– … Что ты так волнуешься, Аслан? Обычная журналистка. Смазливая дурочка и только.

– Не дурочка она, Илья. Это ты… Она хитрая, коварная стерва. Где она?

– Она ушла. Но скоро вернется… Вот, она даже сумочку свою забыла. Обязательно вернется.

– Дай сюда. На стол все вываливай… Записная книжка? Я так и знал! Смотри, умник. Это Олег Крылов. А вот и Савенков, тот, что у Павленко безопасностью заведует. Это фирма «Сова». Понял теперь?

– Понял… Ничего страшного не случилось, Аслан. Обычное интервью. И не ушла она далеко.

– Где она? Опять в диванной спрятал?

Настя не стала дожидаться ответа Баскина. Она бросилась назад, в комнату отдыха. Рывком распахнула дверь на черную лестницу, а сама юркнула в соседнее помещение, о котором с таким вожделением говорил ей Баскин – в сауну.

Она сориентировалась пока была открыта дверь. Все в одном зальчике: раздевалка, пара душевых, туалет, биде… Только сама парилка, естественно, отделена. Она в углу, в закутке, сбитом из пахучих оструганных досок… Настя заскочила в этот деревянный короб, забралась на верхнюю полочку и поджала ноги…

Очевидно, что распахнутая дверь на черную лестницу не требовала рассмотрения других версий. Ясно – убежала! Но для порядка Аслан заглянул за диваны, подергал дверь на балкон и на основную лестницу. Включив свет, он заглянул и в сауну. Дверь в парилку была открыта, но с порога Аслан не мог видеть самой дальней, верхней полки.

Умаров устало плюхнулся в упругую кожу единственного в комнате кресла. Баскин стоял перед ним и ждал разноса от своего заместителя. Все дальнейшее напоминало допрос Петром Первым своего сына – грозный взгляд сидящего отца и понурая голова виноватого сына.

– Приехали… Илья ты крупно прокололся.

– Первый раз такое. Никогда от меня бабы не убегали…

– Она не баба, Илья. Она – разведчик. Казачок от «Совы»… Ты, хоть, фамилию ее спросил?

– Конечно! Курасова. Анастасия Курасова… Из газеты «Голос народа».

– Что! Ты помнишь, кто про нас и Карасева злобные статьи писал, намекал, со Зверевым в Крыму хотел встретиться?

– Она?!

– Лопух ты, Илья Баскин… Не переживай. Я еще глупее. Слушай, как я прокололся. И в нескольких местах сразу…

Настя с сожалением приложила диктофон к уху и поняла, что ее опасения подтвердились… Она не выключала его все это время. Сейчас он лежал у нее на коленях и по угасающему дребезжанию она почувствовала что батарейки безнадежно садятся. Их хватит на три-пять минут. И это на самом интересном месте!

– …Так вот. Сегодня замели моих ребят возле дома Павленко. Менты в масках повязали.

– Вместе с долларами?

– Вместе с фальшивыми долларами, Илья. Значит, завтра ко мне пожалуют. На первый раз, как к свидетелю, а послезавтра…

– Кто продал, Аслан? Может, Иннокентий ментам стукнул?

– Не думаю… Сам видел, как Кеша точно по времени с кейсом из подъезда вышел, а тут уже шмон идет. Кеша испугался и бочком вдоль дома смотался… Не похоже, что он стукнул. Менты бы его прикрыли. В дороге бы машину тормознули… Но это еще не все. Приготовься, Илья, сейчас страшное рассказывать буду… Только что узнал, как Валет погиб. Сначала говорили, что со скалы свалился. Это так, но на скале в тот момент стояла твоя Курасова. И где-то рядом тот самый Олег Крылов и тот самый Сергей Зверев. Соображаешь? Эта журналистка помогла Валету в пропасть прыгнуть, а теперь за тобой пришла… Бежать нам надо, гражданин Баскин. Открывай сейф.

– Почему нам? Тебе надо. Фальшивки твои. Валет твой… Я – чист. Немножко ошибся в подборе кадров. Это признаю… Беги, Аслан. К своим. В Чечню, в Пакистан или в Аравию в Саудовскую… Денег я тебе дам.

– Не хватит у тебя денег, Илья. Цена тех папок в сто раз больше, чем на всех твоих счетах. Там сто человек и каждый будет делать то, что мы скажем. Мы, у которых документы с их грехами… Карасев сгорит – не страшно. Он бы в этой компании сто первым был… А какая команда! Министры, депутаты, банкиры. Даже три генерала есть… Нет, Илья, без документов этих я не убегу. Они мои не меньше, чем твои. Мы вместе их собирали.

– И покупали! На мои деньги, Аслан, покупали.

– Верно. Только ты уже десятикратно окупил свои вложения в эти бумажки… Открывай сейф, Илья. Мне, ведь, только ключ нужен. Код я и без тебя знаю…

Настя не могла видеть дальнейшее. Она и до этого ничего не видела, но слышала все отчетливо и этого было достаточно. Но с последними словами Аслана разговор прекратился, вместо него послышались непонятные возгласы, скрипы, стоны, удары… Потом на минуту все стихло. Звон ключей, писк нажимаемых кнопок, тоненький механический голос произносит тарабарщину, похожую на японскую речь. Дверца сейфа открывается неслышно для Насти. До нее доносятся только глухие шлепки папок, утопающих в двух объемистых сумках… Потом шаги мимо сауны и два глухих удара – сумки брошены на пол возле двери черного хода. И опять Аслан возвращается в темную комнату, потом в кабинет и – тишина…

Настя не могла видеть, как Аслан, напевая веселую мелодию выходил из кабинета, и наклонясь к секретарше, шепнул ей на ухо: «Шеф просил не беспокоить. Решил поплотней с этой журналисткой поработать. В комнате отдыха. Не ревнуешь?»

…Три минуты стояла полная тишина. Больше Настя не выдержала. Она соскользнула на деревянный пол парилки, маленькими осторожными шажками подошла к двери сауны и выглянула… В комнате отдыха почти ничего не изменилось. Появились только две огромные сумки. Они стояли у двери на черную лестницу.

Молния на сумках не была затянута и из них соблазнительно выглядывали толстые и тонкие красные папки с документами.

В три легких кошачьих прыжка Настя приблизилась к сумкам. Схватила несколько папок. Потом для равновесия взяла столько же из другой сумки. Приготовилась читать… Внизу звякнула дверь и на черной лестнице послышались торопливые шаги. Кто-то шел наверх. Даже бежал…

Вернуть папки на место не было ни времени, ни желания.

Три быстрых прыжка и Настя опять в сауне, опять на верхней, еще теплой от ее тела полке в деревянной каморке-парилке…

Настя прислонила ухо к стене – прямо за ней, рядом, в полуметре кто-то копошился. Вот звонко скрипнула молния на сумке. Еще раз… Вот мягко закрылась дверь на черную лестницу и опять послышались торопливые шаги по ступеням. Но теперь – вниз… Он взял свои сумки и ушел на улицу. Теперь уже не вернется…

Можно было не ждать и не осторожничать. Настя распахнула дверь сауны и, сделав несколько шагов, остановилась в центре уютной диванной комнаты. Здесь, если бы не неожиданный приход Умарова, она имела бы веселенький разговор с Баскиным, остужала бы его назойливость, выуживая нужные сведения… Но Баскин знает, что она здесь. Знает, и не идет. Не в его это характере… Не идет, значит не может!

Настя набрала побольше воздуха и шагнула к двери в темную комнату перед кабинетом Баскина.