Маневин помчался к Гене, изучил банковские документы, понял, что экономка права, и поговорил с другом. А потом сказал мне:

— Бесполезное дело. Он меня выслушал и ответил: «Отлично знаю: Анатолий прекрасный человек».

А вот с женщинами Гена поступает прямо противоположным образом. На него, хорошо обеспеченного человека, холостяка, сироту, который никогда не ставил штамп в паспорте и не имеет детей, девушки, а также дамы давно открыли активный сезон охоты. И дабы заарканить жирную добычу, принцессы не стесняются в выборе оружия. Но вот парадокс! В мгновение ока составляющий мнение о мужчинах, Гена с дамами осторожен, как опытный, потрепанный жизнью тушканчик. Он ни разу не приходил к нам в гости вместе с какой-нибудь блондинкой-брюнеткой. Погодин всегда заявляется в Ложкино один. Секретарь не в счет, она сотрудница, следовательно, бесполое существо, которое обязано носить чуть ли не монашескую одежду, чтобы в голове у шефа случайно не возникли скабрезные мысли. А вот на всяких новомодных вечеринках, которые мы с Феликсом, еще не став мужем и женой, иногда посещали, Погодин всегда веселился в компании красивой спутницы, причем каждый раз новой и, как правило, стройной, длинноногой, с большим бюстом, с небесно-голубыми глазами. И вовсе не дурочкой.

Помнится, меня очень удивила одна из них. Во время очередной вечеринки к Гене подошел какой-то мужчина и завел деловую беседу. После его ухода дама Погодина меланхолично бросила в пространство:

— Не стоит доверять тому, кто, беседуя о продаже бумаг, произносит слова «валютная змея».

— Чего? — не понял Гена. — Зайка, поясни.

Очаровательное существо усмехнулось:

— В каждой области существуют свои особые словечки, сленг, понятный лишь спецам. «Жирный кот», «капитал-морковка», «копченая сельдь» — все это экономические термины. Твой собеседник, говоря об активной продаже конкретного вида бумаг, все время повторял «запустить валютную змею». Но «валютная змея» обозначает систему согласований валютных курсов европейских государств. То, о чем с пылом вещал мужик, именуется «налет медведей».

— А что такое «копченая сельдь»? — изумился Погодин.

Зайка расцвела очаровательной улыбкой.

— Отвлекающий маневр, когда создается предварительный пакет эмиссии займа облигаций, однако в нем не указывают основные параметры. При этом проспект выходит в свет до того, как регистрационное заявление эмитента вступает в силу. Все очень просто. Не так ли?

Феликс и Гена молча моргали. А я, не понявшая ни слова из речи милой Зайки, все-таки пробормотала:

— Да. Элементарно.

Однажды, вернувшись после очередной вечеринки домой, я сказала Феликсу:

— Девушки у Гены как на подбор красивые и неглупые, скоро кто-то из них стреножит бизнесмена-бабника. Недолго ему на свободе пастись осталось.

Маневин смутился.

— Это эскорт.

Я не поверила своим ушам.

— Хочешь сказать, что Гена нанимает спутниц?

— Поэтому они у него всякий раз разные, — уточнил супруг. — Погодин нанимает интересных внешне и непременно умных. Когда он узнал, что мы с тобой собираемся пожениться, начал меня уговаривать: «Зачем вешать ярмо на шею? Вначале-то все бабы пряники, но как только штамп тебе в паспорт шлепнут, превращаются в капусту с уксусом. Непременно твоя супруга станет деньги требовать, пилить: «Мало зарабатываешь». Лучше иметь дело с девицей по вызову — отдал ей оговоренную сумму, и никаких проблем, она будет улыбаться, вытворять, что прикажешь, да еще за чаевые ручку поцелует. А супруге никаких бабок не хватит. И что взамен получишь? Кривую рожу, фразу, что у нее голова болит, нападки на твоих друзей, на привычки. Пока не поздно — тормозни. Отвезу тебя в агентство, там подберут бабенку для прогулок на твой вкус. Я возразил: «Люблю Дашу, а она меня». Погодин отмахнулся: «Глупости! Хотя ты, дурак, может, и испытываешь что-то. Но Дарья нет. Ей от тебя бабло надо». Конечно, я возразил: «Будущая супруга намного богаче меня». И что услышал? «Значит, ей хочется к твоей славе примазаться, — не сдался Геннадий, — стать профессоршей». Представляешь?

Надеюсь, приятель Маневина изменил свое мнение обо мне. С женщинами у Погодина не так, как с мужиками, — при общении со слабым полом он может признать, что его первое мнение о даме было неверным. И, кстати, до сих пор он никогда не говорил о любви, а сейчас я слышала страстную речь Гены, которая звучала песней восторга.

— Я увидел рекламу. По телевизору. Не смотрю никогда чушь, а тут сидел в приемной у дантиста, там дурацкий ящик орал. Вдруг — реклама. Котлеты «Счастье в доме». На экране такая женщина! Фигура… Осанка… Улыбка… Сразу понял: вот она, мать моих детей! Прекрасная! Умная! Очаровательная! Потрясающая! Талантливая! Эмоциональная! Добрая!

— Ты все это понял, просто взглянув на женщину, которая предлагала купить котлеты? Определил даже ее выдающиеся умственные способности? — уточнила я.

— Не вижу ничего смешного! — разъярился Погодин. — Она — совершенство! Я начал искать актрису, а ее никто не знает. Велел дуре Ленке отрыть агентство, где девушка работает. Да разве Катька способна хоть что-то нормально сделать?

— Вообще-то твоего секретаря зовут Ниной, — напомнила я.

— И, кстати, где она, твоя помощница? — осведомился Феликс. — То постоянно за тобой ходила, а сейчас ее нет.

— Выгнал, — коротко бросил Погодин.

— Уволил? — уточнил Дегтярев.

— Дал ей коленом под зад! — вмиг вспылил Гена. — Галина ныла, стонала… Ничего, нехай едет на легком катере вон. Другую найдут.

— Ее имя Нина, — повторила я. — И она казалась мне хорошим работником.

— Полная кретинка, — возразил Геннадий, — ни с одним делом справиться не могла, даже не выяснила, кто делал ролик про котлеты. И вдруг! В вашем доме появилась моя мечта — Наташа Кузнецова. Люди, это была она! Она пришла!! Сама!!! Я сразу предложил ей замужество.

— Ты был пьян, — засмеялась я. — Понятно, что девушка не сочла твои слова серьезными.

— Один раз за десять лет вискариком накачался, — заныл Гена, — и именно в тот день, когда судьба любимую привела. Но потом-то я протрезвел!

— И позвал замуж Игоря, — съехидничала я.

— Ой, перестань, — поморщился Погодин, — просто я нервничал. Как я ее искал! Адреса не знаю, телефона тоже. Хорошо, Игорь помог, поговорил с Балабановой и в конце концов уломал бабенку, та все данные девушки дала. За немалое бабло, между прочим. И я поехал к Наташе. Вот!

— Гарик общался с Вероникой? — удивилась я.

— Он ее знает, — хмыкнул Погодин.

— Откуда? — опешила я.

— Не спрашивал. На фига мне это? — отмахнулся Погодин. — Не интересно. Главное, я получил наконец-то адрес. Только послала она меня. Очень вежливо объяснила: «Я вас совсем не знаю. А то, что вы богаты, для меня не повод идти под венец».