– Вы с Полиной еще встречались? – поинтересовалась я.

– Нет, – ответила Алина.

– Судьбу своих друзей знаете? – продолжала я.

– Кого вы имеете в виду? – уточнила Крохина.

– Николая Фокина, Веронику… – начала я.

– Ах, этих, – отмахнулась дама, – они мне не товарищи. Фарцовщики, которые промышляли в гостинице. Я здоровалась с ними, могла поговорить о погоде. Кое-что у ребят покупала. Фокин мне, как своей, отдавал вещи за бесценок. Я уже сказала, что их загребли в отделение. Больше я никого не видела. Мало что могу рассказать о них. Да и много лет прошло, в памяти обрывки сведений сохранились. Вероника Крылова – дурно воспитанная девица, одетая как девочка-припевочка. С виду дурочка, а по сути нахалка. Язык без привязи, не стеснялась делать замечания взрослым. Художественно материлась. Этакий аленький цветочек из навозной кучи. Про Андрея Смирнова ничего, кроме того, что он родной брат Николая Фокина, сообщить не могу. Николай мне нравился, но потом я поняла – Царевич с плохим резюме мне не пара.

– Кто? – удивилась я.

Крохина усмехнулась:

– Гриша Колосов называл Фокина Царевичем. А про плохое резюме я сейчас придумала. В советские годы слова такого не существовало. Тогда говорили – «характеристика».

– Почему вдруг такое прозвище? – удивилась я.

– Вы про Царевича?

– И про резюме тоже, – добавила я.

Алиса открыла крышку чайника и встала.

– Сейчас еще заварю. Я с Григорием не общалась, просто здоровалась. Весьма угрюмый молодой человек был. Про то, что он именовал Фокина Царевичем, мне рассказала Галина Тимофеевна.

Я с трудом удержала вздох. Разговаривать с Алиной все равно что матрешку открывать. Сначала одна деревянная кукла вылезает, потом другая. То она говорит, что не поддерживала дружеских отношений с Колосовым, и тут же сообщает, что знакома с его матерью. Крохина словно услышала мои мысли.

– Галина ко мне неожиданно приехала. Без звонка. Я вечером с работы возвращалась, вошла в подъезд, а у почтовых ящиков фигура стоит темная. Испугалась я ужасно. Консьержки тогда не было, лампочка под потолком тусклая, а ну как это грабитель? Уже хотела на улицу бежать, и тут слышу женский голос:

– Вы Алина? Я мама Гришеньки. Пожалуйста, мне очень надо поговорить с вами.

Я не поняла, кто такой Гришенька, но успокоилась, подошла к женщине. Это оказалась мать Колосова. Ей мой адрес дали в гостинице, она туда пришла, чтобы найти приятелей сына. Григорий, по ее словам, пропал.

– Так, – протянула я, – вроде его задержали вместе со всеми.

Алина кивнула:

– Галина Тимофеевна сказала, что ей вообще ничего не сообщили. Долго рассказывала их семейную историю. Ее сестра Вера, женщина пьющая, родила Гришу и не очень заботилась о мальчике. Тот рос, как сорная трава. Галина, сестра Веры, стала заботиться о ребенке. Но генетику-то даже взрывом не уничтожишь. Гриша рос умным, но строптивым, называл Галину мамой, на вечно пьяную Веру внимания не обращал. А Галя старалась привить сыну сестры все доброе, да, видно, перегнула палку. Из подростковой строптивости Григорий устроился кочегаром в котельную, оборудовал себе там жилье. Домой забегал, иногда ночевал, на все просьбы Гали одуматься, пойти учиться, найти нормальную работу отвечал:

– Мать! Зачем мне это?

– Чтобы хорошо жить, сынок, – объясняла Галина.

– Мне и так отлично, – отмахивался юноша.

Потом у него появились деньги, он стал дарить маме Гале вещи. Она спросила, откуда бабки. Гриша послал ее подальше, обозвал «ржавой пилой», велел не лезть в его дела. В конце концов Галина смирилась с тем, что ничего не знает о парне. И когда он в очередной раз куда-то пропал, не ударилась в панику. Но спустя пару недель решила пойти в котельную, там работал какой-то кочегар. Он объяснил: «Григория уволили. Он давно здесь не появлялся. Где находится, не знаю». У Гали в голове закрутились страшные мысли.

Галина Тимофеевна побежала в отделение милиции, прорвалась к начальнику, упала на колени, взмолилась о помощи.

Мент проявил сострадание, велел Колосовой подождать в коридоре. Где-то через час ее вызвали в кабинет и объяснили:

– Григория задержали вместе с группой фарцовщиков у гостиницы. Спекулянты общались с иностранными туристами, вступали с ними в торгово-денежные отношения.

– Нет, нет, нет, – перепугалась Галина, – мой мальчик не такой.

– При обыске у Григория не нашли ничего, что могло свидетельствовать о его преступной деятельности, – вещал далее полковник, – опрошенные спекулянты подтвердили, что не знают Колосова. Тот пришел к гостинице с целью покупки сигарет импортного производства. Но сделка не состоялась, так как у вашего сына не хватило денег. Он стал торговаться и был задержан в ходе облавы. Поскольку Колосов хотел купить курево на рубли, не собирался совершать валютную сделку, не имел при себе долларов, пообещал никогда не позорить звание комсомольца, и, учитывая, что купить американские сигареты он решил впервые, Колосова после разъяснительной беседы отпустили. Он ушел домой.

– Но мальчика давно нет! – закричала Галина.

Начальник отделения вздохнул и перешел на нормальную речь:

– Галина Тимофеевна, Григорий хотел купить сигареты. Скажите спасибо, что у него не было валюты. И вообще ничего другого тоже. Надеюсь, неприятный опыт послужит ему уроком.

– Где мой сын? – заплакала мать, она же тетя.

Начальник пожал плечами:

– А мне откуда знать? Ищите по друзьям.

Галина Тимофеевна понятия не имела, кто друзья Гриши, она поехала в гостиницу, стала потихоньку всех расспрашивать. Портье назвал ей имена и фамилии Николая Фокина, Андрея Смирнова, Вероники Крыловой и, непонятно зачем, пристегнул к бравой компании Алину. Киоски «Мосгорсправка» тогда были в Москве повсюду. Адреса друзей Колосова узнала быстро. Крохина пожалела ее, угостила чаем, объяснила, что ни малейшего отношения к той компании не имеет. Галина Тимофеевна рассказала, какой хороший у нее мальчик, да вот угораздило его связаться с Царевичем. Алина не поняла, о ком идет речь, и Колосова пояснила:

– Гриша часто говорил по телефону с приятелями. Один раз он так рассердился на собеседника, что швырнул трубку на пол, и та разбилась.

Мать запричитала:

– Ой, ой, новую надо покупать.

Гриша убежал, не извинившись. Но на следующий день он принес новый аппарат и неожиданно разоткровенничался:

– Мам! Не сердись. Царевич меня достал.

– Какой царевич? – удивилась Галина.

– Да я так Кольку Фокина называю, – пояснил сын.

– У него аристократические корни? – полюбопытствовала Галина.

Сын расхохотался: