– Так нет уже никакой жены! – воскликнул Иван Алексеевич. – Нету, понимаешь? И я не увожу тебя в Москву только потому, что мой адвокат посоветовал мне никак не афишировать пока наши с тобой отношения в целях твоей безопасности.

– Моей? – ахнула Яся.

– Именно!

– Я не понимаю…

– Я не рассказывал тебе… Хотел оградить… Там вышла такая история…

И он поведал ей всю историю разрыва с Диной.

– А я тут при чем?

– Просто Артур считает, что Дина способна на многое. Сейчас она пытается не дать мне развода. Но это чепуха. Хуже то, что она меня ненавидит, и вполне может причинить тебе вред, чтобы достать меня.

– Ох, как там все запущено…

– Если б ты не сбежала, я бы на ней не женился.

– Эту сказочку я уже слышала.

Между тем они приехали в «Европейскую».

– Пошли сразу в ресторан, а то если поднимемся в номер, уже и не выйдем оттуда, а я хочу, чтобы все видели мою дивную женщину в черном. А знаешь, я в Мадридском аэропорту купил себе репродукцию «Жанны Самари» и повесил в кабинете.

– Дома?

– Нет, на работе. Кстати, Наташка зашла, увидела и расхохоталась. Ну, а теперь рассказывай про отца! У тебя есть его фотография?

– Есть! И его и братьев!

– Бравые парни! И отец такой славный. Он кто?

– Врач. Видимо, очень хороший врач…

– Тебе было трудно?

– То-то и оно, что нет! Мне сразу стало легко… Они меня так приняли… А кстати, папа про тебя расспрашивал…

– Про меня? С какой стати?

– Он спросил, есть ли у меня… любимый человек… Я сказала, что есть.

– И это я?

– Верещагин, не придуривайся!

– Ладно, не буду! Ты извини, я тебя покину ненадолго!

Он встал и направился в туалет. А телефон оставил на столе. Он зазвонил. Яся невольно скосила глаза на дисплей. И увидела фамилию звонившего. «Иноземцев». Ее кинуло в жар. Что это? Однофамилец? Но кроме фамилии там высветился и номер. Это был телефон ее отца! Как это может быть? Что это значит? Ей стало страшно. Кто обманывает ее, отец или Верещагин? Похоже, оба… Но зачем? В дверях показался Иван, сияющий, счастливый. К нему кто-то подошел, видимо, знакомый. Он поговорил с ним минутку и направился к ней.

– Солнышко, Яська, что с тобой? – перепугался он.

Она была бледна как смерть, на верхней губе выступили капельки пота…

– Тебе плохо?

– Мне ужасно! Так плохо мне давно не было!

– Что случилось?

– У тебя зазвонил телефон… Я, разумеется, не брала его, не ответила, но краем глаза увидела, что это звонил…

– Кто?

– Мой отец. Если это мой отец вообще… Бога ради, скажи, что все это значит? Это ты… ты его нашел, да? А он вовсе не собирался меня искать? Я ему триста лет не нужна? А ты ему заплатил, чтобы я не огорчалась?

По щекам у нее катились слезы, губы дрожали, она была сейчас совершенно некрасивая и такая несчастная…

– Прекрати чушь пороть! – тихо гаркнул он. – Сию минуту замолчи и дай мне сказать! Что ты тут себе напридумывала?

– А что ж ты… тут меня расспрашивал… и он про тебя? Откуда ты его знаешь?

– Выслушай меня спокойно и перестань реветь! Да, все было несколько иначе… Но я не думал, что запалюсь на такой ерунде, как забытый телефон, – он смущенно развел руками. – А теперь слушай! Ты же помнишь, я летал в Новосибирск к сестре, у которой попал в аварию муж?

– Он лежал в том госпитале, да?

– Да, именно! И как раз в отделении, которым заведует твой отец. Я просто увидел табличку на его двери: «Я. Я. Иноземцев». Неужто совпадение? Короче, я пошел к нему. Если б ты видела, как он обрадовался! Он чуть с ума не сошел от радости… И на другой день познакомил меня с сыновьями, они тоже обрадовались. Он сразу же рвался тебе звонить… Ну, я виноват… я же хотел как лучше… и все со мной согласились, что так для тебя будет лучше… Вот, собственно и все. Он прелестный человек, твой папа. А не искал он тебя… Он собирался… Но у него была муторная тяжелая жизнь, любимая жена, которую не хотелось огорчать… да мало ли… Он же не знал, какая ты прелесть, он мог думать, что ты пошла в свою мамашу… А кому такое счастье сдалось? Но он так искренне обрадовался тому, что я ему рассказал! Так винил себя за то, что бросил тебя… Короче, солнышко мое, все у тебя хорошо, даже прекрасно! Можно сказать, сплошная лебедянь!

– Ты мне не врешь?

– Клянусь тебе чем хочешь! А сейчас отправляйся в туалет, приведи в порядок лицо, а то на тебя смотреть больно. А я так люблю на тебя смотреть! Сейчас я позвоню твоему отцу и все расскажу! Давай-давай, иди с миром!

Она вскочила и вышла. Взглянув на себя в зеркало, она даже застонала! Ужас что за вид! Ресницы потекли, бледнющая, смотреть противно. А он ведь любит на меня смотреть! Если не врет… да нет, он особо врать не умеет. Умел бы, не прокололся бы так глупо.

Она вернулась минут через десять.

– Ну вот, совсем другое дело. А вообще, скажу я тебе, нельзя так не доверять близким. Ишь чего выдумала – я ее отцу заплатил… Уму непостижимо! А знаешь, зачем мне твой папенька звонил?

– Зачем? – испуганно спросила Яся.

– Сказать, что безумно тяготится этим враньем! Умолял меня все сказать тебе, ему стыдно выглядеть в твоих глазах лучше, чем он есть на самом деле…

– Правда? – просияла Яся.

– Чистейшая правда! А еще он сказал, что ты ему и его сыновьям безумно понравилась. Впрочем, я сейчас тебя с ним свяжу и он сам тебе все скажет! Алло, Ярослав Ярославович, да, пришла. Передаю трубку!

– Алло, Ясечка, детка моя, ты прости, и ради бога ни в чем не сомневайся! Я действительно счастлив вновь обрести свою дочку. А Иван Алексеевич просто хотел, чтобы тебе было легче и лучше, не сердись на него… Он так любит тебя, я это видел…

Когда разговор закончился, Верещагин утер вспотевший лоб и выдохнул:

– Черт побери, просто какой-то сериал, причем самого низкого пошиба.

– А ты смотришь сериалы низкого пошиба?

– Я их произвожу, причем в устрашающем количестве!

Яся улыбнулась.

– Ну, вот и слава богу, ты улыбаешься! И знаешь, у меня просто камень с души свалился, так это вранье достало!

Иван Алексеевич проснулся очень рано. Яся спала, по-детски положив под щеку сложенные ладошки. Я должен увезти ее отсюда, нельзя ей быть сейчас одной, черт-те что в ее голову лезет! Бесчисленные комплексы недолюбленной, недоласканной девочки мешают ей жить. Я увезу ее, доласкаю, долюблю, она забудет обо всей этой чепухе. И в конце концов, что Дина ей сделает уже? Развод дело нескольких дней. Артур перестраховывается, я понимаю, но и Яську одну оставлять здесь нельзя. А то еще возникнет этот хирург и мало ли что взбредет в голову этой чудачке. В Москве у нее кроме меня есть преданная подруга Варя, есть Наташка, которая примет ее… Да, решено! И что бы там она ни верещала, я ее увезу.