Стас бросил трубку, и Асе осталось только смириться. Ладно, хотя бы согласился встретиться и выслушать, а не послал ее лесом.

Ася прошла на кухню, где за столом сидела матушка и терпеливо ждала, пока дочь изволит с ней поужинать.

– Тебя весь день разыскивает Зацепин.

– И ты, конечно, рассказала ему о благотворительном приеме, устраиваемом миллионерами.

– Нет. Я сказала, что не знаю, где ты. Потому что я и в самом деле не знала, куда ты поехала. Я решила, что у тебя свидание.

– Ну да, прямо с утра. А главное, в рабочее время, – проворчала Ася, уминая котлеты с пюре.

Она ужасно проголодалась, поэтому ей казалось, что ничего вкуснее прежде она не ела. После чая с любимым инжирным вареньем она откинулась на спинку стула и взглянула на матушку.

– Спасибо, было очень вкусно.

– Какой у тебя странный тон. Словно ты мне приговор выносишь. Так где же ты была на самом деле?

– В Барвихе. Встречалась с Труновым.

Мать побледнела и нервно смяла салфетку.

– Ты с ума меня когда-нибудь сведешь своими выходками! Неужели у тебя вовсе нет инстинкта самосохранения?

– Не переживай, я была не одна, с другом.

– Зачем ты к нему ездила? Поговорить об отце? И что он тебе сказал?

– То, о чем должна была рассказать ты. Оказывается, тебя вызывали к следователю и спрашивали о том, не ты ли звонила Трунову в день смерти отца.

– Ну и что? Я ему не звонила, потому и не говорила с тобой на эту тему. Какая-то ненормальная позвонила Трунову от моего имени, наговорила всякой чуши, чтобы только заманить его в наш дом. А я-то здесь при чем? Это дело следственных органов, вот пусть они и разбираются.

– Не захотели следственные органы разбираться.

– Поэтому ты решила влезть в эту историю? Отца убили, так и тебе неймется себя подставить? Асенька, брось ты это дело! У Следственного комитета не вышло найти убийцу, так получится ли у тебя? Я не хочу потерять еще и дочь!

По щекам матери потекли слезы.

– Зря я тебе рассказала про Трунова.

– Не зря. Я должна знать, где ты и с кем и не угрожает ли тебе опасность. Зря то, что ты к нему поехала. Неужели ты думаешь, что он так вот просто выложит тебе все, что знает? Неужели полагаешь, что он нажил свои миллиарды, откровенничая с кем бы то ни было?

На столе завибрировал сотовый. Ася взглянула на светящийся экран и, вздохнув, взяла трубку.

– И где же тебя нелегкая носила?

– Ездила в Следственный комитет. Прождала целый день Ростоцкого, пока он был на выезде. Потом он приехал, но ему было не до меня. Решили встретиться завтра с утра.

– Чтобы завтра после обеда заметка была у меня на столе.

– Слушаюсь, господин начальник. – Ася отключила телефон. – Сегодня я лягу спать пораньше.

Она поднялась к себе и улеглась в постель. Надо бы еще перебрать документы Марии Ивановны, сделать с них копии. Ася представила, как встает, спускается в кабинет, достает папку из сейфа… Через мгновение она уже спала непробудным сном.

Утром, перед тем как ехать в Следственный комитет, Ася позвонила Ростоцкому и договорилась о встрече через пару часов. Вот и хорошо, значит, у нее есть немного времени перебрать документы и сделать копии. Ася вытащила из сейфа папки и выбрала нужную.

А как же быть с фотографиями? Нет, фотографии она пока попридержит. Все равно там нет ничего особенного, только изображения Копцовой. «Тоже мне, покорительница мужских сердец! Ничего, скоро ты свое получишь, змея подколодная. Потому что убийство, которое затеяла я, рикошетом ударит по всем, осознанно или случайно ввязавшимся в эту преступную миссию…»

Ася раскладывала перед Ростоцким документы и наблюдала за его лицом. Поводов для улыбок не было, но радость от вида бумаг, чудом уцелевших и способных помочь в восстановлении банковской бухгалтерии, следователь все же, похоже, испытывал.

– Борис Иванович, мне Катя сказала, что вы пытаетесь возобновить расследование по делу о гибели Евсеевой Марии Ивановны.

– Пока не получается. Нет достаточных оснований. Но, думаю, с этими документами дело сдвинется с мертвой точки.

– Здесь еще первые черновики статьи, в которой Мария Ивановна сначала пишет о Копцовой. Якобы это она, руководя виртуальным ВИП-отделом, проворачивала все махинации с вкладами. Но потом почему-то Мария Ивановна передумала и всю вину за хищения возложила на Берлицкого. Может, у нее появились доказательства и против него?

Ростоцкий внимательно посмотрел на Асю.

– А тебе не кажется, что это редактор газеты по каким-то причинам вывел в статье расхитителем средств вкладчиков не Копцову, а Берлицкого?

– Я бы на этом настаивать не стала.

Но она должна быть объективной и в погоне за правдой не позволять себе увлечься, захлестнуть себя эмоциям и тем более обвинять кого-то всенародно. Теперь Ася ни в коем случае не имеет права верить ничему, пока не проверит, не убедится лично. Не верить ни горю, ни страданиям, ни словам и даже слезам. Даже глазам порой не стоит доверять на все сто процентов, так как только тот, кто во всем сомневается, все взвешивает и проверяет, может надеяться на то, что не ошибется.

Ася смотрела на Ростоцкого и завидовала его спокойствию и бесстрастности. Ей бы так, да не получается. Каждую минуту она меняет мнение, мечется из одной крайности в другую. То готова разорвать на части любого подозреваемого в смерти отца, то пытается смириться и оставить все как есть. Нет, не преступления она должна вместе с ним расследовать, а…

От прокравшейся так незаметно и коварно игривой мысли Ася даже покраснела и опустила глаза. Ростоцкий же разглядывал ее и таинственно, как казалось Асе, улыбался. «Неужели он способен читать мысли?! – ужаснулась она. – Тогда я пропала. Он видит меня насквозь!»

– Жарко тут у вас, – заерзала Ася на стуле, не зная, куда девать глаза.

– Может, включить кондиционер?

– Нет-нет, я их терпеть не могу, – отказалась Ася. «Лучше бы ты меня на свидание пригласил, сухарь этакий». – Борис Иванович, а что вам известно о Копцовой?

– Интересная дама, – задумался Ростоцкий.

«И этот туда же, – возмутилась мысленно Ася. – Какие же вы все мужики предсказуемые! Даже противно с вами общаться».

– Она уже попала в поле зрения следствия, поэтому находится у нас в разработке.

«Ну то-то же! – У Аси отлегло от сердца. – А то «интересная дама, интересная дама»! Вот тебе и дама из Амстердама… И чего я разбухтелась? Непонятно».

– Борис Иванович, а теперь обратите, пожалуйста, внимание вот на этот документ. – Ася передала Ростоцкому несколько листов. – Я специально не поместила его в общую кучку, так как он касается и меня тоже. Косвенно, конечно.