сообщает он М. П. Погодину в письме от 13 августа 1852 года из Москвы[326]. К августу 1852 года относится также инцидент его с М. П. Погодиным, который захотел сам приобрести оставшиеся гоголевские бумаги, для чего послал М. И. Гоголь тысячу рублей. Узнав об этом, С. П. Шевырев возмутился:

Сожалею очень о том, что ты, не сказав мне ни слова, решил сам послать тысячу руб<лей> сер<ебром> Марье Ивановне. Я никак не мог думать, что ты до того прострешь скорость свою. <…> Твое предложение необдуманно и неделикатно – я должен тебе сказать искренно. Если б можно было воротить эти деньги, всего бы лучше. <…> Марья Ивановна от имени дочерей своих отвечала тебе самым деликатным образом, а ты в ответ на ее деликатность лезешь к ней с тысячью р<ублей> сер<ебром> и хочешь точно насильно отнять статьи. <…> Как же это ты решил, что все бумаги Гоголя, по смерти его оставшиеся, стоют только тысячу р<ублей> сер<ебром>…[327]

Впоследствии М. И. Гоголь Погодину деньги вернула со ссылкой на то, что дела ее детей «уже устроены Степаном Петровичем…» (письмо от 17 августа 1852 г., Москва).

Расшифровка второго тома: великий князь Константин Николаевич

Расшифровка пяти найденных глав второго тома была завершена С. П. Шевыревым во второй половине ноября 1852 года. Работу над перебеливанием рукописи ускорило вмешательство великого князя Константина Николаевича, который совмещал руководство законодательной работой по морскому ведомству (в 1853 году он будет произведен в контр-адмиралы, а в 1855-м – в адмиралы) с живым интересом к литературе (именно он способствовал разрешению после смерти Гоголя нового, посмертного издания его сочинений). Узнав о начавшемся разборе найденных глав «Мертвых душ», великий князь поручил Д. А. Оболенскому, в те годы уже служившему в морском министерстве под его началом, «просить Шевырева доставить ему для прочтения посмертные сочинения Гоголя»[328].

Шевырев, как вспоминал Оболенский, «немедленно исполнил желание Великого Князя и прислал Его Высочеству оставшиеся главы и отрывки из 2‐го тома „Мертвых душ“ и „Авторскую исповедь“»[329]. Это и были первые списки, которые вышли из рук Шевырева.

Несколько иная картина событий восстанавливается по документам, хранящимся в личном фонде великого князя Константина Николаевича в Российском государственном архиве Военно-Морского Флота[330], в частности в переписке Шевырева с секретарем великого князя по особым поручениям А. В. Головниным. Именно ему (а не Оболенскому) великий князь Константин Николаевич поручил обратиться в сентябре 1852 года к Шевыреву с просьбой «сообщить» ему «бумаги покойного Гоголя»:

Государь Великий Князь Константин Николаевич, узнав на днях от г-на Щепкина, что у Вас находятся некоторые бумаги покойного Гоголя, и между прочим «Толкование его на литургию» и несколько глав 2‐й части Мертвых Душ, изволил приказать мне уведомить Вас, что его Императорское Высочество весьма желал бы прочесть эти бумаги и будет Вам особенно признателен, если б Вы нашли возможным сообщить их Его Высочеству (в пакете с надписью в Собственные руки) на самое короткое время (письмо А. В. Головнина С. П. Шевыреву от 20 сентября 1852 г.)[331].

Ответ Шевырева Головнину в письме от 27 сентября 1852 года, где он сообщал о трудностях, связанных с чтением рукописей Гоголя, проливает дополнительный свет на работу над перебеливанием рукописи пяти глав «Мертвых душ» и одновременно на начальный этап их распространения в списках. В оправдание невозможности предоставить немедленно «бумаги» великому князю Шевырев пояснял:

Все эти бумаги, – особенно же М<ертвые> души, писаны большей частию неразборчиво – и целые страницы перемараны так, что потребны большие усилия, чтобы разобрать их. Вот почему я осмеливаюсь, вместо подлинников, представить высокому вниманию Государя Великого Князя мои копии двух первых сочинений (речь шла об «Авторской исповеди» и «Размышлениях о Божественной литургии». – Е. Д.). Главы же из «М<ертвых> душ» я буду иметь счастие доставлять Государю Великому Князю по мере того, как они будут переписываться. Эта работа стоит мне большого труда и времени, потому что местами по намекам и отрывочным фразам я должен восстанавливать целое. Помощь мне никакая невозможна: ибо для того надобно иметь привычку к руке автора и знать предварительное содержание сочинения[332].

После того как великий князь, прочитав «Авторскую исповедь» и «Размышления о Божественной литургии», возвратил списки Шевыреву, о чем А. В. Головнин и сообщил ему в письме от 6 октября 1852 года[333], Шевырев, во «исполнение приказания», выслал в ответ 3 ноября 1852 года «две первые главы второго тома „Мертвых душ“, списанные с черновых тетрадей покойного Гоголя»[334]. И уточнил:

Текст трех последующих остальных глав изготовлен у меня уже начерно – и по мере того как будут они переписываться, я буду иметь счастие препровождать их к Его Высочеству[335].

В ответном письме от 13 ноября 1852 года Головнин просил Шевырева уведомить: «1) будут ли эти главы напечатаны и 2) в противном случае нужно ли возвратить Вам доставленный экземпляр, с которого Его Высочество оставил бы тогда для себя копию»[336].

Оговорив, что список «Мертвых душ» предназначен был «собственно для Государя Великого Князя» и что он «желал бы <…> весьма напечатать оставшиеся главы II тома для пользы русской словесности в пособие семейству покойного автора» (письмо А. В. Головнину от 17 ноября 1852 г.[337]), Шевырев 21 ноября 1852 года послал «четвертую главу <…> и последнюю главу из оставшихся, которая прямой связи с предыдущими не имеет». «Обе главы, – писал он, – носят на себе более печать набросанного эскиза. Эти рукописи я осмелился предназначить собственно для Его Императорского Высочества»[338].

Таким образом, с определенностью можно сказать, что к 20‐м числам ноября 1852 года расшифровка Шевыревым глав второго тома «Мертвых душ» в целом была завершена (представляется неточной называемая в воспоминаниях Д. А. Оболенского иная дата «окончания труда», а именно «весна 1853 года»[339]).

Вскоре после этого появляется и официальное сообщение П. А. Плетнева, в котором говорилось, что С. П. Шевырев занимается подготовкой к печати посмертных произведений Гоголя и среди них пяти глав «второго и третьего» томов «Мертвых душ»:

В истекающем 1852 году Академик Шевырев, исполняя поручение, возложенное него Начальством Московского Университета, открыл чтения по кафедре педагогии. <…> По смерти Гоголя Академик наш разбирал бумаги его, которых издание поручено ему родственниками покойного. <…> В особенной статье Академик Шевырев надеется вскоре дать более подробный отчет Академии о