— А ты попробуй, — настоятельно попросил он, и я решилась.

— Только это между нами. А то я мстить я умею — это раз. А два — просто перестану общаться. — Богдан улыбнулся, поднял руки вверх, принимая правила игры. — Первое — это брат. Он замкнулся в себе и считает меня предательницей, потому что встала на вашу сторону, и слушать не хочет, что это было лишь во благо ему.

— Он поймет рано или поздно. Особенно после того как увидит новости о Верхове — ему светит большой срок, а если бы Максим шел как соучастник, тоже надолго загремел бы. А что второе? — уточнил, подталкивая на откровения дальше.

— Мия. Они с Марсом не общаются, а я с тобой переписываюсь. Я не знаю, как она к этому относится.

— А ты у нее узнавала?

— А если она что-то чувствует к Марсу? Что тогда делать?

— Они сами разберутся.

Богдан понял меня не так. Придется теперь выкручиваться.

— Дело не в этом. Мне дорога подруга и наши с ней отношения.

— То есть из-за нее ты готова отказаться от меня? Потому что она, в отличие он нас, с Марсом не общается. Так? — прищурился он.

— Это свидание нужно нам обоим, чтобы понять… Мне всего девятнадцать! У меня жизнь впереди! У тебя забот выше крыше, и не факт, что ты хочешь отношений, а не встреч на час! Поэтому я все равно пришла бы… — снова полилось из меня.

Богдан взял стул и поставил его рядом со мной. Всего секунда — и его лицо так близко, аромат парфюма ударил в голову сильнее алкоголя. Меня тянуло к нему, и, самое интересное, хватило получаса, чтобы понять, что я хочу продолжать с ним общаться. Мне он нравится. И это не только страсть. Вот так, один взгляд, одна встреча… и в голове только Богдан.

— То есть то, что между нами уже произошло — ничего не значит?

Его губы были так опасно близко, я смотрела только на них, но нужно перевести взгляд, потому что так сильно хотелось их поцеловать…

— Это влечение, а хочется большего…

Я перевела взгляд на его глаза, и это была большая ошибка. Потому что я утонула в них. В этом черном омуте, в который погружаешься и назад дороги уже нет. Сама положила ему руку на щеку, щетина приятно уколола ладонь. Коснулась его губ теплым, мягким, почти невесомым поцелуем. Просто чтобы он не отвечал, просто почувствовать его. Он ответил на поцелуй, обняв меня. А когда выпустил из рук, стало как-то зябко.

— Неужели ты откажешься от большего просто потому, что Мия не общается с марсом? — спросил, но ответа не ждал и секунды.

Он смял мои губы, слегка прикусывая их, давая глотнуть воздуха и вновь целовал, погружая меня в водоворот страсти, разгоравшейся между нами. В которой тонули вместе.

Нас прервал официант, принесший заказ. Но после того, как мы вновь остались одни, в перерывах межд едой мы продолжили друг друга узнавать. И многое открывалось для меня.

Мы долго разговаривали, узнавали друг друга, раскрывались. И я поняла — это тот человек, с которым я хочу быть.

Все было идеально, пока Богдану не позвонили из больницы и не сказали, что у него скончался отец. Он сразу поменялся в лице и было видно, что едва сдерживается, чтобы все не разнести тут. Я не смогу его бросить или оставить в такую трудную минуту.

Мия.

Это время пролетело так незаметно. Недели летели одна за другой, и настолько были похожи друг на друга, что я не запоминала их. Ушла с головой в учебу. Порой, когда Крис желала меня развеселить или растормошить, мне наоборот становилось только тяжелее, не хотелось ни гулять, ни ходить кино или клубы, кафе и я отвергала все, что она предлагала. Иногда не хотелось отвечать на ее звонки, зная, что она пытается меня куда-нибудь вытянуть. Но я не хочу. Мне так в этом своем маленьком мирке комфортно и уютно. Нет никого, за которого стоит переживать, нет никаких проблем. Я свободна и независима.

Но это было ровно до того момента, как почувствовала недомогание. Я сразу поняла, что со мной не так, но пошла в аптеку и купила тест. Руки тряслись, когда я его покупала, но еще большая дрожь была, когда его делала. В тот момент, когда полоски проявились, внутри все резко оборвалось, и вновь наступила моя любимая апатия.

Хотела ли я ребенка? Не сейчас. Я не думала, что могла забеременеть…

Я помню тот день, когда Марс приснился мне. Он отчитывал меня и злился, наутро я взяла телефон и хотела позвонить ему и сказать, но не смогла. Будто кто-то держал мою руку и не давал нажать кнопку вызова. Если бы он позвонил или пришел сам, я бы рассказала. Но я ему не нужна, поэтому навязываться и вешать якорь в виде ребенка и себя в придачу не стала.

Я даже мачехе не доверилась. Все хранила в себе, пока не пришла Кристина. Я знала, что она общается с Богданом. Еще с первой нашей ночевки у меня. Я была погружена в себя, но примечала многое. И после того, как она все же решила со мной поговорить, выпытать все, внутри будто лопнула натянутая струна. Меня прорвало. Я не ревела, но в глазах стояли слезы. Я призналась ей, что беременна. И стало легче.

Когда она сказала, что переживает и своим общением с Богданом не хочет обидеть меня, стало даже смешно, но я сдержалась. Мое отношение к ее отношениям с Богданом и правда волновало и смеяться над Кристиными чувствами я никогда не посмею. Здесь — это единственный близкий человек для меня, ради которого я сделаю все. Как и она для меня. Я поняла, что сильно ее недооценивала. Она бросилась мне на помощь, очертя голову — не похвально, но достойно уважения. И запрещать ей встречаться с Богданом — кто я такая? Тем более я вообще не против. Богдан хороший человек. И они с Крис очень подходят друг другу. Я буквально вытолкала ее из дома на свидание и держала пальчики, чтобы у них все было хорошо.

Я не дождалась от нее звонка в этот вечер, но дождалась ее саму. Уже когда собиралась ложиться спать, в дверь раздались сильные удары. Мелькнула мысль, что это марс, но я тут же ее отмела — он входил тихо, и никакие замки его не удержали бы.

Крис была очень расстроена. Только я открыла дверь, она влетела в дом, снимая верхнюю одежду.

— Боже, Мия! Это кошмар, что произошло! — запыхавшись, с порога запричитала. С таким лицом и с такими эмоциями со свидания не возвращаются, и я уже предположила, что между ними что-то произошло.

— Крис, ты можешь нормально объяснить, что произошло?

Она присела на диван и положила телефон на колени.

— Умер отец Богдана. — Внутри все сжалось. Я вспомнила, как мне было грустно и одиноко, когда мой папа умер, и понимала, что сейчас чувствует Богдан. Слезы побежали из глаз ручьем. — Мия, не плачь, прошу. Я глупая. Просто… Черт, — она говорила сбивчиво, а меня как прорвало.

Я ревела у нее на плече. Я потерла отца. Богдан, Марс… все потеряли кого-то. И все из-за этого чертового бизнеса. Стоит ли он того? Я бы сейчас все отдала, чтобы папа оказался рядом.