от меня заботу и помощь, случится конец света?

— Я…

Она будто хотела сказать что-то еще, но не смогла, сжала губы. Но Клим понял. Ежику нужны иголки, чтобы защищаться. Но это значит, что никто не может его погладить. Если ежик хочет, чтобы его погладили, он должен подставить животик. А это уже опасно.

— Ты просто не умеешь, — закончил Клим. — Принимать заботу. И просить. Знаешь, может и секс ты поэтому воспринимаешь в штыки. Там, где надо отдаться на волю другому, ты просто не можешь. Но секс — он не про слабость, а про умение расслабиться и получать удовольствие. Принимать.

— И отдавать… — еле слышно сказала Женя.

Клим вздохнул.

— Когда заботишься о том, кого любишь — это в удовольствие. Неужели ты кормила меня столько лет только для того, чтобы потом стребовать долг?

Она возмущенно помотала головой. Клим снова улыбнулся.

— Не переживай, я не собираюсь рвать жилы и переступать через себя. Зато теперь я точно знаю, чем мы займемся в августе.

— Чем?

— Будем учить тебя принимать заботу.

— Ха-ха, — ответила Женя, высвободилась из его объятий и быстро пошла дальше по пляжу. Клим кинулся за ней.

— Что я опять сказал?

— Ничего. Это все не смешно.

— Я не смеюсь. Я серьезно.

— Я знаю, это и пугает. Если ты что-то решил, то доводишь это до конца, а я не сказала, что согласна…

— Тогда скажи, что не согласна! — воскликнул он.

Женя снова остановилась. Клим рывком обогнул ее. Она стояла, зажмурившись и закусив губу.

Что ж, это будет сложно. Но он отвезет ее в какое-нибудь глухое место и там будет планомерно за ней ухаживать. Нежно. Со вкусом. Начиная с массажа рук по утрам и заканчивая массажем плеч по вечерам. Что-то много массажа… Нет, массажа много не бывает! И вот когда она расслабиться… Он тоже стребует с нее массаж!

О, да он, оказывается, тоже умеет быть коварным. И, судя по всему, не столь бескорыстен, как пытался тут доказать.

Осталось куда-то сбыть Макса на время их рандеву.

Стоит предложить ему съездить на деревню к бабушке. После этого он согласится на любой другой план.

— Ты не говоришь «нет», — резюмировал Клим. — Просто не можешь сказать «да». Хочешь, я скажу это за тебя?

Она покачала головой.

— Я сама, — прошептала она. — Просто не торопи.

Клим возликовал. Все! Они вместе! Боги… Двадцать два года и одного общего ребенка спустя они вместе. Настроение взлетело до небес. Ему захотелось смеяться. И он не удержался: подхватил Женю за талию и закружил. Она взвизгнула.

— Клим!

Спина предательски заныла. Жалея, что ему не двадцать три, Клим поставил Женю обратно на каменистый берег.

— Когда ты влюбилась в меня?

— Прекрати, — снова шепотом попросил она.

— Нет, я хочу знать! Давай же, здесь никого нет! И как ты себе нас представляла? Ведь представляла же! Чего тебе хотелось? Давай, говори! Все сделаем!

Не будь он в такой эйфории, он бы ее пожалел. Женя смотрела на него с такой мольбой и таким отчаянием. Но Климу надоели эти прятки. Слишком долго они оба ходили вокруг до около. Пришло время действовать.

— Ну же, — попросил он.

Женя протяжно выдохнула, сдаваясь. Воровато осмотрелась. И Клим уверился, что сейчас она его поцелует. Давай же…

Но вместо этого Женя запустила ладони в карманы его ветровки и положила голову ему на плечо. Это было настолько неожиданно, что Клим на мгновение опешил. Ну нет… Не может быть…

Им очень много предстоит наверстать.

— Давно так хотела, — смущенно призналась Женя. Клим снова обнял ее за спину. Пробежался взглядом по противоположному берегу. А потом закрыл глаза. Тихо плескалась вода. Где-то кричала парящая в воздухе птица. Они были совсем одни. И он понял, что тоже давно хотел этого — именно так! — и хотел даже больше, чем поцелуя.

Подумалось: а что, если все эти годы, сами того не зная, они шли к этому берегу, чтобы вот так обняться, и все это было предопределено еще в тот момент, когда Женя, забравшись в его комнату через окно, упала на него, и ее локоть воткнулся ему в грудь. Судя по всему, он попал прямо в сердце.

Дед говорил, Соколовы выбирают раз и навсегда. Много лет назад он выбрал Женю и сам этого не понял. Но всегда оставался верным своему выбору. Просто у них это вот так странно получилось. Но разве странно — это обязательно плохо?

Клим вдруг снова ощутил себя молодым. До одури захотелось сотворить какое-нибудь сумасбродство. Вот прямо сейчас, пока еще в нем не заговорил старик, который периодически уже начал давать ему советы.

Ему всего сорок пять!

Жизнь только начинается!

И Клим отстранил Женю и принялся раздеваться.

— Ты чего? — поразилась она.

— Я хочу купаться. Пошли со мной.

— Рехнулся? Мы на севере! То, что сейчас лето, еще ничего не значит!

— Да мне все равно. Я закаленный.

— Я в этом не участвую.

— Как хочешь.

— Сумасшедший!

— Еще скажи, что тебе это не нравится!

— Нравится, — выдохнула Женя, глядя на него с обожанием.

И тогда Клим и вовсе преисполнился решимости, скинул штаны, оставшись в трусах, и ринулся в реку. Вода была ледяная. Дыхание перебило, но потом он справился с собой и окунулся. Показалось, что заново родился.

Тяжело дыша и обтекая, Клим вышел на берег, где, скептически глядя, ждала Женя.

— А теперь греться, — сказал он.

— Разведешь костер? Или сотворишь заговор?

Клим широко улыбнулся.

— У меня есть ты.

— Нет. Не смей. Клим, не смей, ты мокрый и холодный... А-а-а!

Будь в этот момент кто-то на берегу, смог бы пронаблюдать чудесную картину: доктор исторических наук убегает от почти раздетого начальника следственного отдела. Хвала богам, никого там не было.

Глава 10

— Дом, милый дом…

— О да, цивилизация!

— Чем тебе Алтай не цивилизация?

— Душ, интернет, холодильник…

— Мяяяяяяяяяу!

— Здравствуй, животное, и мы тебе рады.

— Мяяяяяяяяяу!

— Кто-нибудь, покормите Петьку.

— Черт, паучей не осталось, надо в магазин идти.

— Мяяяяяяяяяу!

— В магазин по любому надо.

— Мяяяяяяяяяу!

— Ну, иди сюда, я тебя поглажу.

— Мяяяяяяяяяу!

— Я в душ!