Услуги охранников тут же подорожали настолько, что в Гульдию потянулись наемники из сопредельных государств, но и тех не хватало. Как следствие, подскочили и цены на различные товары. Ни разу Вепрь не тронул иноземных купцов и демонстративно показывал, что не собирается этого делать, сосредоточив все свое внимание на гульдах, но цены выросли на все: ну какой купец откажется от сверхприбыли?

Вот такие страсти царили в Гульдии даже на сегодняшний день, вот только власть имущие уже успокоились. Все говорило о том, что разбойника давно и след простыл и что все шарахаются от собственной тени, сами себя накручивают. Держать армию в поле, разбросанную патрулями по всей стране, не имело смысла, а потому солдаты вернулись в казармы, а ополченческие полки были распущены, тем более что в основном они представляли собой обычных фермеров, а время близилось к сбору урожая. Поля с пшеницей, рожью, овсом, ячменем уже дозревали, колосья наливались зерном, урожай обещал быть богатым, и его нужно убирать.

Жаль, что у Виктора такая приметная внешность, а то все было бы проще. Пожил бы немного в селе. Оно вполне тянет на небольшой городок, причем с развитыми ремеслами, так что мелкий торговец, приехавший за каким-либо товаром, не вызвал бы особых подозрений. Понемногу вызнал бы все, что его интересовало, и сработал бы аккуратно, вырезав всех тех, кого так долго искал. Но это пустые мечты. Нельзя ему никому показываться на глаза.

Ну наконец-то! А то уж он решил, что зря теряет время. Но нет, порядок. Было, конечно, опасение, что они могли остаться здесь на всю ночь, но Бог миловал. Вон они, те двое, которых он заприметил выходящими из замка сразу после того, как стемнело, появляться раньше в селе ему было никак нельзя. Разумеется, если бы не удалось подстеречь кого-нибудь сегодня, то пришлось бы все повторить на следующий вечер. Кстати сказать, это была уже третья попытка, но, по всему видать, удачная.

Когда он узнал, кому именно обязан столь радикальному изменению в своей прошлой жизни, то ему отчего-то вспомнился один анекдот в стиле «лихих девяностых». Приходит к киллеру наниматель и говорит: «Мне нужно убрать одного человека, я хочу его взорвать». — «Нет проблем. Но вы в курсе наших расценок?» — «Я готов заплатить миллион долларов». «Диктуйте адрес». — «Улица Ленина, дом двенадцать, квартира…» — «Ну что вы, не стоит себя утруждать». Вот и он не стал себя утруждать, выясняя имена тех, кто там был. Вряд ли они сменили место службы, так что он собирался убить их всех, без разбору. И плевать, погибнут от его руки истинные виновники или будут иные жертвы, главное, его личные враги будут мертвы.

Для осуществления этого намерения ему требуется самая малость — проникнуть в замок под покровом ночи, а там уж все будет шито-крыто. То, что рота насчитывает более ста солдат, его не остановит. Конечно, было бы хорошо вырезать всю роту, пока солдаты спят, вот только вряд ли это получится. Он не раз слышал, как в Афганистане духи вырезали целые подразделения наших солдат, прокалывая через ухо череп и добираясь до мозга самыми обычными шомполами от автоматов. Но также приходилось слышать и то, что это просто страшилки для молодняка, чтобы те не расслаблялись в нарядах. Сам он раньше ни с чем подобным не сталкивался, а вот здесь убедился, что не все так просто.

