— Да. Это так, — не стала отрицать очевидного девушка. — Этот Лео нереально меня заводит. Ощущение его полной власти надо мной и ситуацией… Чувство мышки, с которой играет кошка… Ощущение взгляда в затылок. Постоянное ожидание звука лазерного выстрела… Дыхание Смерти за левым плечом…

— Не боишься заиграться? Ведь он может и нажать на спусковой крючок.

— Поздно, — пожала плечами девушка. — Я уже влезла в это дело. Уже прошла по тем хлебным крошкам, что он для меня оставил. Я уже в его ловушке… Он поймал меня, оставив крючок в одной из этих крошек, который я азартно заглотила по самые жабры. И по этому крючку он залез мне в голову. Теперь я уже не могу остановиться. Я хочу его найти. И найду. Ведь он уже ждет меня за поворотом тропинки.

— Да, — снял очки и потер переносицу мужчина. — Ты была права — это задание слишком для выпускной практики. Ты отозвана с этого дела. Передай мне все собранные материалы и забудь обо всем, что связано с Касселем, Лабертовским, Стариковым, Шныром и Лео. Это приказ. Объектом дальше будет заниматься команда профессионалов. По практике получаешь зачет — прекрасная работа! Можешь готовиться к выпускному и считать себя полноправным полевым агентом СИБ. Поздравляю!

— Есть забыть! — не слишком довольно отозвалась девушка. — Материалы передам, как только вернусь домой.

— Не надо делать такое обиженное лицо. Хороший полевой агент должен уметь вовремя останавливаься. Иначе это не хороший, а мертвый полевой агент. И это один из самых главных уроков, какие я могу тебе преподать.

— Вы просто его боитесь.

— Не буду утверждать, что ты не права. Этот Лео — не мой уровень. И проснуться однажды с собственными кишками, намотанными на шею, мне вовсе не хочется. Точно также, как увидеть в столь неприглядном виде тебя!

— Не волнуйтесь, нас он будет убивать быстро. Вы даже не успеете ничего понять. Ангелочек не имеет наклонностей садиста. Подозреваю, нет, даже уверена, что именно такой способ убийства был частью заказа.

— Спасибо, успокоила, — хмыкнул мужчина и убрал очки в футляр. — Вобщем ты меня поняла. Это приказ и он не обсуждается. Больше нас с тобой это дело не касается! — сказал он и поднялся со своего места. Деактивировал ноутбук, убрал его в чехол и засунул в нагрудный карман, оставил на столе купюру под блюдцем, после чего не оборачиваясь ушел.

Девушка расслабленно откинулась на спинку своего кресла и достала из сумочки распечатанную фотографию девять на двенадцать сантиметров. На ней был запечатлен юноша в светлой рубашке с коротким рукавом, светлых брюках и мокасинах. Через плечо у него была перекинута небольшая черная матерчатая сумка с железной пряжкой регулятора длинны на ремне. Молодой человек сидел в кресле кафешки и салютовал стаканом сока прямо в камеру. Сок в стакане был зеленого цвета, а от брови на пару сантиметров вниз тянулась тонкая кровоточащая царапинка.

Это изображение девушка нашла, просматривая записи камер наблюдения вблизи той самой подземной парковки, где были найдены тела убитых Ангелочком бандитов. Она просматривала все подряд, начиная от дорожных камер полиции, видеорегистраторов флаеров с этой парковки и прилегающего района, камер на магазинах и банкоматах… Потратила на это целую ночь. И лишь под самое утро, по какому-то непонятному наитию натолкнулась на этот кадр. Именно кадр. Один единственный на всей записи. Словно фотография призрака из развлекательной передачи про всякую чертовщину: на предыдущем кадре кресло пустое. На следующем тоже пустое. На предыдущем стол пуст, на следующем посреди стола пустой бокал из-под сока. И как ни пыталась девушка найти следы монтажа, не могла этого сделать. Просто не могла. А потом уснула прямо там, перед экраном, утонув лицом в голографической клавиатуре. Когда проснулась, этого кадра на оригинальной записи уже не было. И в ее компьютере не сохранилось ни одной копии. Только вот эта карточка, что подчиняясь тому же самому наитию девушка успела вывести на принтер. И никаких следов больше. Даже в кэш-памяти принтера. Пусто. Словно и впрямь призрак.

Докладывать об этом куратору она не стала. Как и говорить кому либо еще. Это лицо… эти глаза на фото… Они завораживали. А ощущение того, что о тебе знают… Тебя видят. Насквозь. Каждое движение и действие… Заставляло бежать по спине мурашки, ледянило и горячило кровь одновременно.

В тот момент она окончательно поняла, что попалась…

— Вам стоит послушать своего наставника, — прозвучал тихий голос у нее за спиной, а на плечи опустились мужские руки. Без угрозы и без давления, даже с некоторой долей нежности.

Девушка замерла, боясь пошевелиться или вздохнуть — эти руки убили на ринге десять крепких, сильных, тренированных и закаленных в схватках бойцов. Девять из них за считанные секунды. Ее он убьет, если решит это сделать, еще быстрее.

— Не надо оборачиваться, — продолжил говорить юноша за спиной. То, что это именно юноша, а не взрослый мужчина, было понятно по звуку голоса и по рукам, часть которых девушка могла видеть, не меняя положения головы, лишь немного скосив глаза. — Сейчас они нас не видят. И не будут видеть еще тридцать четыре секунды.

— Я поняла, — справившись с непроизвольной нервной дрожью, сказала девушка.

— Не делайте глупостей. Вас используют, как приманку, подсадную утку в охоте на меня. Не дайте им повод от вас избавиться. Будьте паинькой.

— Хорошо, — справившись с колючим комом в горле, ответила она. — Я когда-нибудь тебя увижу?

— Если все еще будете этого хотеть, — раздался шепот над самым ухом, а кожу обдало горячим дыханием.

— Будешь… — тихо поправила девушка. — На «ты». Я хочу на «ты»…

— Как скажешь, — снова почувствовала его дыхание на своей коже девушка. Сладкая дрожь прошлась по позвоночнику, заставляя мелкие волоски на коже встать дыбом.

Затем руки исчезли и чувство присутствия человека за спиной пропало. Девушка закрыла глаза и несколько минут не открывала их и не шевелилась. Затем открыла их и посмотрела на свои руки. Карточка пропала…

Она лежала на собственной кровати в собственной комнате собственной квартиры одна. Лежала и смотрела в потолок без сна. Уже третий час ночи, а уснуть она не могла. Она пыталась вспомнить лицо с фотографии, что ОН взял сегодня у нее. Сначала дал, а потом забрал обратно. Зачем? Она не понимала, зачем он ей дал свое фото. Понимала, зачем забрал — если она приманка, то за ней очень плотно следят, даже сейчас, в этот самый момент квартиру прослушивают, за окнами следят и скорее всего внутри понатыканы скрытые камеры. К которым, возможно, уже подключился ОН.

Она пыталась вспомнить ЕГО лицо, и не могла. Это было мучительно. Когда представляла перед своим внутренним взором фотографию, то видела светлую рубашку, ремень сумки, стол, брюки, мокасины, стакан с зеленой жидкостью в руке, глаза… Когда внутренний взор доходил до глаз, ЕГО глаз, все остальное расплывалось и таяло, оставались только глаза, которые становились больше, разростались, занимая весь ее мир, а потом тоже расплывались и таяли, оставляя лишь звенящую пустоту после себя…