К точке сбора команд мы с Сашей приехали одними из первых, но по количеству флажков заняли чуть ли не самое последнее место. Впрочем, ничего удивительного. Нужно было меньше болтать и больше заниматься делом.

Победителем стал Наиль. Мой Наиль.

Выиграв крутые электронные часы последней модели, он подарил их мне. Было приятно. И неловко. Я прятала глаза, принимая поцелуи, потому что казалось, будто не заслужила.

Сразу же после оглашения результатов квеста небо прорвало, и начался затяжной ливень.

Участники вразнобой бросились бежать к квадроциклам. В дороге кто-то застрял в грязи, кого-то пришлось вытаскивать.

Я ехала вместе с мужем, крепко-накрепко прижимаясь к его спине, с каждой секундой промокая до нитки.

— Девочки, а у вас точно есть дети?

Лиля, возмущённо спрашивая, погружается в воду между мной и Мирой.

— На вашем фоне я кажусь жуткой жирухой, хотя ни разу не рожала. А что будет, если да?

Нехотя открыв глаза, подзываю официанта и беру с подноса бокал шампанского с клубникой.

Лиля, конечно же, лукавит и напрашивается на комплименты, потому что фигура у неё отменная: узкая талия, широкие бёдра и выдающаяся грудь.

— Это всё ручной антицеллюлитный массаж плюс спортзал, — произносит Мира. — Давно тебе говорю — записывайся со мной!

Алкоголь плавно растекается по венам. Прошло больше часа после того, как мы вернулись в дом, но я до сих пор никак не могу согреться. Кажется, будто каждая клетка покрылась инеем. Не хватало ещё заболеть.

В этот четверг мы с Наилем едем на четыре дня к дочери. Просидеть дома, если можно взять максимум возможностей из насыщенных семейных выходных — будет катастрофой.

Разговор с девушками резко перескакивает с темы на тему. Мода, фигура, дети и роды. Я делюсь и своей историей. Показываю, что моё тело далеко не идеально, как и у абсолютно любой женщины.

После кесарева сечения внизу живота остался небольшой светлый шрам. Я всегда думала, что как только стану богатой, то тут же выведу его с помощью лазерной шлифовки, но теперь, когда такая возможность появилась — всячески оттягиваю момент.

— У Касьяновой тоже было кесарево сечение, но сделали вертикальный разрез, — произносит Мира. — Когда она выложила снимки тех времен — меня едва не вывернуло наизнанку. Заштопали — ужасно, кожа повисла. Удивительно, как Марьяна сумела привести себя в божеский вид.

Откинув голову на бортик, посматриваю в сторону Наиля, который, после готовки на гриле, расположился с другими мужчинами у шезлонгов. Он довольный, активный. После рассказанного Артёмом анекдота громко смеется, держа в руке жестяную банку комбучи. Через пару часов нам предстоит поездка домой, поэтому Саркиев завязал с алкоголем.

Когда к нему подходит Журавлёв, расслабленность тут же улетучивается, и я впервые жалею о том, что не умею читать по губам.

Беспокойство зашкаливает, а любопытство буквально разрывает изнутри.

Мужчины спокойно и непринуждённо болтают. Мои же щёки пылают. Но возможно, это ещё и потому, что они вдвоем одеты только в плавательные шорты.

— Кстати, поговаривают, что Касьянова встречается с женатым мужчиной, — заговорщическим голосом произносит Мира, подкинув новую порцию для обсуждений. — Он — известный политик. Жена — бывшая спортсменка. Есть трое общих детей.

— Офиге-еть, — тянет Лиля.

Я слушаю вполуха, наблюдая за тем, как Наиль выныривает из бассейна и направляется за полотенцем. Капли воды змейками стекают по его сильному крепкому телу.

Сказав что-то Роману, муж взглядом вдруг застывает на раздевающейся до купальника Насте. Быстро блуждает по груди, животу и бёдрам. Моё сердце ухает и скатывается с горки. Наиль медленно возвращается к исходной точке, потянувшись за банкой безалкогольного напитка.

Я отворачиваюсь, погружаясь в воду почти по горло.

— Да брось, Лиль. Мало у нас мужчин блядует? — фыркает Мира. — Потаскается и вернётся.

— И то правда.

— Зачем зря сотрясать воздух? — пожимает плечами. — Только вот на репутации Касьяновой теперь будет грязное уродливое пятно.

От такой оценки резко спирает дыхание. Довольно странно рассуждать, что для мужчины столь скотское поведение — норма, а для свободной не обремененной обязательствами женщины — урон репутации. Неужели политика кто-то насильно заставлял прыгать в койку любовницы?

Набираю в лёгкие побольше воздуха, решаясь вступить в дискуссию:

— Если мой муж изменит мне, то я ни за что не приму его обратно…

Лиля фыркает. Взгляды девчонок обращаются в мою сторону.

— Не если, а когда, — спокойно парирует Мира. — При таких деньгах, как у Саркиева, это почти неизбежность, Полин. Редко кто, получив в руки столь сильные возможности, может удержаться от множества открывшихся соблазнов. Человек меняется не только внешне, но и внутреннее. Хочется больше, ярче и сильнее. До потолка. Пока не расшибёт макушку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вдруг задерживаю дыхание, сжимая ножку бокала. Шампанское нагревается и становится невкусным, поэтому я подзываю официанта, чтобы его заменить.

— Я, знаешь ли, тоже думала, что не приму, — продолжает девушка. В каждом слове при этом читается много боли. — Потом поразмыслила и решила: а какого, простите, хера я должна уходить? Лишиться мужа и отца моего ребёнка, вручив его гулящей суке?

Осознав, что при таком раскладе спорить бесполезно, я поднимаюсь из воды и сообщаю девушкам, что отойду ненадолго в хамам.

Миновав узкий коридор, толкаю от себя толстую стеклянную дверь и захожу внутрь. Стелю полотенце на сиденье из мелкой мозаики, ощущая, как лицо обдаёт паром.

Почти сразу же в помещение врывается свежий прохладный воздух, а в дверном проеме возникает высокая мужская фигура.

Я облегченно выдыхаю, когда понимаю, что это Наиль.

— Согрелась, Поль?

Он кладёт голову на мои колени. Повернувшись, чувственно целует низ живота.

— Замерзнешь тут.

По лицу и телу градом стекает пот. Температура воздуха в хамаме примерно пятьдесят градусов.

Я поглаживаю грудь Наиля с короткими жесткими волосками и хватаюсь за призрачное ускользающее умиротворение.

— Саня предлагает остаться ещё на одну ночь.

Возникает минутная пауза. За рёбрами мужа часто колотится сердце. Мое — не реже. Сомневаюсь, что от жары.

— Всем?

Кажется, будто влажный воздух заметно густеет, иначе как