Дубову стало ясно, что именно замышляет никчемный подонок. Он хочет спровоцировать парня, чтобы тот применил магию, нарушив курс реабилитации и навредив своему здоровью.

Казалось бы, лучше не поддаваться. Но дубов уже не владел своим разумом, полностью став на сторону справедливой ярости.

— Ты послал упырей, чтоб меня убить! Из-за тебя я валялся в чертовой клинике! Теперь ты ответишь за все. Я тебя закопаю, — взревел Ден, вызывая боевую магию.

— Очередная порция бреда и клеветы. Что ж, ты сам напросился, деревяшка. Видит бог, я не хотел тебя бить, — сказал Каменский, и его кулаки покрылись каменным панцирем.

— Арр, подавись! Тварь проклятая! — воскликнул Денис, бросая в противника сразу несколько деревянных шипов.

— О, а говорил, что не можешь сражаться! — хихикнул Каменский, отбивая шипы каменными руками.

После чего, Дену пришлось уворачиваться от летящих камней. А Антон, в свою очередь, получил по лицу упругим мощным хлыстом, сделанным из побегов дуба.

— Ушлепок! Ты меня чуть не убил! Твои шестерки установили ту бомбу. Я убью тебя, тварь, — ревел Дубов, продолжая атаковать.

Антон потерялся, закрываясь руками. Его еще раз огрел мощный хлыст, а деревянный шип пробил ногу, заставив Каменского взвыть.

— Думал, что я слишком слаб после травмы? Хотел меня подловить? Ну все, ррр ты покойник! — воскликнул Дубов, понимая, что сейчас размажет жалкого слизняка.

Только этого сейчас не случилось. Парень почувствовал боль в груди, слабость и головокружение. Отчего он потерял концентрацию, не в силах продолжать битву.

А Каменский, напротив, бросился с новой силой, пустив волну мелкого щебня. Та снесла противника, оставив множество синяков и заставив свалиться на землю.

Антон потрогал лицо, по которому теперь проходила болезненная красная линия. Парень ухмыльнулся, не веря своей удаче, подскочил к поверженному противнику и пнул его ногой пару раз.

— Слишком много на себя берешь, ущербный! Не успел применить силу, как тут же обделался. Всегда говорил, что ты лох. Так еще клеветник и обманщик, — змеей шипел Каменский, избивая лежачего.

Несмотря на большую силу, Дубов ничего не мог сделать. Он все еще не был в форме, и это не пустые слова.

— Ну как тебе? Хорошо? Будешь знать, как выеживаться. Теперь проси прощения, придурок. И будем считать, что в расчете, — победоносно сказал Каменский, испытывая несказанное удовольствие от победы.

— Ах, черт! Да пошел ты кхе-кхе, — выдохнул, сплюнув кровь Денис Дубов.

Он пожалел, что не позвал охрану, боясь выглядеть слабаком. Ему казалось, магия полностью восстановлена, и можно легко уложить наглого выскочку. Но он сильно ошибся.

Настолько, что теперь находился на грани жизни и смерти.

— Так и знал, что ты враг сам себе, — усмехнулся Каменский. — Выставил вместо себя какого-то наглого хлюпика. Сам занимаешься ерундой. Напал вот на меня, глаз чуть не выбил. Так еще не желаешь извиниться за тупые проделки. Что ж, придется тебя уничтожить. Тогда ты получишь шанс обдумать свое поведение на том свете.

Говоря так, Антон сконцентрировал магию в руке. Его кисть загорелась синим сиянием, и вокруг нее стали вращаться небольшие камни.

— Что ты задумал, ублюдок? Тебе это с рук не сойдет. Ты подохнешь, — с досадой прошипел Ден, продолжая лежать на земле.

Он был спортсменом, а не великим стратегом. Он не мог за секунду придумать особый план действий. Но твердо понимал лишь одно: сейчас не время сдаваться, что бы там не задумал проклятый маг камня.

Глава 17

— Ох, какие мы гордые! Я думал, тебя научили проигрывать с честью, — язвительно отметил Каменский, продолжая собирать энергию для решающего удара.

— Ну! Будешь просить прощения, или мне расколоть твою голову? — напоследок спросил Антон.

В ответ послышался злобный хрип и грубые оскорбления. Дубов не спешил поддаваться ублюдку, несмотря на угрозу жизни.

— Ладно, видит бог, я пытался, — рассмеялся Каменский и уже хотел сделать магический жест, чтоб расплющить поверженного противника мощнейшей каменной атакой.

Правда, в этот момент, парень шагнул в сторону, ахнул и потерял концентрацию. Такое чувство, что его толкнула невидимая рука. Но как? Какого черта вообще происходит?

Каменский растерянно осмотрелся вокруг и увидел Александра Драгунова, идущего к нему по осеннему лесу.

* * *

— Эй, дебил, развлекаешься? Решил избить раненного человека, который не отошел после травмы? Ну-ну… — громко воскликнул я, идя на хитрого выродка.

Так и знал, что эта крыса оступится, почувствовав свою силу. Благодаря помощи теневого питомца я легко вычислил нужный момент. Оставалось лишь захлопнуть ловушку, чтоб покончить с этим подонком навечно.

— Ты? Решил тоже сдохнуть вместе с этим ушлепком? — хищно улыбаясь произнес Каменский, затем вновь призвал свою магию.

В меня полетели крупные камни, которые могли без проблем пробить голову. Скорость их была довольно высокая. Уворачиваться от таких зарядов было непросто.

Благо сработала антимагия. И пара булыжников просто рассыпалась в воздухе, на подлете ко мне.

— Арр, какого черта? Что ты творишь, недоносок? — вскричал Антон, не понимая, почему его магия меня не берет.

— Я? Ну, например, справедливость, — хихикнул, проводя магическую атаку.

Антон тут же упал на землю и был оглушен взрывами. Дальше я подскочил к нему и нанес пару мощных ударов, чтоб немного размять его ребра.

— Ай! Отвали! Мы можем договориться. Хватит защищать этого мудака. Он сам во всем виноват… прекрати… — завизжал Каменский, не понимая, что вообще происходит.

— Я защищаю себя, это первое. И да, договариваться ты будешь со следователем и прокурором, — выдохнул я, ударив магией еще раз.

Потом отошел от поверженного врага. После чего, по нему прошелся дубовый хлыст. Это была месть Дена, который пришел в себя и поднялся на ноги к этому времени.

— Ааа, твари! Вам не жить! Вы — покойники. Это заговор, больно ай… — корчась на земле стонал некогда мощный противник.

— Заговор, да ну нахрен. Подговаривать всяких олухов, чтоб они срывали соревнования, вот где реальный заговор. Не так ли, Антон? Или снова скажешь, что я выдумываю, — сказал, поднимая бровь и извлекая из кармана мобильный.

— Не понимаю… о чем ты. Пошел нахрен! Мой отец тебя закопает.

— Закрой пасть! Я сейчас посажу тебя на кол! — вспылил Дубов, только я его тут же остановил.

— Погоди, друг. Он не достоин смерти. Пусть мучается,