— Вовсе не исключено, — кивнув, откликнуласьМартина.

Почтальон, с белым от страха лицом, глядя на Колби огромнымисверкающими глазами, продолжал пятиться к двери.

— Телеграмма, — пролепетал он, икая. Отодвинувшисьподальше от Лоуренса и Мартины, он уселся на ковер, явно не собираясь спасатьсябегством, и произнес:

— Телеграмма… с хорошими новостями… для вас всех…

Нащупав оказавшийся рядом ящик, он оперся на него рукой ивстал на ноги. Поднявшись, он машинально заглянул внутрь и увидел обнаженныеженские ноги, лежащие на подстилке из мягких древесных стружек. Дико закричав,почтальон в ужасе отпрянул от ящика и что было мочи бросился к выходу. Сбив сног оказавшуюся на его пути мадам Буффе, он пулей выскочил из дома.

Колби, затворив за ним дверь и защелкнув ее на замок,подошел к упавшей на пол служанке и помог ей подняться. Тем временем из ящикапоказалась Кендал, которая решила в конце концов вылезти из своего укрытия.Мартина, отвернувшись от окна, через которое наблюдала за улицей, сообщила:

— Почтальон сел на велосипед и скрылся из виду.

— Думаешь, он кому-нибудь расскажет? — спросил ееЛоуренс, надевая свои брюки и ботинки Жоржа.

— Если только почтальоны обязаны доносить полиции. Ачто ты искал у него в рукаве?

— Пневматическую трубку, из которой убили Пепе, —пояснила Кендал. — Такой же почтальон выстрелил в него, когда протягивалтелеграмму.

— А, понятно.

— Кто тот человек, с которым вы разговаривали наулице? — спросила Кендал, обращаясь к Колби. — Тот, который спрашивалвремя?

— Паскаль Деко. Известный французский бандит,профессиональный убийца, — ответил он и почувствовал, как по его спинепобежали мурашки. — Знакомый голос?

Кендал кивнула.

— Кажется, да, — сказала она. — У негогрубое, словно вытесанное из камня, лицо, а весь он похож на дьявола изпреисподней?

— Посмотрите на улицу, — указав ей на просветмежду шторами, посоветовал Колби, — на того воскресного художника на противоположнойстороне улицы.

Кендал выглянула в окно. Выходит, Деко вместо того, чтобыдавать консультации, сам исполняет заказные убийства и ликвидирует опасныхсвидетелей, подумал Колби. Кендал, оторвавшись от окна, утвердительно кивнула.

— Да, это тот, который убил Пепе, — произнеслаона.

На мгновение в комнате воцарилась гробовая тишина. Все разомпереглянулись.

— Он пока еще не убежден, что ты здесь, —обращаясь к Кендал, сказала Мартина, — и ждет твоего возвращения.

Не все понявшая мадам Буффе обратилась к Колби:

— L'homme qui a tue Ie petit Pepe… Ie… Ie swingaire[49]?

Тот в ответ молча кивнул.

Дадли застыл, прислонившись к стене и уставившись в какую-тоточку ничего не видящими глазами. Вдруг его губы дрогнули, и он усталопрошептал:

— Единственное, чего я хочу, — это чтобы книгабыла написана.

— Взбодрись, Мерриман, — сказала ему Мартина,проявляя свой неистощимый оптимизм, — через двадцать минут работа надкнигой будет продолжена, и завтра утром у тебя на столе будет лежать готовыйроман…

Ее взгляд упал на валявшуюся на полу телеграмму. Она подошлаи подняла ее.

— Бедный почтальон столько пережил, чтобы вручить намдепешу, а мы до сих пор ее так и не прочитали. Она адресована на твое имя,Мерриман, Из Ниццы.

— У меня нет никого в Ницце, — замотал головойДадли.

Разорвав бумажную полоску, Мартина развернула телеграмму.Телеграмма, как оказалось, была на нескольких страницах, и Мартина, пролиставее, посмотрела в конец.

— Эй! Это от мисс Мэннинг! — воскликнула она.

Вот это да, подумал про себя Колби. Все замерли в ожиданиинеожиданных новостей. Мартина, пробежав глазами первую страницу, посмотрела наДадли.

— Мерриман, — мягко произнесла она, — тебе былучше присесть.

— Читай, — упавшим голосом сказал Дадли, — сомной уже ничего не случится.

— «Мсье Мерриману Дадли, дом номер 7, улица…» и такдалее, и тому подобное, — начала читать телеграмму Мартина. — Теперьсам текст. «Прошу срочно привлечь лучшее рекламное агентство, чтобы оно какможно скорее избавило меня от одиозного образа сочинительницы эротическогобреда, выходившего в свет под моим именем, и одновременно приступило к созданиюимиджа совсем иной Сабины Мэннинг: историка, подводного археолога иисследователя древней культуры Средиземноморья. Точка. Шесть месяцевкропотливой работы позволили мне собрать ценный научный материал, которыйпослужит основой для новой книги, суммирующей результаты всестороннего изучениязагадочного и до сих пор не выясненного сходства бронзовых изделий,обнаруженных на финикийских галерах, бороздивших моря в стопятидесятом году донашей эры, и на римских судах того же исторического периода, что дает поводподозревать о существовании до и во время Третьей Пунической войныразветвленной сети промышленного шпионажа. Точка…»

Дадли откинулся на спинку софы и закрыл лицо руками. Мартинас тревогой посмотрела на него и продолжила чтение телеграммы:

— «…Точка. Вы прекрасно понимаете, что ввиду огромнойважности результатов проведенных мною исследований крайне необходимо добиться, чтобыс выходом этого научного произведения ни читатели, ни средства массовойинформации никоим образом не связывали имя новой Сабины Мэннинг с тем, что былонаписано ею ранее…»

Мартина прервала чтение. Дадли, рыдавший до этого на софе,неожиданно начал истерически хохотать.

— Пунические войны. Она пишет книгу о Пуническихвойнах, — задыхаясь от хохота, воскликнул он и, издав громкий вопль, упална колени рядом с софой.

— Принесите ему воды, — попросил Лоуренс мадамБуффе и бросился к нему.

Подняв Дадли с пола, Колби усадил его обратно и похлопалруками по щекам.

— Прекратите истерику! — крикнул он Мерриману влицо.

Дадли прекратил хохотать и тупо уставился на Колби.

— Отвали, — выдавил он. — Звоните в«Эр-Франс»…

Закрыв глаза, Мерриман устало откинулся на спинку софы.

— Бедный Мерриман, — сочувственно произнеслаМартина.

— Ведь он так близок был к успеху, — воздев кпотолку руки, воскликнула Кендал. — Куда же мы теперь отсюда двинем?