Эйвери лениво кивнула, все еще пытаясь понять, почему осознание того, что пару минут назад ее жизнь могла запросто оборваться, так поразило ее. Это был далеко не первый опасный случай за всю ее карьеру. И уж точно редкостью подобное не назовешь.

Блэк задумалась о могиле Рамиреса, о теле Джека на полу гостиной и о Роуз, лежавшей в больнице в получасе езды отсюда.

Все это напомнило ей о том, что смерть гораздо более вероятна, нежели она привыкла думать. В последние несколько месяцев Эйвери привыкла к черной полосе в своей жизни, настолько черной, что, возможно, даже позабыла о том, насколько эта самая жизнь драгоценна.

Она села за руль и направилась в сторону А1, довольная тем, что везет Дэна Хадсона в комнату для допросов. Хоть эта мысль и крутилась в голове постоянно, она была далеко не самой главной.

Эйвери хотелось как можно быстрее запереть его, чтобы со спокойной душой отправиться к дочери. Просто задумавшись о ней, она снова ощутила, как на глаза навернулись слезы. Блэк быстро смахнула их, пока Келлэвей не успела заметить. А мужчина, который чуть не убил ее всего несколько минут назад, все еще продолжал рыдать на заднем сидении.

Эйвери сразу поняла, что Дэн Хадсон был виноват в чем-то еще, помимо выстрела в полицейского. В принципе, он был виноват уже в том, что являлся мудаком.

Сидя в комнате для допросов, он все еще был ужасно напуган. Блэк только что закончила разговор с ним, получив чуть больше информации, нежели у него дома. Коннелли, Келлэвей и О’Мэлли наблюдали за ними через монитор. Он дрожал, словно загнанный зверек, постоянно вжимаясь в свой стул.

– Кажется, этот парень просто псих, – произнес Коннелли.

– Не совсем корректно, – ответила Эйвери. – Хотя, ты не далек от истины. Консультант группы поддержки описал его состояние как фобофобию. Он в прямом смысле слова боится испугаться.

– Что ж, получается, у него достаточно мотивов охотиться за людьми из-за их страхов, – добавил он. – Также стоит учесть, что он абсолютно не отрицал факт, что в какой-то степени знал каждую жертву.

Эйвери кивнула. Выходило и правда убийственно. На бумаге Дэн Хадсон несомненно стал бы подозреваемым номер один, а тот факт, что он выстрелил в нее из пистолета менее часа назад, лишь добавлял уверенности. Продолжая наблюдать за его нервозностью через монитор, она все больше задавалась вопросом, мог бы он являться убийцей. Проблема заключалась в том, что парочка моментов говорили об обратном.

Для начала, хоть Долорес Мун была и не самым приятным человеком, она все же знала свое дело. Основываясь на ее ответах и том доверии, которое к ней испытывала вся группа, Блэк поняла, что подозревай она Дэна Хадсона в неладном, сообщила бы об этом сразу.

– Я хочу пообщаться с ним еще раз, прежде чем парня запишут в убийцы, – сказала Эйвери.

– Приятно видеть, что твой внутренний перфекционист не сбежал за время отпуска, – улыбнулся Коннелли.

Блэк медленно вернулась в комнату для проведения допросов, на ходу придумав ряд вопросов, которые либо пригвоздили бы Дэна к стене, либо ясно дали бы понять, что он абсолютно невиновен. Она прекрасно знала, что разговор проходит более удачно, если вести его спонтанно. Войдя в помещение, Эйвери чуть ли не физически ощутила прикованные к ней глаза из монитора в соседней комнате. Она зашла, быстро взглянула на висевшую в углу камеру и села за маленький столик, на обратном конце которого ее ожидал Дэн Хадсон.

– Послушайте, Хадсон, – приступила она. – Я знаю, что Вы напуганы и не хотите здесь находиться. И чем быстрее мы докажем, что Вы чисты, тем быстрее сможем отпустить Вас. Вы же понимаете это?

По лицу Дэна прокатилась целая волна эмоций, будто он не мог определиться, как реагировать на данную фразу. Наконец, он решил, что страх подходит лучше всего.

– Вы совсем не понимаете? – спросил он дрожащим голосом. – Каким боком я могу убить кого-то? У меня имеется официально диагностированная фобия, из-за которой я постоянно чего-то боюсь. Сама мысль о том, чтобы держать в руках нож, сильно пугает меня. Все ножи в моем доме – для масла, поскольку я безумно боюсь острых концов. Даже встреча с новыми людьми всегда пугает меня, так как я не могу знать заранее их намерений.

– Поэтому Вы так настойчиво оскорбляли людей в группе поддержки Долорес Мун? – спросила Эйвери. – Поэтому Вы издевались над девушкой при помощи зажигалки?

– Я не знаю, – ответил он. – Я просто.... Когда я вижу, что другие люди напуганы, мне кажется, что моя проблема не так уж велика. Иногда я смотрю разные ролики на YouTube... Как люди реагируют на фильмы ужасов в реальном времени. Также я просматриваю всякие пугающие шутки. Видя, как боятся другие, я... успокаиваюсь что ли.

– Получается, я должна просто поверить, что Вы издеваетесь над людьми, вроде зажигалки перед лицом женщины, непреднамеренно? Откуда мне знать, что Вы не устраиваете специально подобные жестокие шутки, чтобы понаблюдать за страхом других? Вы только что подтвердили, что такие вещи облегчают Ваше состояние.

– Вы не слушаете меня! – разозлился Дэн. – Всё, абсолютно любая долбанная вещь потенциально может напугать меня. Наручники, которые вы надели на меня, эта мерзкая комната, подозрительные взгляды, которые обращены ко мне всё это время. Мой мозг постоянно проигрывает разные сценарии развития событий... Как, например, вы будете выбивать из меня все дерьмо, чтобы получить какое-нибудь признание, или как я попаду в тюрьму и меня станут ежедневно насиловать. Д-д-даже просто разговор об этом заставляет м-меня... сильно нервничать.

Эйвери была абсолютно уверена, что он говорит правду. Вне зависимости от того, насколько хорошо Дэн владел актерским мастерством, было невозможно так подделать ужас в его глазах.

– Вот как мы поступим, – произнесла Блэк. – Я поверю Вам на слово. Через пару минут сюда придет другой сотрудник, чтобы совместно вы нашли какое-то алиби, подтверждающее, что во время убийств Вы находились абсолютно в другом месте. Если проблем не возникнет, Вам не станут предъявлять обвинение. Однако... Буду честна с Вами. Вы выстрелили в копа, и это очень плохо. Я говорю это не чтобы напугать Вас, а чтобы Вы успели все обдумать. Понимаете, о чем я?

Нижняя губа Дэна затряслась и на мгновение он стал похож на маленького испуганного ребенка, который сидел на краю кровати, в ожидании, что родители сейчас проверят шкаф на наличие монстров. Он кивнул, издав немного скулящий звук, а затем задрожал и начал прерывисто дышать.

– Дэн, Вы в порядке? Вам нужна помощь?

– Воды, – произнес он сквозь наступающую волну рыданий.

Она встала и поспешила обратно в смотровую комнату, где сидели О’Мэлли, Коннелли и Келлэвей.

– Притворяется? – спросил О’Мэлли.

– Нет. Ему и правда плохо. Не думаю, что он мог сотворить подобное, – добавила она, обращаясь к Коннелли. – Знаю, что мотив есть, и все лежит, словно на блюдечке, но он не способен убить кого-то.