В этот момент открылась дверь гаража. Проксима и двое роботов у входа перевели взгляд на Женщину, которая испуганно вскинула руки вверх. Агни и Мужчина одновременно и молниеносно оказались рядом с роботами: Агни, несмотря на то что его руки были связаны за спинкой стула, налетел на робота, но, столкнувшись с защитным полем, упал, однако этого было достаточно, чтобы машина сконцентрировала свое внимание на нем. Мужчина отвлек на себя другого робота. Оставалась только Проксима, которая никак не могла нормально прицелиться в Агни. Борьба с роботами достаточно быстро закончилась, поскольку они неожиданно отключились. Пытаясь вернуть ситуацию под контроль, Проксима взяла Женщину в заложники, приставив к ее виску пистолет. Мужчина быстро помог Агни освободиться.

– Займись Мицаром, – приказал Представитель.

Сам же он сосредоточился на Проксиме. Из ее глаз брызнули слезы. В таком состоянии она могла сделать всё что угодно.

Она желала, чтобы ИИ сказала прощальные слова. Хотя, какие чувства могут быть у ИИ? Интерес – конечно, и холодный расчет, направленный на увеличение пользы. Прошло уже две минуты: они все вместе внимательно следили за цифрами, повторяя их про себя.

– Странно, – прошептала она.

– Что? – спросил Кассини.

Она сказала это вслух? Ну, раз уж сказала, то надо было объяснить.

– Такая себе семейная драма.

Соня нервно засмеялась. Касс поджал губы.

– Да уж, – на выдохе произнес он.

Вдруг завыла сирена, свет в зале потускнел, загорелись красные аварийные огни. Кеплер подлетел к компьютеру, проверяя параметры.

– У нас есть не больше пяти минут, чтобы улететь отсюда.

Сказав это, он со всей силы оттолкнулся от панели компьютера, чтобы придать себе ускорение в невесомости, и помчался прочь.

– Что? Почему? Что случилось? – спрашивала вдогонку Соня.

– Программа удаления активировала блокировку комплекса. Мы должны поторопиться, чтобы не оказаться запертыми внутри.

Соня обернулась: Ноя нигде не было. Она взяла за руку Кассини, произнеся:

– Отец.

– У нас нет времени! – крикнул Кеплер.

– Я не брошу его! – крикнула в ответ Соня, направляясь назад.

– Я подготовлю корабль, – сообщил Кеплер Кассини – тот кивнул.

Они быстро долетели до помещения, где находился компьютер: Ной, не шевелясь, смотрел на цифры.

– Теперь всё будет кончено, – прошептал он, когда Соня приблизилась к нему.

Он хотел произнести что-то еще, но Соня его прервала:

– Мне некогда разбираться с твоими чувствами. Касс, бери его под другую руку, на счет три отталкиваемся. Раз, два…

Крепко сжимая обмякшего, ни на что не обращающего внимания, Ноя, они полетели быстрее прежнего по станции – оставалось только лавировать, не сбавляя скорости. В невесомости не существовало сил, способных их затормозить, однако же они едва успели в корабль. Хорошо, что Кеплер полетел туда раньше, к отлету всё было готово, оставалось лишь закрыть люк. Станция ушла в режим блокировки, когда они отстыковались. Все облегченно выдохнули. Кеплеру доложили, что Новые Люди взяли под контроль роботов, и мальчик сообщил радостную новость команде. Но Соня не обратила на это внимания, поскольку состояние ментального здоровья Ноя вызывало у нее серьёзные опасения: отец смотрел в пустоту, то и дело прикрывая глаза, будто бы желая наконец-то заснуть. Кассини приблизился к Соне.

– Он потерял самое дорогое, что у него было, – прошептал он. – Я прекрасно его понимаю. Оставь, он придет в себя.

– Ты не хочешь этого делать, тебе страшно, – настойчиво говорил Агни Проксиме, которая крепко сжимала Женщину, угрожая убить ее.

Гараж уже окружили военные, но Агни поднял руку, приказывая не приближаться.

– Всё пошло не по плану, – пожаловалась девушка.

– Боюсь, что так, но… всё вечно именно так и происходит. Опусти оружие, пожалуйста. Тебе ничего не будет.

Фред, появившийся у Проксимы за спиной, быстрым, легким, почти незаметным движением всадил шприц ей в плечо. Ей пришлось ослабить хватку, тогда Агни набросился на нее.

Выстрел!

Агни, шатаясь, схватился за правое плечо, сквозь пальцы сочилась кровь. Он упал на колени. Военные быстро скрутили Проксиму – она почти не сопротивлялась. Женщина, вырвавшись из плена в момент схватки, уже стояла рядом с Мужчиной. Новые Люди, даром что дети, не теряя времени, поместили Мицара, который всё это время находился без сознания, на носилки и унесли. Другие подбежали осматривать Представителя. Он отмахивался – «Всё в порядке».

– Кеплер и остальные? – спросил Агни у Фреда.

– Всё хорошо, с Эридой покончено. Они летят на Землю.

– Супер, – улыбнулся Агни. – Дружище, мне столько всего тебе надо рассказать.

– Ты упадешь, – засмеялся Мужчина, подавая нарядные шарики стоявшей на табуретке Женщине, украшавшей к Рождеству елку. – Я не понимаю, почему мы вообще решили в этом участвовать.

– Потому что у нас… дай-ка подумать, мы не праздновали Рождество больше тридцати лет. Пришлось вспоминать, какое это на самом деле волшебное время. Кроме того, хороший повод всем объединиться, подумать о прошлом, помечтать о будущем.

– Поверить не могу, что к нам возвращается религия.

– А что в этом плохого? – Женщина тянулась, чтобы достать до макушки, отчего ее голос становился слегка писклявым. – В симуляции были религиозные локации, разве нет?

– Это другое. Не было верующих.

– Не вижу разницы.

Мужчина махнул рукой, подойдя к окну; безликий, серый Город действительно преобразился: разноцветные фонарики, свечи на окнах у соседей, искрящиеся витрины вновь открытых магазинов, люди в ярких шарфах и красных шапках. Он открыл окно и принюхался: на первом этаже их дома открыли кофейню. Он пил кофе в симуляции, но ничего и близко к натуральному тот вкус не имел. Запах кофейных зерен заставил улыбнуться. Небо было чистым, ясным, темно-синим. Мужчина закрыл окно, подошел к телевизионной платформе: картинка всплыла над полом. Представитель Земли выступал в Сенате.

– Мы все стали жертвами технологий в той или иной степени. Это, однако, не означает, что мы должны отказаться от удобств, которые расширяют наше восприятие окружающего мира. И хотя Сенат принял закон, запрещающий создание ИИ, я считаю, что нам не стоит отказываться от программ развития, предлагаемых Новыми Людьми.

Представитель тяжело вздохнул: