подумала об армиях, выставленных против них, не было никаких сомнений: она встанет и будет сражаться – и если это храбрость, значит, она должна вести себя именно так.

Это казалось легко, когда единственной альтернативой храбрости было преклонить колени и молиться.

Но как сделать больше, чем просто ввязаться в драку и быть повергнутым в пыль? Как биться по-настоящему и победить? Того немногого, что у них есть, явно недостаточно.

Ведь им невозможно остановить гайдзинов, Тора, Фушичо и Землекрушителя. Одной смелости недостаточно, чтобы выиграть войну. Им нужны мечи.

Мечи и когти.

Кто-то постучал в дверь, едва слышно, как будто упали срезанные перья.

– Минутку, – отозвалась Юкико.

Она быстро смыла кровь, надела траурно-черные одеяния, оби, двенадцать раз обернутый вокруг талии. Танто скользнул внутрь пояса, и Юкико завязала его. Кинжал – все, что у нее осталось от отца, и он грел душу, как огонь, не дающий замерзнуть в зимнюю стужу.

Катана, подарок Даичи, клинок, который он назвал в честь ее ярости, – вот то, что у нее осталось от человека, который научил Юкико гневу.

А более у нее ничего нет.

И они считают меня героем.

– Заходите, – сказала Юкико.

Дверь скользнула в сторону, и порог переступила Мичи, легкая, как перышко, тихая, как кошка. Она держала сверток из черной ткани. Она поклонилась, как служанка, которой когда-то притворялась. Юкико вспомнила, что именно такой увидела ее впервые: входящей в купальню во дворце сёгуна с охапками шелка в руках.

Это было будто вчера.

– Я помню день, когда мы встретились, – улыбнулась Юкико.

– Помнишь, что я тебе принесла? – уточнила Мичи, усмехнувшись.

– Платье. Двенадцать слоев и сорок фунтов. Боги, как не хотелось его одевать, я сразу возненавидела наряд.

– Да уж, извивалась, как рыба.

– Я чувствовала себя идиоткой.

– Думаю, сейчас все будет по-другому. – Девушка прошлепала к кровати Юкико, положила туда сверток и развернула его.

У Юкико перехватило дыхание, в груди вспыхнул жар, мышцы расслабились, а на губах расцвела улыбка.

– Какая красота!

Это был нагрудник из черного железа с тиснением в виде девятихвостых лисиц. Металл отполирован до матового блеска и изогнут так, чтобы соответствовать форме женского тела – работа настоящего мастера.

– Я поговорила с главным кузнецом, когда мы прибыли. Как ни странно, но обычно они не делают нагрудники для дам, – объяснила Мичи. – Но когда я ему сказала, что это для Танцующей с бурей, он ответил, что не ляжет спать, пока не закончит.

С молчаливым вопросом в глазах Юкико указала на ту часть нагрудника, которая должна была прикрывать живот, – она состояла сплошь из переплетающихся пластин, ремешков и пряжек.

– Регулируется по размеру, – ответила Мичи.

– Ух ты.

– Но это снижает его защитные свойства.

– Конечно.

– Зато ты сможешь носить его, когда станешь больше. – Мичи замешкалась, пытаясь подобрать слова. – Я хотела сказать, если…

Юкико отвернулась и направилась к балкону, выходящему в спящий сад, где среди раскатов грома терялось журчание фонтана. Она прислонилась к перилам, наблюдая за фонарями, которые перемещались по верандам внизу: слуги порхали повсюду, как светлячки.

Мичи тоже вышла и встала рядом – просто силуэт в темноте.

Когда она наконец заговорила, голос у нее оказался настолько тихим, что Юкико едва ее слышала.

– То, что сказала Каори… о тебе… – Она махнула рукой в сторону живота Юкико. – О них. Она неправа.

– Мы обе злились. Обе выпалили то, что вовсе не имели в виду.

Долгая пауза, тяжелая от обещания черного дождя.

– А можно я спрошу…

– Хиро.

– Ох!

В темноте раскачивались фонари. Если бы Юкико прищурилась, то не сумела бы различить тех, кто их нес. Неяркий и бестелесный свет. Именно так, по ее представлениям, и должны выглядеть настоящие светлячки. Если они еще существовали.

– Прости, – смутилась Мичи.

– Я не вполне понимаю, за что ты извиняешься.

– Наверное, трудно жить с этим. Зная, что они от него.

– О нет.

– Ты знаешь, есть… – Голос Мичи стал глухим.

– Есть… что?

Девушка облизнула губы и неуверенно начала:

– Способы… справиться… Если ты не хочешь. Ты ведь в курсе, да?

– Я?..

– Ага.

– И тебе известно о конкретных способах?

– Я к ним прибегала.

Юкико повернулась, чтобы посмотреть на подругу.

– Правда?

– Секс – очередное оружие в залах власти. Аиша рано научила меня этому. И я использовала его, чтобы выведать секреты трона Йоритомо, а затем сбежать из заточения. – Печаль в голосе исчезла, Мичи пожала плечами. – Но рано или поздно стрела попадает в цель. Даже если лучник безнадежен, дайте ему шанс сделать достаточно выстрелов, и однажды он не промажет. О боги! Я уверяю тебя, там есть ужасные лучники. Хотя разве это сложно, господа? Прицелься и попадешь в человечка в лодке.

Между ними снова повисло молчание, наполненное отсветами слабых улыбок, которые медленно угасали.

– Не думаю, что я смогу, – наконец проронила Юкико.

– Нужно лишь выпить зелье. Ничего сложного. И ты будешь в порядке… позже, я имею в виду. Если захочешь создать настоящую семью.

– Настоящую семью?

– С мужем. С кем-то, кто полюбит тебя.

– Но они перестанут существовать, и я останусь одна.

– Ну и что? – Мичи нахмурила лоб. – Они – наследие Хиро. Он пытается тебя убить. Почему же ты хочешь произвести на свет его детей?

– Они и мои дети тоже.

– Юкико, тебе шестнадцать.

– Семнадцать, – вздохнула она. – На прошлой неделе был мой день рождения.

– Какая новость! – Мичи оживилась. – Тогда да благословит тебя Создатель.

Юкико натянула на губы ответную улыбку.

– Спасибо, сестра.

– А ты мне и вправду как сестра. Ты для меня родная кровь. Я бы умерла за тебя, Юкико.

– Боги, пожалуйста, не надо!

Мичи рассмеялась.

– Я никуда не спешу. Сперва хочу закончить книгу. Проклятые богами вещи сами не пишутся.

– Благодарю, Мичи, я тебя люблю. – Юкико сжала пальцы девушки. – Не то чтобы подобная мысль не приходила мне в голову. Каждый делает собственный выбор – и никто не может сказать, правильно ли поступил человек или нет. Но я чувствую их. Они живут внутри меня: две искорки, две свечи… и с каждым днем разгораются все ярче. Полагаю, никто не способен их остановить. Дело не в том, что верно или неверно. Но это касается только меня. В моих речах есть смысл?

– Наверное, да, – закивала Мичи. – Если бы я была Танцующей с бурей. Но я всего лишь маленькая я.

– Ты совсем не маленькая, сестра. Ты – выше гор.

– Вероятно, ты будешь думать по-иному, когда появятся Землекрушитель и гайдзины. Когда мы выглянем за стены Йамы и увидим железо и дым до горизонта, тебе, наверное, захочется чего-то большего, чем одна девушка и ее