— Господи, да я соберусь за полчаса! — обрадовалась Долли.

— Нет нужды так спешить, мы выезжаем завтра утром. Я предупреждаю заранее, чтобы вы с сестрой успели закончить свои благие дела.

Долли на радостях обо всём позабыла, но тут в разговор вмешалась Лиза:

— Я попрошу брата Корнилия впредь наблюдать за восстановлением храма, тем более что теперь остались лишь росписи стен и иконостаса.

— А я передам оставшиеся деньги отцу Серафиму и могу спокойно уехать, — нашлась Долли. — Батюшка как раз сейчас в храме. Я сбегаю туда, тётя?

— Я об этом и толкую: иди заканчивай свои дела, а мы начнём собираться…

Солнце ещё не встало над Москвой, когда старая графиня, княжны и Даша Морозова в сопровождении горничных и капитана Брауна выехали в Петербург. Там Апраксина собиралась задержаться до получения заграничных паспортов, а потом вся компания должна была отплыть в Лондон на «Афродите» — самом быстром из принадлежащих Алексею Черкасскому кораблей.

Петербург поразил Долли. Город оказался величественным и прекрасным, но при этом призрачным, таинственным и неуловимым. Здесь графиня уже не боялась отпускать своих подопечных гулять, правда, всегда в сопровождении внушительной свиты, состоящей из Марфы и двух вооружённых лакеев. Но, по сравнению с Москвой, это уже была настоящая свобода.

В доме на Миллионной улице графиню Апраксину ждало письмо от Тальзита. Барон писал об обнаруженном в лесу полуобгоревшем трупе и о часах с дарственной надписью. Александр Николаевич предупреждал Долли, чтобы та всегда помнила об осторожности. Однако молодость так легко забывает о плохом и так тяготится любыми ограничениями. И княжна, хоть и знала об опасности, махнула на всё рукой. Просто положилась на судьбу.

Уже в Северной столице Долли вдруг поймала себя на мысли, что после бегства из Ратманова она почти не вспоминала о своих прежних мечтах. Разведение лошадей! Раньше это казалось самым главным в жизни. Привычно вообразив большую конюшню, рядом — каретный сарай, службы, а позади двора — тренировочный круг для скакунов, Долли чуть не задохнулась от восторга — так это было прекрасно, но потом расстроилась. Она ведь уже почти изменила своей мечте — забыла о лошадях. Обругав себя за малодушие, Долли поклялась, что больше никто и ничто не собьёт её с выбранного пути. И Небеса, похоже, смилостивились: наконец привезли паспорта, и давно приготовленные сундуки с вещами тотчас же отправились в порт. На рассвете следующего дня капитан Браун встретил своих пассажирок на борту «Афродиты».

— Доброе утро, капитан, — приветствовала моряка Долли, — наконец-то вы нас дождались. Надеюсь, что теперь никаких проволочек не случится и ваш прекрасный корабль полетит на всех парусах.

— Миледи, я очень постараюсь не препятствовать моей птичке, — отозвался англичанин. — «Афродиту» не нужно гнать, ей надо лишь не мешать, и она понесётся по волнам быстрее ветра.

Долли вспомнила, что говорила те же слова крёстному про Лиса. Что это? Совпадение или подсказка судьбы?

По просьбе Алексея старая графиня везла в Англию все фамильные драгоценности. Евдокия Михайловна очень волновалась за их сохранность и боялась покидать каюту. Лиза и Даша Морозова вызвались составить ей компанию. Долли не пошла с ними, а осталась на палубе. Она одна стояла у борта, наблюдая, как уплывает вдаль, уменьшается, превращаясь в маленький игрушечный город, столица России. Наконец корабль вышел в Финский залив, берега разбежались, оставив «Афродиту» в бесконечном, окрашенном первыми золотыми лучами синем просторе. Теперь казалось, что корабль не плывет, а парит над водой среди миллионов легчайших алмазных брызг. Княжне вдруг почудилось, что все её беды, а главное, постоянный стыд за прежние ошибки уносятся легчайшим морским ветерком, чтобы навсегда утонуть в серо-синих холодных волнах…

— Я свободна! — крикнула Долли навстречу ветру. Потом оглянулась — туда, где остался дом, — и поклялась: — И теперь навсегда останусь свободной!

