«Неслась» лошадь весьма своеобразно – едва переставляла ноги, а в один прекрасный момент и вовсе забылась – остановилась, ущипнула какую-то травку и задумчиво принялась наслаждаться лесным пейзажем.

– Это она чего? – испугалась Лянка. – У нее обед, что ли?

– Это она того… выбражает, – любовно улыбнулся старик. – Цену, стало быть, себе набивает. Дескать, я вам не машина какая-то, в красоте понимаю… Да ты тоже – чего ворчишь-то, как наша Еремеевна? Сиди лучше да красотами любуйся! Эх, девка, у нас тут така красота! Глянь – где такую-то еще увидишь…

Лянка никакой особенной красоты не узрела. Ну елки, березки, кустики, травка… У них по дороге к даче тоже такая же картина. А тут еще и не разглядишь ничего – перед глазами сплошная серая пелена в мелкую галочку. Пелена – это, конечно же, мошка. А в роли галочек выступали комары – куда ж без них? Так что… наслаждаться абсолютно не получалось.

– Слушайте, а нам еще долго ехать-то? Или мы так до ночи кататься будем?

– Ну отчего ж до ночи? Вот еще! Да часика в два уложимся.

– Говорили, что десять километров! – возмущалась Лянка. – А мы уже едем фиг знает сколько, и еще часика два? Да я пешком куда быстрее добегу!

– Ну так ить… кто не дает? Беги, – развел руками Климыч, – а по мне, так на Метеоре куда как сподручнее.

– Я бы добежала, если б дорогу знала… – всхлипнула Лянка и примолкла.

Она понимала, что толку от ее криков никакого не будет, а потому вытащила из сумки толстую, большую кофту, которую купила специально для прохладных вечеров, укуталась в нее с головой и улеглась, стараясь заснуть.

Очнулась она от того, что кто-то тряс ее за плечо.

– Деваха, подымайся, приехали, – разбудил ее Климыч.

Лянка подскочила мячиком. Быстро пригладила волосы и оглянулась. Три небольших вагончика, возле вагончиков какие-то люди…

– Климыч, – подбежали к нему две женщины лет пятидесяти. – А ты откуда такую кралю к нам привез?

– Принимайте, Лукич сказал, к вам в помощь, – объяснил дедок.

– Лучше б телевизор нам послал, скупердяй чертов, – незлобно поругивались тетки. – Давай, красавица, коль приехала, обживайся, вон в том вагончике есть койка свободная… Надя! Надюха! К себе девчонку новенькую возьми!.. А Лукич сказал, чтоб взяла! Вот пусть она у нас и кашеварит!

Лянка куда-то тащила сумки, осваивала жесткую панцирную кровать, пыталась привести в порядок грязную, замусоленную тумбочку, и все время ее глодала мысль: какого хрена, Ляночка, тебе не сиделось дома? На кой черт тебя понесло в эту дыру? И вообще – с чего ты решила, что умненький Корнеев припрется сюда кормить эту треклятую мошку?!

Ни Корнеева, ни Васяткина и в самом деле нигде не наблюдалось. Мужчин было всего трое, женщин же – человек пятнадцать, но и на приезжих они были похожи весьма отдаленно.

Новенькую обступили, помогли расположиться, а потом одна из женщин откровенно спросила:

– А ты сюда с какого перепугу?

– Да так… помогать приехала… – пробурчала Лянка.

– Понятно, – тут же сделали вывод женщины. – Больная нервами, дурочка. Поди-ка еще и в романтику веришь? Ничего, у нас тут нервы знаешь как лечат! Послезавтра здоровая будешь! И никаких психопатов не понадобится… или как их… психьятров!

– А вы… вы здесь все деревенские, да? – решилась спросить Ляна. – У вас тут приезжих нет? Ну, помощников не приезжало?

– Ой, да какие тут помощники приедут? – махнула рукой рыженькая конопатая женщина. – Да мы и сами управляемся.

