у нее все хорошо, – на самом деле, я уже говорила это, но мне хотелось немного разрядить напряжение. Тут же я подумала, что, наверное, выгляжу теперь забывчивой дурой. Тео усмехнулся.

– Да, точно.

– Знаешь, мне показалось, что между вами есть какая-то напряженность.

– Да? – Тео отвернулся и аккуратно убрал мои руки с плеча, но продолжил держать их в ладонях. – Поплыли к берегу. Море слишком волнуется сегодня, и нам лучше насладиться вечером на пляже.

Пока мы плыли обратно, я корила себя за нетактичный вопрос. Я знаю эту семью меньше месяца, кто я, чтобы вмешиваться в их отношения и наниматься семейным психотерапевтом? Что-то не то я ляпнула точно.

Выйдя из воды, я смущенно прикрылась руками. Надеюсь, Тео, в отличие от меня, хватит такта не слишком меня разглядывать. Я даже не заметила, что он взял из дома циновку, которую сейчас расстилал на песке. Я села рядом с ним, подтянув колени к груди. Дневная жара спала, и моя кожа тут же покрылась мурашками. Тео отпил из бутылки. Прозрачная темная капля застыла в уголке его губ. Повисло неловкое молчание.

– Как долго ты еще собираешься здесь быть?

Я нахмурилась. Что это вообще за вопрос такой? Я же только что приехала! Или я уже надоела Марии и Тео и им в тягость такие гости?

– Я не знаю… Наверное, несколько недель. Если вам некомфортно, я могу снять комнату, но, – натянуто улыбнулась я, – тебе придется мне помочь. Я никого тут не знаю, поэтому…

– Глупости себе придумываешь, – перебил Матео. – Я просто подумал, что было бы здорово познакомить тебя с кем-нибудь здесь.

– Что? Я не знаю, что тебе сказала про меня Мария, но я не нуждаюсь сейчас в романтических связях!

Тео обернулся ко мне. Его глаза сощурились, а между бровей пролегла легкая морщинка. Несколько секунд он просто молча смотрел на меня.

– Вот как… Вообще-то я имел в виду познакомить тебя со своими друзьями. Чтобы тебе не было одиноко. Может, ты найдешь себе хороших знакомых, чтобы ходить на море вместе, в кино и все такое.

– Оу.

Мне показалось, что я буквально со стороны видела, как мое лицо налилось краской.

– Но я запомню, если что, – хмыкнул мужчина. – Хотя мне показалось, что мы уже достаточно знакомы, чтобы я мог делать собственные выводы о тебе, не прислушиваясь к словам сестры. К тому же Мария нередко спешит со своим мнением о других людях.

Мы замолчали. Я все думала, что значат его слова. Разве же человек может спокойно мыслить, когда сильно влюбляется? Ведь многие черты, которые позже приносят нам боль в таких отношениях – это именно то, что сначала так привлекает. Недоступность. Ироничность. Загадочность. Я попыталась вспомнить свои первые месяцы отношений с Джеймсом. Сейчас мне казалось, что все то время я прожила словно в тумане. Я не видела ничего, кроме него. Я бросила свои мечты о поступлении в город на побережье и серфинге (моя подростковая фантазия). Кажется, я даже перестала общаться с двумя своими школьными подругами Кэмерон и Дакотой, ведь все мое время проходило в ожидании новой встречи. Я по деталям, по фрагментам стирала свою собственную жизнь, превращаясь в расплывчатое эфемерное «мы», но при этом я упивалась своими чувствами, словно так любить больше никто не умел. И сколько бы раз Джеймс не уходил, я все время ждала его.

Наверное, я должна была чувствовать грусть, вспоминая сейчас об этом, но на удивление я не чувствовала ничего. Я не чувствовала ни печали, ни светлой благодарности, о которой так часто пишут в книгах о прощении. Грустить меня заставлял другой факт – неужели я все это время была влюблена в свои чувства, а не в человека? Любила ли я когда-нибудь? Я вообще знаю, что это такое?

– Ты думаешь, бывает по-другому, когда влюбляешься? – озвучила я свои мысли Тео.

– Я думаю, что все влюбляются по-разному.

– И как же это происходит у тебя?

– Спустя время. Я слишком требователен к людям, которые входят в мою жизнь. Особенно, если это женщина. Я не могу просто влюбиться в первую встречную. Ну, то есть симпатия, конечно, возникает часто, но…

– Обычно мужчины продолжают такие фразы размышлениями о готовке и размере груди.

– Что? – Тео засмеялся и набрал в руки горсть песка. – Нет, ты как-то не так про меня думаешь! Дело вовсе не в этом. Я про внутреннее ощущение. Я просто чувствую, мой это человек или не мой. А это сложно определить, просто взглянув на девушку. Нужно общаться.

– И сколько же было «твоих»? – возможно, я заходила в слишком личную область, но мне было слишком любопытно.

– Пока только один. И то очень давно. Но на самом деле, я уже не уверен, был ли это мой человек. Возможно, я просто любил образ. Или мне нравилось то, как я испытываю эти чувства. Скорее всего. Я не знаю. Меня, если честно, это уже не очень интересует.

– Понимаю, – улыбнулась я.

– Да? У тебя тоже так было?

– Ага. Значит, ты очень требовательный?

– Мне кажется, ты представляешь меня каким-то тираном. Нет, я так внимательно наблюдаю за людьми, лишь когда они просто мои знакомые. К уже близким людям я абсолютно лоялен. Иногда даже слишком.

– А Мария?

– Мария сначала впускает в свою жизнь, причем очень быстро, а потом уже начинает требовать. Соответствовать ее планке очень сложно. Даже если ты ее семья.

Я хотела еще расспросить Тео, но он молча встал и дал мне руку. Между нашими ладонями перекатывались мелкие острые крупинки песка. Дорогу до дома мы молчали, и я только на лестнице сообразила, что Рафаэль и Лоренция могут что-то подумать про нас с Матео, когда увидят меня – в мокрой футболке, едва прикрывающей ягодицы, сжимающую в руке мятое платье. Например, что мы занимались сексом. От этой мысли низ живота налился приятной тяжестью, а губы начали неметь. На секунду я позволила себе представить, что это могло бы произойти прямо сейчас. В красивом доме в приморском испанском городе, когда в окна влетает ночной соленый воздух с запахом еще неспелых лимонов. Интересно, скрипит ли кровать в нашей комнате? Сердце забилось чуть быстрее, я облизнула губы и попыталась подумать о чем-то другом.

Мы отряхнули ноги от песка перед дверью и зашли в дом. Было темно и тихо. Значит, Рафаэль и Лоренция уже легли спать. На цыпочках, как подростки, мы начали на ощупь красться к лестнице. Рядом с моей рукой что-то глухо загремело, и я отскочила прямо в