светлой кожи, чем у французского спортсмена, но имел неуловимое сходство по строению тела с этим футболистом.

— Миша, — представился я и протянул руку. — Пусть это останется нашей маленькой тайной.

Так мы завязали разговор полушепотом из которого я понял, что Кордона один из захваченных Драманской империей городов Аранейской конфедерации. Его активно грабили, вывозя все ресурсы, в том числе и рабов. Тор — представитель старинной династии потомственных торговцев. В приморских городах члены его семьи владеют Шантарами — особыми заведениями, где можно торговать, заключать сделки, отдохнуть в таверне или восточной бане, посмотреть выступления бродячих артистов или шутов, купить экзотические сладости и вкуснейшие блюда. Что-то на подобии современных торгово-развлекательных комплексов. Тор служил офицером в Аранейской армии, но после ранения его нашла и выходила семья бедняков. При облаве попал в рабство. Если драмане узнают о том, что он офицер — отрежут голову.

Я снова удивился наивности обитателей этой планеты — рассказывать первому встречному свои тайны. Но Тор сразу раскусил, что и я тоже тот еще фрукт.

А находились мы Церемте, цитадели великого сатрапа Альфинии. То есть губернатора одной из областей Драманской империи. Судя по всему, она находится в пустынных или степных местах, потому что с дровами здесь стояла проблема.

Через час или полчаса после инцидента с пожаром на кухню пожаловали солдаты. Те же три вишенки на синих кирасах и кожаная защитная одежда. Собрали всех шефов, что-то выпрашивая. Наш усатый толстяк посмотрел на меня внимательно после одного из вопросов, но покачал головой. Другие солдаты прошлись между столов, печей и казанов высматривая что-либо необычное. Я не такой смуглый как остальные работники ножа и черпака, поэтому стало немного страшновато. Размалёванная сажа вызвала бы излишнее подозрение. Я уже было прикарманил вилку и приготовил мысленно пути к отступлению, как старший офицер окрикнул всю группу. Солдаты сноровисто двинулись к выходу, а я выдохнул с облегчением.

Усатый толстяк, наш шеф-повар, которого кстати звали Понцо, прохаживаясь недалеко очень выразительно посмотрел мне в глаза. Было заметно, что он все понял, но по непонятным мне причинам не стал выдавать меня. Почему?

Так мы, сдружившись с Тором, и провели остаток дня, шушукаясь. Я выведывал о путях и возможностях покинуть сие гостеприимное место, но Тор и сам о ничего особо не знал, поскольку их привезли и распределили на работы только позавчера. Я особо о себе не рассказывал, сказал только что тоже офицер из баронства Пардалис.

— Серьезно?! — удивился Тор.

— Вполне — я, в свою очередь, удивился удивлению парня.

— У нас ходят слухи об этом месте. Где-то на дальнем севере есть крохотная страна утопающая в богатстве. Там живут очень счастливые люди, которые не знают голода и бед. В поисках счастья туда бредут целыми поселениями. Правда частенько их останавливают и возвращают солдаты, но некоторым все же удается закрепится. Офицеров и храбрых воинов, а также специалистов там ждут с распростертыми объятиями и жирными контрактами, — мечтательный взгляд парня тут же сменился грустью. — Жаль что после победы над нашей свободолюбивой родиной драманский император задумал покорить и эту сказочную страну.

Тут теперь уже взгрустнулось и мне. Ирис, жители Пардалиса, все те, кто доверил мне свою судьбу! Я должен быстро разыскать любимую и вернуться домой, пока хищный драманский император не накопил сил, чтобы наложить свои грязные лапы на баронство.

Проведя остаток дня на низовых работах типа "принеси-подай", уборка золы из печей, мытье посуды, нас повели на ночной отдых. Жили все в одном большом сарае. Человек сто или сто пятьдесят рабов. Мужики и женщины, старики и дети, все отыскивали свои уголки у стены. Новенькие и слабые спали ближе к центру. Нередко возникали драки за место для ночлега, тогда неудачник, понурив голову искал себе место.

Кто давно здесь жил успел завезти семью и даже нарожать детей. Такие занавешивали тряпкой свой уголок, создавая что-то наподобие палатки. Раньше здесь царил полный беспредел. Насиловали женщин, отбирали имущество и жилье у слабых, но самоорганизовались, и теперь группа крепких мужчин во главе с Парком блюла элементарный порядок и разрешала споры.

"Смотрящий за бараком" был одноглазым старым матросом, весь исполосованный ранами от ножа, шрамами от укусов акул, ожогами от взрывов. Он, кажется, не имел живого места на теле. Даже на шее был след от виселицы. Как он остался жить после нее неизвестно. Но шептались, что он заговоренный. Его не брала не одна смерть. Он был балагур и весельчак, не без недостатков. Нечто среднее между поддонком и героем.

— Новенький что ли? — спросил Парк без особого интереса. — Принес че?

— Да, я здесь недавно. Принести мне нечего, — ответил я прямо на поставленные вопросы. Уверенным, но не вызывающим голосом. С такими людьми, от которых можно в любой момент получить "перо в бок", нужно соблюдать тонкую грань между бесстрашием и почтительностью к собеседнику.

— Малец, ты знаешь правила? — спросил бывший моряк. Он был не в духе, видимо мучился с похмелья. Об этом говорил страшный перегар и помятый вид, который превращал обезображенного человека в героя фильмов ужасов.

— Каждый приносит в Дом по мере своего труда. А "папочка", — тут он усмехнулся, видимо, намекая на себя. — За это не наказывает своих "детишек". Конкретных размеров и списка того что нужно принести нет, но я должен видеть, что все стараются для Дома. Иди… И добро пожаловать в Семью.

Прихвостни Парка загоготали, а Тор, стоявший рядом потянул меня на свободное место. Вся поверхность пола барака была устлана сеном. Кто пораньше пришел, собирал себе побольше и посвежее, кто позже — спал как придется.

Этот барак был лишь частью огромного комплекса жилищ рабов цитадели Церемте и относилось к кухонному хозяйству и заготовкам. То есть здесь проживали не только повара и поварихи, но весь складской персонал громадных подземных житниц замка, делающих запасы и готовящих продукты для обработки на кухне. Нужно было проработать этот вопрос в плане попытки выбраться из цитадели.

Кроме этого, имелись большие бараки сельскохозяйственных рабочих, прачек и дворецких, конюшенных и кузнецких, мастерских и ткацких, и прочих, и прочих, и прочих.

"Смотрящие" часто обменивались на теплых встречах в укромных местах различными "ништяками", украденными в гигантском хозяйстве цитадели обычными рабами. Именно поэтому Парк настоятельно просил