Сама прикинь, если останешься без денег, во что тыпревратишься через месяц-другой? Тебя же потом даже в самый дешевый клуб невозьмут. Или, может быть, ты думаешь, что за две тысячи сделаешь маникюр,педикюр, позагораешь в солярии и купишь красивую одежду?!

— Я не хочу тебя слушать! Моя дальнейшая жизнь с тобойне связана! — громко закричала я и показала Заку на дверь. —Проваливай!

— Не горячись, Леночек, не горячись! Зря тыотказываешься от дельного предложения. Неужели ты думаешь, что на горизонтевдруг покажется сказочный принц, который искренне тебя полюбит и примет такой,какая ты есть. Наивная ты, Ленка! Тебе уже никогда не выбраться из болота, вкотором ты побывала. Мужчины, будучи собственниками, никогда не прощаютженщинам вольных поступков. Даже если найдется такой дурак, который женится натебе, где гарантия, что под горячую руку он не попрекнет тебя твоим героическимпрошлым. К этому надо быть готовой, Лена.

Отказаться от проституции сложно, а, на мой взгляд, так ивовсе невозможно. Короче, я предлагаю тебе выгодную работу. Ровно через неделюмои сладкие девчушки поедут развлекать греческих миллионеров. Перелет и прочиеформальности я беру на себя. В Греции они пробудут двадцать дней. Такса у нихвысокая — тысяча долларов за ночь. Если хочешь, я возьму тебя в компанию, таксказать, по старой дружбе. Представь, сколько бабок можно намолотить! В Грециисейчас хорошо, в Греции все есть, кроме рыжиков, — пошутил он. — Тыподумай над моим предложением, Леночек. Только до вечера, потому что, если тырешишься, мне придется оформлять для тебя визу.

— Я не решусь, не надейся, — топнула я ногой.

— Никогда не принимай скоропалительных решений, Лена,ведь дельные предложения поступают не каждый день.

Зак положил на стол украшенную вензелями визитку и ушел.Повертев визитку в руках, я хотела было выкинуть ее в мусорное ведро, нокакая-то неведомая сила меня остановила.., и я оставила ее на столе.

Перед глазами стоял Макс. Знала бы я раньше, что встречуего, ни за что бы не стала заниматься проституцией… Глупо, если бы да кабы…Нет, Макс прав, прав… Проститутку нельзя полюбить" потому что она грязная.Это клеймо на всю жизнь.

Я подошла к телефону и набрала номер Макса.

Я и сама не знала, зачем мне это. Наверное, на что-тонадеялась. А может быть, и нет.

Когда в трубке послышался голос Макса, я заплакала.

— Макс, это я, — сквозь рыдания вырвалось у меня.

— Лена?

— А разве тебе может позвонить другая девушка?

— Нет. Я никому не давал этого телефона, кроме тебя. Яимею в виду девушек.

— Я просто хотела сказать, Макс, что мне плохо безтебя. — Мой голос был близок к истерике.

— Лена, я еще не созрел для того, чтобы встретиться стобой, — И как долго ты будешь созревать?

— Не знаю. Не нужно меня торопить.

— Тогда ответь мне на один вопрос. Ты меня любишь?

— Я не могу тебе этого сказать.

— Но почему?

— Не спрашивай меня об этом.

— Макс, но ведь ты же говорил, что любишь меня… А когдачеловек любит по-настоящему, он плюет на условности. Разве мы не можем начатьвсе сначала? Неужели я не заслуживаю прощения, Макс?

— Я не знаю, Лена. Мне очень плохо. Мне больно от того,что я о тебе узнал.

В трубке послышались частые гудки отбоя, и я поняла, чтопрощения не будет. Глотая слезы, я положила трубку на рычаг.

Глядя на оставленную Заком визитку, я вдруг подумала о том,что, пожалуй, воспользуюсь его предложением. Другого такого шанса у меня большене будет. Поеду в Грецию — говорят, красивая страна, и я там, кстати, еще ниразу не была, — слуплю двадцатку баксов, продам московскую квартиру,подыщу себе что-нибудь подходящее в другом городе — чем, например, плохПитер? — открою там собственное дело и заживу припеваючи. О моем прошлом,надеюсь, никто никогда не узнает, в Питере и своих проституток полно, а там,глядишь, и личная жизнь как-нибудь да наладится. Если уж нет мне прощения отМакса, то и не надо. Единственное, мне нужны деньги. Без них у меня ничего неполучится.

А чтобы их заработать, придется опять-таки переступить черезсебя. В последний раз — и все.

Заку я позвонила ночью. Выслушав поток долго непрекращавшейся брани (как выяснилось, он спал), я сказала, что согласна,положила трубку и разрыдалась. Затем, постояв под душем, постепенноуспокоилась. В конце концов, ничего страшного не произошло. Деньги не пахнут,перетерплю как-нибудь. Зато потом поставлю жирный крест на унизительном дляженщины ремесле.

Чем займусь? Ну, например, стану владелицей престижногокосметического салона. Фитнесс-клуб — тоже неплохо. С моими-то способностями непропаду.

Через три дня Зак привез мне по всем правилам оформленныйзагранпаспорт (старый давно уже был просрочен) и билеты на самолет. Вылет изШереметьева в девять тридцать утра, послезавтра. За все это время Макс ни разумне не позвонил. Ни разу… По ночам, во сне, я слышала его голос. «Лена, —нежно говорил он, — я не могу без тебя. Я готов забыть о твоем прошлом.Давай поженимся». — «Давай», — с радостью соглашалась я и в клочьярвала злополучный билет. Но… Но наяву этого не произошло.

Вещей у меня набралось немного. В основном хорошее нижнеебелье (двадцать комплектов — на каждую ночь), пара платьев (одно из нихвечернее), бриджи и несколько разноцветных топов.

Косметика, духи, презервативы — кажется, все.

Закрыв дорожную сумку, я не выдержала и подошла к телефону.«Аппарат абонента выключен…»

Слушать дальше не имело смысла. Тысяча долларов за ночь —деньги вполне приличные, ради них стоит попотеть.

Встретились мы в аэропорту. Три нарядные девушки и похожийна сморщенную обезьяну Зак.

Он оценивающе посмотрел на меня и с довольным видом сложил вколечко большой и указательный палец.

— Ты, Ленусик, как всегда, на высоте. Думаю, греческиедяди будут от тебя в восторге.

Я недовольно поморщилась и отвернулась от него.

Не обращая на меня внимания, он давал наставления стоящимрядом девушкам:

— Ну, малышки мои, будьте умничками! В аэропорту васвстретит мой напарник и отвезет по назначению. Вернетесь в Москву, с каждой извас по бутылке хорошего коньяка. Как-никак, а это я устроил вам такой роскошныйкруиз.