Девчонки, лежавшие со мной в одной палате, подносили к окнуноворожденных малышей и показывали их мужьям. Показать своего я не могла, носовершенно не испытывала комплекса по этому поводу. Когда Макс приехал менянавестить, я громко закричала, высунувшись в окно чуть ли не по пояс:

— Максимчик, дорогой, наш мальчик — вылитый ты! У неготвой носик, твои ушки и твои глаза! Он очень красивый. Макс! Представляешь,какой из него получится мужчина! Самый прекрасный и самый желанный!

Макс прижимал к груди огромный букет роз и улыбался. Хотянет… Он улыбался и плакал одновременно. Говорят, что слепые не умеют плакать…

Вот уж не правда! Они такие же, как и мы, только чувствоватьумеют намного глубже и чище. Я знала, что это были за слезы. Это были слезысчастья и благодарности. Забыть их я не смогу никогда в жизни.

За эти два года у Макса прекрасно развился слух. Когда мы сним гуляем по лесу, он «видит» гораздо больше, чем вижу и слышу я. Финансовыхпроблем у нас нет, потому что у наших родителей столько денег, что хватит нанесколько поколений.

Но и мы стараемся не отставать. Макс занялся резьбой подереву и уже имеет постоянных заказчиков, а я начала рисовать. Конечно, не так,как Маша, но тоже неплохо. Через неделю у меня первая персональная выставка. Мыс Максом, конечно, волнуемся, но и верим, что она пройдет как надо. Максунетрудно представить мои картины, потому что, когда я рисую, я рассказываю емуо каждом мазке и постоянно с ним советуюсь.

Если когда-нибудь ты, дорогой мой читатель, встретишь наулице красивую молодую женщину со счастливым лицом в сопровождении высокого,по-спортивному подтянутого мужчины в черны модных очках и маленького мальчика,знай, что это я. Макс называет меня Машей. То, что я не настоящая Маша, кроменего, никто не знает. Эта тайна умрет вместе с нами.

А когда мы остаемся с Максом наедине…

Я снимаю с Макса очки и целую его глаза. Глаза у моего мужаочень красивые, и совсем не важно, видят они или нет…

По выходным к нам приезжают родители. Они накрывают стол, иначинается веселье. Я крепко обнимаю драгоценную свою мамочку и говорю ейнежным голосом:

— Мама, а помнишь, как ты говорила, что в жизни нетничего вечного.

— Помню, дочка.

— Нет, мамочка, ты не права. Настоящая любовь сильнеесмерти. Если к ней бережно относиться, она никогда не умрет. Никогда!

Мама целует меня в щеку и, как всегда, начинает искатьплаток.

Родители Макса играют с маленьким Виталиком. Меня онибоготворят. Я же, глядя на мужа, думаю о том, что, в сущности, не сделаланичего особенного, ведь моя любовь к нему исходит от самого сердца.

Когда гости разъезжаются, мы с Максом укладываем Виталикаспать и выходим в сад.

— Машка, а какие сейчас облака? — спрашивает Макси поднимает голову.

— Розовые. Солнце уже заходит. Скоро стемнеет, —объясняю я.

Макс притягивает меня к себе и целует в губы.

Я громко смеюсь и думаю о том, что счастливее меня нет насвете. Потому что рядом со мной потрясающе красивый мужчина, и у моего мужчинысамые красивые на свете глаза…