– Да ну тебя, Нюрка, – одернула ее высокая худая женщина. – Лукич же обещал – нагонит парней, у нас же здесь военчасть рядом. Те завсегда с радостью.

– А… родственники к нему не собирались приехать? – на всякий случай уточнила Лянка.

– А кто ж знает. Тут самого Лукича-то хрен разберешь, а его родню и подавно! Может, и приедут… Но пока никого не было.

Лянка такого подвоха никак не ожидала. Вот это номер! Она, значит, перлась черт-те куда, хотела, чтобы они с Корнеевым здесь, вдалеке от города, когда им не будут мешать никакие Ирочки, никакие Васяткины, Милочки, Данечки… чтобы они здесь вдвоем… Да она бы весь укроп одна вырвала! А он! Так ее подставить! Вот прямо сейчас взять да позвонить ему! Да высказать все прямо в гла… в трубку! Так в этой дыре даже телефон не ловит. Ну хоть волком вой!

– То есть… помощь вам не нужна? – заговорила Лянка. – Что ж, придется ехать в те районы, где меня ждут. А когда у вас машина в деревню?

– Машина? – удивилась рыженькая Нюрка. – Да она у нас по воскресеньям приезжает. А чего – у нас же здесь все есть, чего туда-сюда мотаться? Лукич бензин экономит.

– А если мне домой надо? – всерьез перепугалась Лянка.

– Так в воскресенье и уедешь, куда те торопиться?

Как ни мечтала Лянка смотаться домой, а пришлось зависнуть до воскресенья. Честно говоря, было немножко стыдно сбегать – женщины оказались веселыми, незлыми и очень Лянку жалели. Они ее даже на поле не пускали, оставляли на кухне кашеварить. А потом покорно ели то, что сумела приготовить новая повариха. А ночью начинались их рассказы. Вспоминали, как были девками, как сами влюблялись, как замуж выходили и какие потом сволочи оказывались все их мужья. Причем у каждой уже было по два-три брака за плечами.

– Эх, девчонка… – поучали они Ляну. – Да ить… когда любишь-то, главное, чтоб мужику твоему хорошо было. Да уж… так что ты выбирай-то по любви, да и шоб с руками! А тогда и прощать ему все можно.

Лянка только улыбалась – да какая ей разница, с руками Корнеев или без… Нет, у него были замечательные руки! Красивые! Сильные! Как же они должны обнимать…

Здесь она вспоминала его каждый день… нет, она вспоминала его каждую минуту, она попросту о нем не забывала. А еще – надеялась. Все же ждала – а вдруг они с этим болтуном Васяткиным возьмут да и приедут! Ну должен же он почувствовать, что она его ждет!

Неизвестно, как там у Корнеева было с чувствами, но на неделе он так и не появился.

Когда приехал грузовичок, Лянку провожали всей бригадой. С мужчинами у нее так дружбы и не получилось – те немного побаивались городской красавицы, а еще больше боялись своих жен, которые трудились тут же, но провожать вышли и они.

– Приезжай! – кричали женщины. – Жалко-то как! Только-только научилась борщ готовить по-человечески, и уже уезжает… Приезжай.

Она обещала обязательно вернуться, хотя уже точно знала – не приедет. Как бы хорошо к ней ни относились, она здесь так и осталась чужой.

Лянка подъезжала к деревне, и у нее внутри все пело и рвалось в пляс. Все!!! Прямо сейчас она распрощается с председателем и понесется в город! И уже сегодня она сможет позвонить… Корнееву. Позвонить и сказать, что больше не может без него! И пусть он делает что хочет! Если любит – пусть несется к ней немедленно! А если нет… Пусть как хочет, так и выкручивается! Но она его увидит прямо сегодня!!! Она должна себя вознаградить за эту трудовую неделю. За эти ночи на провисшей панцирной сетке, за эти утренние подъемы, за съеденное мошкой молодое тело, за все!!! И пусть он ее не любит нисколечко, но она… она просто должна его увидеть. Хотя бы увидеть…