- Я слышал про эту пещеру, но искренне полагал, что это просто легенда. Слишком мифически все звучало, - задумчиво протянул дракон.

- А многие путники одержимые жаждой богатства отправлялись на поиски пещеры, движимые жаждой обогащения. И начинала петь, они и вовсе обезумев, плыли к пещере и там находили свою смерть. Одни в водах поблизости. Другие, которое все же доплывали до пещеры, натыкались на сундук у входа, доверху набитый золотом, он ослеплял, притягивал и убивал, - она закрыла глаза, и замотала головой, стараясь прогнать кошмарные воспоминания.

- Если ты сейчас тут, то кто охраняет вход?

- Никто. Но этого и не нужно. Без хранительницы пещеру не найти. Все взаимосвязано, мое пение делает ее видимой для глаз путников, одновременно вскрывая их души. Поэтому я и решила, что такова была воля небес, твои люди меня забрали и смерти прекратились, - сирена прижалась к дракону, сейчас ей как никогда нужна была его теплота.

- И этим ты нарушила законы хранительниц?

- Да. Я не имела права покидать это место надолго. Когда в стае на меня указало море и скипетр вожака, то я тут же оставила друзей, и отправилась к пещере. Хранительницы не имеют права отказываться, и должны до своей смерти охранять вход. Так, что если вернусь в стаю, даже представить сложно какой будет кара. И мои оправдания для всех – лишь пустой звук.

- Не пойму, если постоянно гибнут люди, зачем охранять то, что без тебя не функционирует? – Ардок продолжал поглаживать ее волосы.

- В море считают, так мы очищаем мир, недостойные уходят. А добрые искренние сердца получают заслуженное вознаграждение. Эти законы существуют много столетий, подозреваю, что по миру раскидана не одна подобная пещера. Именно поэтому люди искренне веруют в легенды о сиренах. Из поколения в поколение рассказывают, как мы очаровываем путников пением, утаскиваем на дно и забираем их жизни. Ты и сам был уверен, что я именно этим и занималась, а возможно… и до сих пор веришь, - она тяжело вздохнула, не решившись заглянуть дракону в глаза.

- И много достойных ты нашла на своем посту?

- Ни одного… - сирена всхлипнула.

- Если ты говоришь, что твое пение слышат только мужчины предпочитающие дам, как тогда быть с остальными, пещера их не проверяет?

- Ничего не совершенно в этом мире. И мое пение и пещера – не всемогущи. У нас считают, что найти одного достойного – уже большая победа. Причем пещера безжалостна, она не щадит тех кто оказался рядом с приговоренным.

- А брат Калеба, ты помнишь его? – она почувствовала, как Ардок напрягся. Именно эта смерть всегда стояла камнем преткновения между ними.

- Помню… он не слышал моего пения. Он был со своим мужчиной, а его спутник, как раз услышал меня, и раскрыл свою душу. Там была чернота, власть и убийства, он не любил твоего друга, был с ним, преследуя свои корыстолюбивые цели. Пещера содрогнулась, и не подпустила их близко, направив их корабль на скалы. Я пыталась спасти, моряков, они гибли на моих глазах, но никто не выжил, - Мара плакала, заливая слезами грудь дракона, не в силах прогнать нахлынувшие черной волной воспоминания.

- Ты отчасти был прав, я виновна и не в одной смерти! Знала, что произойдет, и продолжала петь. Я зло! – сирена в очередной раз занялась самобичеванием, сгущая краски, подводя себя к краю отчаяния.

- Малышка моя, тише, прекрати, - Ардок стал укачивать ее на руках. Она, то вырывалась в непонятных порывах, то сильнее прижималась к нему.

- Прости меня за все! И мне никогда не вымолить прощения, у тех, кто потерял близких по моей вине! – и все же она была рада, что поделилась. Нельзя отдать тело, не открыв души. Больше она не хотела никаких недомолвок. Пусть лучше горькая правда, пусть знает все, и если решит казнить она примет смерть, и даже не попросит пощады.

- Мара, я не держу зла. Ты стала заложницей судьбы. Я не в чем тебя не виню, - он немного отодвинулся, пытаясь заглянуть в ее глаза, - Ты слышишь меня?

- Правда? – сквозь слезы пробивался пугливый лучик надежды, губы подрагивали, в бездонных голубых глазах все еще плескались тревога и боль, но появившийся спасательный круг, вытаскивал ее на поверхность, выдергивая из цепких лап прошлого.

- Ты же знаешь, драконы не лгут! – он улыбнулся, впервые такой открытой и искренней улыбкой, которая способна разрубить скалы и растопить льды.

- Драконы и не прощают зла! – сирена хотела поверить в ошеломляющую реальность, но сомнения все еще держали, не давая в полной мере насладиться моментом.

- Мара, ты не зло. Спасибо, что доверилась, спасибо за откровенность, - теперь Ардок смотрел на нее иначе. Более открыто, расслабленно, не ожидая подвоха, не выискивая ложь. Казалось, ее откровения, и с его плеч сбросили непомерную ношу тяжких сомнений.

- И ты не прогонишь меня? Не казнишь? – сейчас она казалась такой наивной, беззащитной, что сердце дракона в миг до отказа заполнилось нежностью. Он притянул ее к себе и поцеловал, стараясь показать свою страсть, заполнить мысли собой и навсегда огородить от любых неприятностей и горечи.

- Попробуй только еще раз слинять, тогда точно тебе не поздоровится, - он счастливо засмеялся, блуждая руками по ее телу.

- Покажи, как мне не поздоровится! – впервые за долгий и рудный разговор она расплылась в улыбке, а в низу живота уже во всю пульсировал тугой комочек. Только недавно познав дракона, она уже хотела повторить, вновь почувствовать его в себе и больше никогда не отпускать.

- Развратная сирена, и как так долго тебе удавалось скрывать свою похоть, - Ардок провел пальцами по набухшим половым губкам.

- Только ты мог сделать меня такой! – она шире развела ноги, облизала губы, стыд пропал, оставив место их общему обжигающему желанию. Дракон вошел в нее довольно резко, нетерпеливо, покрутил бедрами, исследуя членом стеночки лона, которые были доступны только для него, и призывно принимали его одного.

- Сладкая, Мара, - его голос полон страсти, познав столько женщин, только сейчас дракон ощущал себя цельным, с каждым толчком, с каждым глубоким проникновения обретая что-то ценное, незаменимое.

- Ардок! - это ее губы или само сердце выстукивало его имя?

Он накрывал ее собой, ощущая отклик на каждое движение, он слышал ее естество, пульсирующее в одном ритме с ним, эмоции одни на двоих, когда уже невозможно отделить себя от партнера. Они вместе продвигались к вершине, окутанные невидимой, но осязаемой силой единения.

Когда отголоски общего оргазма еще пробегали по телам, они лежали обнявшись, не в силах оторваться от друг друга, дракон задумчиво протянул:

- А ты хоть сама входила внутрь той пещеры? Думала, попросить ее исполнить твое желание?

- Нет. Даже мыслей подобных не было. То что я хотела, пещера бы вряд ли мне дала. Я хотела прекратить эти проверки.