Когда десять дней спустя «Афродита» вошла в устье Темзы, Долли стояла на мостике рядом с капитаном Брауном. С восторгом первооткрывателя следила княжна за кораблями, баржами и лодками, снующими вверх и вниз по течению. На берегу вдоль больших и малых причалов швартовались, разгружались и отходили суда. Кипучая портовая жизнь очень нравилась Долли.

— Наверное, я должна была родиться мужчиной и стать моряком, — весело сказала она капитану. — Ведь у меня нет никаких дамских талантов: я не пою, не рисую, даже вышивать не умею.

Вспомнив, с каким лицом тётка разглядывала её последнее произведение — вышитую бисером сумочку для носовых платков, Долли засмеялась. Услышав смех, капитан Браун вопросительно приподнял бровь.

— Я смеюсь над тем толстяком, который тщетно пытается нас догнать, — нашлась Долли, указав на большой торговый корабль, плавно обходивший «Афродиту». — Его капитан не знает, что вашу птичку не нужно гнать — главное, ей не мешать, и тогда она понесётся со скоростью ветра!

— Истинно так, миледи, — согласился Браун. — Сейчас мы посмотрим, кто быстрее.

Капитан отдал короткий приказ, и матросы побежали по вантам — переставлять паруса.

«Афродита» рванула вперёд и легко обошла соперника, а Долли запрыгала от радости и закричала отставшему кораблю:

— Наша птичка самая быстрая!

Вскоре паруса свернули, и корабль пришвартовался на краю длинного причала. Матросы даже не успели закрепить сходни, когда на палубу взбежал высокий широкоплечий брюнет.

— Долли, — окликнул он стоящую на мостике княжну, — неужели это ты стала такой красоткой?

— Алекс! — Ещё мгновение, и девушка повисла на шее у брата. — Я знала, что с тобой ничего не случится. Ты вернёшься с войны, и мы заживём как прежде!

— Я вернулся сам и привёл в семью жену и сына — они здесь, в Лондоне. Ведь я приехал сюда искать Элен, а нашёл жену, которую два года считал погибшей. Мои Катя и Павлуша ждут вас дома.

— Так Элен здесь нет? — выпалила Долли, даже не сообразив, что своим разочарованием обижает брата. — Значит, всё напрасно и мы её не найдём?

— Ну что ты, дорогая! Я знаю новую фамилию Элен, знаю, где она живёт во Франции. Сейчас в Лондон прибыл с визитом император Александр, и, как его флигель-адъютант, я не могу покинуть своего командира. Но как только визит императора в Англию закончится, я вернусь во Францию и поеду искать сестру.

На палубе послышались шаги. Из кают поднялись Лиза и Даша, они вели под руки старую графиню, во время пути страдавшую от морской болезни. Следом горничные вынесли саквояжи. Князь Алексей поспешил навстречу родным. Он обнял и расцеловал тётку и сестру, пожал руку смутившейся Даше и подошёл к капитану Брауну, ожидавшему чуть в стороне.

Решив, что нужно срочно рассказать новости о Елене родным — иначе они, как и она сама, могут ненароком расстроить Алексея, — Долли подбежала к тётке и сестре и стала пересказывать им то, что сообщил брат. Она так увлеклась, что уже не видела ничего вокруг. Не обратила она внимания и на соседний причал, где швартовался корабль, ранее проигравший гонку «Афродите». Не заметила Долли и мрачного брюнета, пристально взиравшего на неё с чужой палубы.