– Телевизор? – он улыбнулся хитро. – А целоваться будем?

– Нет!

– Тогда согласен.

Я снова пропустила его внутрь, а сама кинулась на кухню, чтобы сделать нам кофе… ну и как-то успеть взять себя в руки.

Потом мы смотрели дебильнейшую комедию российского производства – телевидение у нас вообще стало только для тех, кому за триста. Так привычно, как мы делали это раньше. Он минут через двадцать все же уложил меня себе на плечо – так сидеть просто удобнее, а потом и пальцы наши как-то случайно переплелись. И стало уже совсем не до фильма. Просто сидели так, стараясь не сильно сжимать ладони, чтобы себя не выдать. Ну он-то свои намерения твердо обозначил – они, наверное, до сих пор были актуальны, а мне свои обозначать не хотелось. Потому что в мои намерения вообще не входило вот в такой позе сидеть с ним и смотреть дебильнейшую комедию российского производства.

– Алина, – он начал шепотом, а мне пришлось открыть глаза. Неужели заметил, что я тут тайком в себя погрузилась? – Я нравлюсь тебе?

Сижу, как дура, молчу, не шевелюсь. Какой все-таки фильм интересный!

– Алин! – чуть громче, призывая к порядку.

Вздохнула, собралась и неожиданно для себя заговорила о том, о чем даже не собиралась:

– Я кое-что сказать тебе хотела… – от его плеча так и не оторвалась, чтобы в глаза не смотреть. – Ты был прав. Я никогда не любила Руслана. Просто… хотела себе богатого жениха заполучить. А уж с его характером он даже и бедный был бы завидной партией.

– Ясно, – он совсем не удивился. – Получается, что сбежала сюда ты не от него, а от меня?

Вот же прямолинейный гад! Не в бровь, а в глаз!

– Нет! – я подчеркнула искренность своих слов тем, что подскочила на месте и наконец посмотрела на него. Он улыбался. А у этого мерзавца улыбка такая, что что-то надрывается внутри. – С чего ты взял? Просто как-то не по себе стало, да и с Ольгой мы сблизились, хоть я этого и не хотела.

– Совесть проснулась? – сейчас он изобразил изумление.

– Ну да, – чего он сомневается? У всех остальных людей, исключая нас двоих, совесть – весьма существенный аргумент!

– Ясно, – повторил, продолжая так же улыбаться. Кстати, руку мою он так и не выпустил. – И это до сих пор не ответ на мой вопрос.

– Что за несусветная бредятина? – я даже глаза округлила от возмущения.– Конечно, ты мне не нравишься! Скорее даже, ты мне немножко неприятен. И уж поверь, тебя в женихи я заполучать не собиралась!

– Ну, это я уже понял, – теперь он даже тихо смеялся. – Все, все, укладывайся обратно, а то взъерепенилась, неврастеничка.

Я снова уютно примостилась на нем. Мне хотелось еще поговорить, но я себя одернула – и так все слишком неправильно.

А потом он ушел. Вот просто взял да ушел, сказав: «Ладно, мне пора». Ушел, даже не поцеловав. Придурок. Убила бы! И мне нравится, что он соблюдает все договоренности. Мне вообще, кажется, теперь все в нем нравится.

В субботу в институте я проторчала совсем недолго – получила допуск к сессии и забрала у нашего отличника распечатки с конспектами, которых у меня не было. Я продолжала пользоваться его помощью, не стесняясь. И уже в троллейбусе мне пришла СМС от Антона: «Его зовут Буагильбер. Он ласковый и все ест – прямо как я». Ничего не понятно, но похоже, что разгадка ожидает меня где-то в квартире, но любопытство уже завелось, как нудная волынка.

И да, в квартире оно и было. Сидело на диване, сопровождая злобным взглядом каждое мое движение. Огромный кот-мутант – черный, пушистый, хвост торчком. Но я к живности хорошо отношусь, даже к той, которая заставляет вспомнить избитую шутку: «Я в котах не очень разбираюсь, но, кажется, Барсика пора нести в церковь».

– Кыс-кыс, – я решила наладить отношения с новым сожителем. – Как тебя там? Бальтазар?

Котяра зашипел так, что я поспешила убрать руку за спину. Негостеприимное животное. И чем мне его кормить? В холодильнике у меня ни мяса, ни рыбы не водилось. Туалет хоть кошачий Антон удосужился притаранить – сделанный в форме дома: внутри голубой наполнитель и решетка, открывающаяся туда-сюда. В этой шикарной туалетине и я смогла бы переночевать, если придется. Хотя, возможно, что и придется, если я этого монстра с дивана согнать не смогу.

Позвонила Антону:

– Чем мне его кормить?!

– Да хоть чем. И молока дай. У меня совещание, – мне почему-то показалось, что он лыбится там во все зубы.

– А наполнитель где еще? Как часто менять? – я уже впадала в панику.

– Совещание у меня, Алина. Встретимся вечером у Руслана, – и отключился.

Повторный набор сообщал только, что «абонент – не абонент».

Пересчитала деньги, сцепила зубы, отправилась в зоомагазин.

– Дайте мне, пожалуйста, наполнитель для туалета, голубой, и еды какой-нибудь.

– Девушка! – продавец уже к этому времени был заметно задолбан. – Я вам в десятый раз повторяю, что голубых наполнителей у нас четыре вида – вам какой?

Хотелось плакать, потому что я знала правильный ответ:

– Самый дорогой.

– Да не расстраивайтесь вы так, – даже продавец уже поддался моей панике. – Его надолго хватит. А корм какой?

– Я без понятия! – тут даже очередь за мной сочувственно заохала от моего полурыдания.

– Кот или кошка? – продавец этот, на мой вкус, должен обязательно висеть на доске почета! Ну, не лично висеть, достаточно фотографии. – Кот кастрированный? Сколько лет?

В итоге я прикупила всего две банки консервов, которые, по уверению консультанта и всей очереди за мной, были универсальными. Вы в курсе, что кошачий корм стоит дороже человечьего? Вот для меня это, например, стало настоящим открытием. Молоко купила уже в человечьем магазине.

Дома вывалила в миску полбанки, в другую налила молока. Чудовище тут же сообразило, где жрать, где пить. Сожрало, правда, предложенное в два захвата огромными челюстями – от этого зрелища я чуть не заорала, но потом вывалила в миску и оставшееся.

Кот не был доволен моим обслуживанием – это я через час поняла, когда он нассал мне в тапок. После чего у нас с ним произошел неприятный инцидент, когда я сначала швырнула в него тем самым тапком, а потом он бросился на меня с рычанием, достойным немецкой овчарки.

– Бульбазавр, – я решила привести наши отношения хоть к какому-то компромиссу, после того, как отсиделась с полчаса в подъезде. – Дай-ка я тебя поглажу!

Скотина цапнула меня за палец, едва не прокусив до крови. Очень приветливое животное. Прямо, как Антон – тут он точно выразился.

У Владимирова я едва дождалась, когда тот приедет с работы и появится на кухне, где уже сидели Руслан и Ольга. Тут же озлобленно всучила ему чек из зоомагазина и заорала, даже не стесняясь свидетелей: