заберёмся незаметно на соседнее дерево, он даже не поймёт, откуда летят стрелы. Слабое место этих животных: они не могут задрать голову.

Взобраться на дерево, не хрустя ветками, показалось бы сложным для кого угодно, но не для славящихся своим искусством лазания по любым поверхностям, вплоть до отвесных скал, небесным кочевникам. Кабан действительно не увидел, откуда летит первая стрела, и носился без толку по поляне, пока его не сразила насмерть третья. Двадцати не понадобилось – ни один из обитателей нижнего мира не сравнится в стрельбе из лука с круштанами.

Девочка, судя по одежде, не из бедной семьи, до слёз обрадовалась своему спасению. Из её Странникуса ребята Миртару поняли, что она убежала, поссорившись с отцом – богатым торговцем.

– Да, я помню, среди караванщиков были дети! – воскликнула Келли. – Хвала духам! Купец дождался нас.

– И теперь, когда мы спасли его дочь, он не будет злиться из-за упущенной выгоды! – Варэк был уверен, что сделал правильный вывод.

Да, действительно, отец очень обрадовался, когда они привели ему дочь. Вот только это был совсем другой купец, просто устроивший привал возле того же дорожного камня. А куда ушёл тот, кому, получается, Келли оставила в заложниках родного брата, было совершенно непонятно.

– Вспомни, любимая, вспомни: куда собирался тот тип, с которым у вас провалилась сделка по хитину?

– А даже если и вспомню? Ты и правда думаешь, что этот человек утащил Келчи с собой? Или пошутил?

– Какие уж тут шутки! Сколько времени он на вас потратил!

Варэк отвлёкся от спора с любимой на круштанском, чтобы спросить на Странникусе купца, сколько стоит простой каравана. Сумма вышла убедительная, но не для Келли.

– Мы не брали у него этих денег в долг, какое право у него заставить Келчи их отрабатывать?

– Ты слишком высокого мнения о людях нижнего мира.

– Ты неправ. Они лучше, чем ты о них думаешь.

– Проблема в том, что не я один так думаю.

И Варэк напомнил слова, с которыми она появилась в деревне вольных землепашцев. Как сама же жаловалась на сребролюбие обитателей нижнего мира – диагноз, который им поставил её старший брат. Сетовала, что круштанам их никогда не понять.

Девушка спокойно признала собственную ошибку. Юноша потребовал объяснений. Он ожидал долгих философских рассуждений, но Келли уложилась в одно предложение:

– Единственные негодяи, которых мы пока что встретили в Миртару, оказались нашими, из круштан!

Много ли прошло времени с той поры, когда Варэк Непоседа ставил последних людей нижнего мира выше Мудрейшего родного крушта? Но сейчас его захлестнула такая обида за свой народ, что будь Келли парнем, она рисковала бы получить затрещину.

– Не круштаны решили сжечь твоего брата на костре.

– Он первым нарушил законы нижнего мира и проявил неуважение к его религии.

– А как же лекарь, который отказывался лечить Келчи?

– Но, в итоге вылечил.

– А мечник, который силком тащит девушек в кусты?

– Меня там не было. Но не исключаю, что это была просто грубая шутка, которой вы с Келчи не поняли.

– Я тебе клянусь, всё было всерьёз!

– А даже если и так! Один-единственный злодей на десятки хороших людей, которые нам помогали, кормили нас!

Они вынуждены были прервать спор, потому что купец позвал их обедать. Отказываться было неудобно. По окончанию трапезы мужчина предложил тысячу даннаров за то, что они вернули ему дочь.

– Лучше дайте нам хороших лошадей! – попросила Келли. – Нам важно как можно быстрее достичь города Авии в королевстве Астрей. В столице ближайшей страны мы договорились встретиться с моим братом.

– Ближайшей? – брови купца поползли вверх. – А ты уверена, что правильно поняла брата? Просто до границ Астрея неделя конного пути, а до вольных деревень Валлона – так всего два дня пешком. А владения барона Леффа, вассала байзерского короля, вообще начинаются вон за тем холмом.

– Нет, в баронство Лефф нам путь заказан, и мы только что из Валлона. Нам там… ммм… не понравилось.

Купец кивнул и попросил слугу привести двух лучших лошадей. Но Варэк остановил его.

– Моя подру… мой друг ошибается. Её… то есть, его… извините, я плохо знаю Странникус… Его брат ушёл с другим караваном. Не знаю, какова была конечная цель путешествия, но, как я помню рассказы своих учителей об этих краях… ни один купец не пройдёт, не скинув часть товара в вольном городе Верогай.

– О, Верогай! – лицо купца расплылось в улыбке. – Даже начинающий купец не пройдёт мимо! Верогай – это не только хорошие цены, это ещё и очень, очень полезные знакомства. Говорят… – купец понизил голос. – Говорят, там даже знают, как выйти на воздушных кочевников. Нет, не подумайте, я бы сам никогда, никакой хитин не стоит загубленной репутации, этот народ оскорбляет Бога, который определил небо для птиц, а не для людей. Но мои знакомые не такие брезгливые. И как раз верогайские посредники помогли им сделать на хитине состояние.

– Отлично! – хлопнул себя по колену Варэк. – Дарить нам лошадей не нужно, мы идём с вами в Верогай!

– Нет, нам нужны лошади! – настаивала на своём Келли. – Мой любимый… э-э… друг… плохо знает не только Странникус, но и людей. Даже самых близких. Мой брат не в Верогае, он в Астрее.

– Позволь тебя на минуту? – попросил Варзк любимую.

Когда они отошли, дочь спросила купца, почему эти два мальчика ведут себя в точности как мама и папа, когда не могут прийти к согласию. Купец не знал, что ей ответить.

– Может, я и ошибаюсь, я ещё только примеряю на себя взрослую жизнь, – начал издалека Варэк, остановившись в трёхстах шагах от каравана. – Но никаких общих решений, когда двое вместе, быть не может. Когда на круште, скажем, голосуют на выборах Мудрейшего, там есть общее решение. А здесь – нет, потому что в паре нет большинства. Знаешь, от кого я чаще всего слышал: «Это наше общее решение»? От жены Карэка Тихого. У вас на круште тоже наверняка были такие мужчины, которые, когда не в послушании, сидят взаперти с семьёй в своём отсеке Квартириуса, а в Сонной Долине почти не покидают хижины. Их мало, потому что заветы предков не одобряют такую жизнь, но они есть. Без друзей, без любимых развлечений. Когда они говорят про общее решение, они врут самим себе. Решение не общее, решение их жены. Потому что никто не решится сам отречься от друзей и любимого дела, а может исполнить только чужое решение. Ты понимаешь, о чём я?

– Нет, не понимаю. Общие решения в паре бывают. Нам обоим нравилось