Одну из банд они как раз намеревались взять в ножи. Часовых сняли чисто. А отчего, собственно, не сработать, если они беззастенчиво дрыхли? А вот когда начали разбираться со спящими вповалку ватажниками, начались трудности. Ватага насчитывала около трех десятков, так что риск, понятное дело, был, но без риска никуда. Они успели упокоить примерно половину, когда один из убиенных сумел вскрикнуть, тихонько так, скорее громко простонать. Спящему неподалеку этого вполне хватило, чтобы проснуться и резко сесть, затравленно оглядываясь по сторонам. Горазд, а именно его клиент простонал, метнул в него нож, попал несколько неудачно. Во-первых, рана оказалась не смертельной и тать зашелся криком, подняв тревогу. Во-вторых, он откинулся на спящего по соседству, так что даже при удачном броске цепь не замкнулась бы. Процесс пробуждения начал нарастать лавинообразно, ватажники спешно сокращали поголовье противников, меча в них свои ножи и уже начиная выхватывать пистоли. Люди Виктора старались по полной использовать фактор неожиданности и то, что разбойники спросонья не могли сразу сообразить, что тут происходит. В итоге за оружие сумели схватиться только трое, пальнул лишь один, уйти не смог никто, а нападающие отделались чрезмерной дозой адреналина, выбросившегося в кровь и не нашедшего выхода, так как все закончилось, так и не успев толком начаться.

Если не получилось с тремя десятками разбойников, то сомнительно, что выйдет с ротой закаленных в боях драгун. Однако это не могло изменить намерений Виктора, у него наличествовал еще один аргумент, которому противник вряд ли сможет что-либо противопоставить. У каждого бойца имелось по четыре гранаты, и пользоваться ими они умели. Уже зная о том, что они окончательно переселятся на постоялый двор, Виктор провел с отрядом занятия по зачистке помещений при помощи этого нового вида оружия. Ну как нового: ручные бомбы здесь уже применялись, вот только они представляли собой довольно большие чугунные шары, дающие не так много осколков, и для их использования требовалось иметь при себе тлеющий фитиль. Его гранаты были иными. Во-первых, они давали гораздо больше поражающих элементов, так как имели сегменты, глубокие бороздки, делящие корпус на квадраты, это облегчало разрыв чугуна. Во-вторых, имели более удобную продолговатую форму и меньший вес. А в-третьих, бойцу не нужен был фитиль, достаточно просто резко дернуть за кольцо и воспламенить замедлитель, осечек пока еще не случалось.

Без сомнения, выйти полностью победителем при таком раскладе очень сложно. Бывалые бойцы, даже полностью разоруженные, — это не толпа крестьян. При первых выстрелах и разрывах они не станут убегать сломя голову. Полностью лишить их возможности добраться до оружия — об этом нечего и мечтать даже при захвате пирамид. В замке уж наверняка имелись дополнительные запасы оружия. Да и в жилых помещениях его, вероятно, хватало. Так что серьезный урон они нанесут. Вот только нужно будет уходить. А это в его намерения никак не входило.

Значит, нужно что-то придумать, чтобы обеспечить себе полную и безоговорочную победу. Жалко, по-тихому не получится. Но вряд ли и жители побегут выяснять, что за стрельба поднялась в господском замке. Вполне возможно, они похватают оружие в своем доме, даже, может быть, соберутся на сельской площади. А вот к замку не сунутся, ведь если бессильна целая рота драгун, то им тут и вовсе ловить нечего.

Эти двое, по всему видать, замковые слуги. Сегодня они решили поразвлечься в трактире, разнообразив вечер продажными девками, которые обитали в этом заведении. Виктор помнил это с тех пор, как побывал в этом селении. Слегка покачиваясь и ворча под нос пошлые песенки, молодые парни двинулись к замку. Будь это драгуны — песня слышалась бы окрест, пробуждая округу. Но эти были из челяди, и светиться им не следовало. Не все то, что позволено солдатам, прощается простым слугам. Волков вообще подозревал, что здесь имела место самовольная отлучка.

Конечно, можно было подстеречь драгун. Они появлялись за пределами замка гораздо чаще. Вот только у него не было уверенности, что удастся их разговорить так же легко, как вот этих парнишек, ведь тем пришлось бы предать своих боевых соратников. Нет, в конце концов, разговорить можно практически любого. Но на это может понадобиться много времени. Почему «практически»? Есть еще фанатики. От этих можно и ничего не добиться, разве что только каких-либо обрывков фраз, высказанных от избытка ненависти. Но тут уж нужно додумывать, и многое. Эти подгулявшие ребята не связаны с солдатами узами боевого братства, так что и разговорить их будет куда легче.