оплетали плечи друг друга руками и раскачивались в такт тихой песне, которую пела гнома. Оборотни, орки, гоблины, люди – все сейчас были единым целым. Я вспомнила, что все они как один вышли в лес, чтобы искать старого брюзгу и ворчуна – Грина. Как в едином порыве отобрать Ника у приезжих подозрительных людей бросились к нашему дому. Наверное, только в маленьких городках сохранилась до сих пор эта взаимовыручка и готовность в любой момент прийти на помощь.

Ник поймал ладошку Лори и потащил в общий круг. Обнял за плечи с одной стороны, а с другой стороны мою малышку охватил Верми – маленький Флюк. Глория стала здесь своей.

– А вы чего смотрите? – прикрикнула на нас Ула и принялась подталкивать в спину то меня, то Ланса, то госпожу Нерину, которая косилась на деятельную гоблинку недобрым взглядом: с ней, боевым магом, впервые в жизни обращались так бесцеремонно.

Мы и глазом моргнуть не успели, как оказались в общем кругу. Вдова Эббот пихнула Ланса под бок, подмигнула:

– Доброго денечка, господин целитель. Знаете, что-то давно я не кашляла. Не подскажете, с чего бы случиться такому чуду?

Ланс расхохотался:

– Все в руках святого Умберта, госпожа.

Краем глаза я заметила, как Ула теперь принялась за мэтра Грина. Тот, прихрамывая, шел под ее бдительным контролем. На лице мага застыло непередаваемое выражение, будто он сам не мог понять, что он здесь делает, зачем, а главное, почему не сопротивляется. Как бы мэтр Грин ни хмурил брови, даже маленьким детям было яснее ясного: он рад, что его позвали на праздник.

Все получили по частице хлеба. Им следовало накормить скотину в хлеву, чтобы та безбедно дожила до весны. У нас скотины не было, но Лори, заполучив кусочек краюхи, сообщила, что за печкой живет сверчок. Чем не домашнее животное? Его и накормит.

– А теперь хоронить комаров! – воскликнул Ник.

– Я присмотрю, – шепнула госпожа Нерина.

Я прижалась к Лансу, он укутал меня полами своей куртки, тепло дышал в затылок. Я чувствовала сейчас только радость и покой. Вокруг нас смеялись, водили хороводы, накрывали столы, ребятишки кидали камни в воду.

– Все будет хорошо, – шепнул муж.

И в этот момент я готова была поверить в лучшее.

Лори и Ник вернулись через час, оба чумазые и разрумянившиеся.

– Мама, папа, Ник хочет вам что-то сказать! – с ходу выпалила Глория, подтягивая Ника за руку поближе к нам.

Ника нельзя было назвать робким ребенком, но сейчас он уставился под ноги, выкапывая носком ботинка ямку в земле.

– Что ты хотел нам сообщить, Ник? – улыбаясь, спросил Ланс.

– Когда я вырасту, я женюсь на Глории! – выкрикнул Ник и бросился наутек.

Я даже не знала, что делать, услышав это смелое заявление, смеяться или плакать. Хотя если бы сейчас светлые боги спросили меня, соглашусь ли я отдать дочь графа за внука пасечника в обмен на жизнь дочери, я бы согласилась не задумываясь. Да только никто меня не спрашивал.

Мы и не заметили, как наступил вечер. Мэр Флюк собственноручно разжег костры на берегу и пригласил всех «угощаться дарами природы».

– Чтобы все до крошки было съедено! – громогласно объявил он. – Иначе Великая Роженица разгневается и пошлет в следующем году скудный урожай!

– Ой, я так проголодалась, мамуля! – пискнула Лори и в числе первых ринулась к столу.

Села рядом с Ником, хихикнула. Тот, до сих пор красный, протянул Лори булочку в виде цветка яблони, какие только женихи своим невестам дарят. Эх, дети…

Я быстро взглянула на Ланса, но тот молчал, только задумчиво разглядывал мальчишку. Кто знает, может быть, в этот момент он давал светлым богам свои обещания…

*** 44 ***

В одночасье стемнело, словно солнце, которое еще минуту назад плыло по небосклону, точно огромный огнешар, скатилось в реку. По берегу разлился туман, будто пар от горячих углей, когда плеснешь на них водой.

Жители и не собирались расходиться, наоборот, веселье набирало обороты. Дети носились стайками между костров, подбегая к столу лишь затем, чтобы цапнуть печенье или кусочек сот.

Орки-мужчины, встав у воды, завели древнюю песню своими глубокими голосами. Казалось, что в ней смешались рокот ветра и эхо подземных пещер.

– Заслушались? – Ула возникла рядом с нами так неожиданно, точно вывалилась из телепорта. – Да, хорошо поют!

И ревниво добавила:

– Но мы, гоблины, тоже не лыком шиты! Слышали бы вы, как отец мой певал, эх! Раньше эти песни в походах пелись. Идет отряд, поет, и сразу ясно, что впереди: обрыв, стена или ровный тоннель. Хитрая такая штука. Забыла, как называется. Кустика!

– Акустика, – подсказала я.

– А, да! Ну слушайте, слушайте, не стану мешать.

– Да мы уже, наверное, пойдем, – вздохнула я. – Поздно уже, Лори пора спать. Теперь у нее впечатлений на год…

Горло сжал спазм, но я заставила себя договорить:

– На год хватит!

– Погодите, не торопитесь! – замахала руками гоблинка, напоминая в этот момент маленькую, но уверенную ветряную мельницу. – Самое интересное-то впереди. Скоро парни будут огненные свечи над рекой запускать. И каких только не закупили! Господин Флюк расстарался в этом году. Тут и цветы с деревьями, и звезды, и фонтаны. Говорят, под конец даже дракон вылетит! Как живой!

Я улыбнулась. Любят же жители маленьких городов побаловать себя на праздник огненными свечами, радуются, как дети малые. Для них это настоящее чудо. А делов-то: толика магии, сера, уголь и селитра. Лори не раз видела, как запускают огненные свечи, но в четыре года такое зрелище не надоедает.

– Хорошо, посмотрим и пойдем домой.

Мэр Флюк уже командовал установкой на берегу реки продолговатых тубусов, покрытых золотой и серебряной фольгой. Выглядел он при этом важно: грудь колесом, кустистые брови хмурятся. Госпожа Флюк взирала на него с любовью, поглаживая округлившийся живот. И я невольно прижала ладонь к своему пока совсем плоскому животу. «Как ты там, малыш? Ты не бойся, сейчас будет немного громко». Хотя я уверена, что наш будущий маг ничего не боялся. Впрочем, как и Лори, которая вместе с Ником и сыновьями мэра крутилась поблизости, совалась к каждой огненной свече, чтобы рассмотреть ее поближе, – госпожа Нерина только успевала оттаскивать.

– Всем назад! – скомандовал господин Каттерд, начальник пожарной части.

Жители попятились, но ушли недалеко: каждому хотелось оказаться в первых рядах. Я огляделась в поисках Лори и успокоилась, увидев, что она и Ник стоят рядом с телохранительницей.

Громыхнуло так, что заложило уши. Сделалось светло, как днем. На небе распустились белые хризантемы, такие четкие, будто их выткали белой ниткой