее к Тамаре, к ее родной сестре! Все, круг замкнулся! Она каким-то образом заманила Тамару в Москву, в свой дом, там, в Чиверово, разыграла ограбление, нападение… И сдала ее с потрохами полиции! Ведь Тамару застали в тот момент, когда она пыталась вынести из дома драгоценности и деньги! Цель этой ужасной женщины, Маши или Нины, была избавиться от сестры, которая увела у нее мужчину прямо из-под носа!

Я застонал. От злости и бессилия. Дмитрий налил себе водки и выпил залпом.

– А мы с тобой, дураки, все думали, почему твоя Тамара отказывается от свидания с тобой! Да она думает, что за всей этой историей с арестом стоишь ты!

– Как это? – не понял я. – Я-то здесь при чем?

– Думаю, что я понимаю, куда клонит твой адвокат, – сказал Дворкин. – Скажи, Гриша, у тебя не пропадали фотографии? Ну, портреты твои в рамке?

– А откуда тебе это известно? – удивился я. – На самом деле, когда я уезжал из Чиверово в Москву, собирал вещи, я никак не мог найти свой портрет…

– Я больше чем уверен, что Нина сделала все возможное, чтобы каким-то образом отвратить Тамару от тебя, настроить против тебя, наверняка она придумала нечто такое, что Тамара не в силах была вынести, принять… Или же, наоборот, зная характер своей сестры, решила сыграть на ее, скажем, благородстве…

– Погоди, я ничего не понимаю… О каком благородстве ты сейчас говоришь, Борис?!

– Кажется, я понимаю, – вздохнул Дмитрий. – Вероятно, Нина представилась твоей женой, Гриша. И перед тем как затащить сестру в свой дом, она подготовилась, как следует, наполнила его твоими вещами, позаимствованными из твоего дома, фотографиями, чтобы Тамара поверила ей.

– То есть Тамара думает, будто я – муж Нины…

– И что у вас дети, вот что самое важное, – изрек Дворкин.

– Теперь ты понял, почему Тамара отказывалась от свиданий? – спросил Дмитрий.

– Не хотела разрушать, так сказать, семью! – закивал головой Борис.

За столом стало тихо, словно мои друзья позволили мне в этой напряженной тишине обдумать создавшееся положение. Мысли же мои утонули в потоке противоречивых чувств. Чудовищное преступление против молодой женщины, выходит, было совершено действительно с целью прекратить наши с ней отношения, разделить нас, изолировать Тамару.

– Да она больная… – прошептал я. – Она выдумала эту свою любовь ко мне… Она опасна…