– Все, уехал, – задыхаясь, проговорила Китти. – Смотри, что ты наделала: у меня от скрипки синяк на колене!

– Это не я!

– Нет, ты! Ты заставила меня бежать!

– Если бы ты собралась вовремя, мы бы не опоздали!

– Я хотела еще немного поиграть перед выступлением.

– Надо было раньше играть!

– Заткнись! Ванесса идет.

Значит, она тоже опоздала на автобус? Идти пешком было далековато, но если поднажать, мы успеем к началу.

– Здравствуй, Эли. – Обычно Ванесса вовсе не так любезна. Она обдает меня презрением, будто это я глупая младшая сестра. – Как поживаешь?

Что-то произошло, поняла я, видя неловкость, с которой моя сестра смотрела на подружку. В душе шевельнулась тревога.

– Нормально, – ответила за меня Китти. – Давай перейдем дорогу, мы опаздываем!

– Не здесь, тут опасно. Надо дойти до перехода. Китти, вернись!

Я попыталась поймать сестру за руку, но Ванесса первая схватила меня за рукав:

– Эй, Эли, а я знаю твой секрет…

При этом она исподтишка поглядывала на Китти.

– Заткнись! – перебила сестра. Я думала, это адресовано мне, но через секунду поняла – она говорит с закадычной подружкой. – Ты же обещала!

– Что она обещала? – спросила я.

Ванесса постучала подушечкой пальца по носу.

– Хочешь знать, да? Китти, да я просто обязана ей сказать!

Мне почти стало жаль мою сестру – Ванесса откровенно издевалась. Китти сжала губы.

– Нет, я сама скажу.

Ванесса гаденько улыбнулась:

– Ну, если ты так хочешь…

– Китти, что происходит? – резко спросила я. Мы стояли на краю тротуара, совсем близко к проезжей части. Я снова почувствовала, как в душу закрадывается неконтролируемый страх.

Сестра взглянула мне в глаза. У нас обеих светлые волосы, но мои глаза блеклого голубого оттенка, а у Китти ярко-синие. Сейчас они казались двумя арктическими льдинками.

– Мы знаем, что ты была с Криспином, – медленно сказала она. – Мы видели вас через окно летнего домика, как вы занимались сексом.

Май 2017 г.

– Не бойся, – раздался голос, – я тебя не обижу.

Окно со скрипом закрылось. Оконная решетка с лязгом упала на пол.

Темная фигура, прихрамывая, двинулась на меня. Стефан?!

– Эли, я пришел поговорить.

Эли?! Я замерла. Так меня звали в детстве. Откуда он знает?

Стефан дошел до стула у кровати. Он хромал гораздо меньше обычного, и мне пришло в голову, что палка ему нужна не для ходьбы.

– Когда мы встретились, я думал, ты меня узнаешь, – сказал он, усевшись и разглядывая меня в лунном свете, сочившемся через тонкие занавески. – Но, конечно, это невозможно. В нашу последнюю встречу ты была совсем крохой.

Волоски у меня на руках поднялись дыбом.

– Вы о чем?

– Как там твоя мама?

Мой взгляд метнулся к тревожной кнопке у двери.

– Не трудись, – сказал Стефан, – она не работает. Я ее утром отсоединил. Я с техникой на ты, – добавил он не без самодовольства. – И прутья решетки подпилить было несложно.

– Что вам нужно? – Я отодвинулась к стене.

– Я тебе уже сказал – не обижу. Поговорим, я что-то о тебе узнаю. Я пришел сюда получше узнать свою дочь.

– Дочь? – осипшим от недоверия голосом вскрикнула я. Что за бред, черт побери?

Стефан приложил ладонь к моим губам. Рука у него оказалась сильной, гораздо сильнее, чем можно предположить по его изможденному виду.

– Тише, услышат. – Он убрал руку. – Я хочу побыть с тобой, как отец с дочерью.

– Вы думаете, что вы мой отец? – Я пристально смотрела на старика, не зная, плакать или смеяться. – Но у меня нет отца, он умер, когда я была маленькой!

Выпалив это, я спохватилась, что нарушаю основное правило – не давать никакой информации о себе.

– Но его зовут Стефаном?

Откуда он знает?

Я напряглась.

– Звали, а не зовут. Как вы узнали?

– Я знаю имя твоего отца, потому что это мое имя, Эли, – печально и покорно отозвался он, будто вновь ощутив тяжесть давнего бремени. – Стефан. Хотя твоя мать называла меня Стивеном на английский манер. Стивен Бейкер.

Я не верила своим ушам.

– Но в списке учеников нет вашей фамилии!

И я уже давно не просто Бейкер. Выйдя за Дэвида, мама записала меня как Элисон Бейкер-Джеймс.

– Так мы больше походим на настоящую семью, – пояснила она.

Но двойные имена и фамилии через дефис выделяют ребенка, а в моей школе травили тех, кто выделялся. Поэтому я, к маминому удовольствию, отказалась от первой фамилии и стала Джеймс. Элисон и Китти Джеймс, две сестры. По крайней мере, на первый взгляд… После несчастного случая я в надежде на новый старт вернула себе фамилию Бейкер, как в свидетельстве о рождении, которое мне пришлось представить тюремной администрации для проверки моей личности. Может, Стефан как-то добрался до моих документов?

Преступники, говорила мне Анджела, умеют гениально вытягивать информацию из охранников.

Стефан пожал плечами.

– Мы с твоей матерью не регистрировали брак, но я взял ее девичью фамилию – так было проще. – Он хрипло, грубо засмеялся: – В те дни записаться в англичане было еще важнее, чем сейчас. – Он вздохнул. – Когда меня посадили, тогда-то и всплыла моя настоящая фамилия.

Я снова подумала о своем свидетельстве о рождении, где нет имени отца.

– В свое время я была очень независимой, – весело сказала мама, когда в школе я спросила ее об этом.

Вы будете смеяться, но тогда я ее поддержала.

Человек, сидящий передо мной, явно не в себе. Мой отец умер.

Вопрос: как мне спастись?

– Пожалуйста, не убивайте, – всхлипнула я.

Стефан засопел.

– Да разве отец станет вредить своей дочери? Эли, я пришел, потому что я в отчаянии!

Белки его глаз страшно сверкали в лунном свете, лившемся в щель между раздвинутыми занавесками. Я могла бы позвать на помощь, но тогда он пустит в ход свою палку. Придумай что-нибудь! Сыграй на его эмоциях, тяни время!

– Если вы действительно мой отец, – начала я, – почему мама сказала, что вы умерли?

Послышался вздох.

– Лилиан не хотела, чтобы ты знала о моем позоре.