давали обзор парням к стройным девичьим ножкам в прозрачных капронках. Тихоня же, послушавшись совета Имира одеться потеплее, дабы не замёрзнуть, припёрлась в тёмно-синем спортивном костюме и кроссовках. Без макияжа, завитых локонов и женственной одежды школьница ощущала себя уродиной. Хотя что бы изменилось, если бы она знала, как действительно наряжаются на вечеринку? Дома не имелось ни косметики, ни короткой куртки яркой расцветки, ни джинсов, ни мини-юбки, ни плойки с бигудями, ни красивых ботинок или сапожек на каблучках – ничего из базового набора уважающей себя кокетки.

Эффектные ухоженные девушки, симпатичные парни, веселое непринуждённое общение, шутки, смех, искры открытого флирта – всё пугало Поспелову. Она воспринимала себя здесь чужой: сказалось полное отсутствие опыта здоровых взаимоотношений со сверстниками. Люба была не способна не то что выдавить звук – даже улыбнуться.

Рядом Сэро заигрывал с кокетками, что боролись за его интерес. Повеса, излучая обаяние, легко держал внимание нескольких дам сразу. Имир непринуждённо общался со своим кругом. Многие из компании старались казаться выигрышнее, во всей красе. Люба выпендриваться не умела, поэтому изрядно стушевалась: тело будто задеревенело, лицо окаменело. В животе клубился страх общения, давно пустивший в девичьей самооценке мощные корни. Неприлично глубоко и крепко.

Слёзы готовились вот-вот навернуться на глаза. Старшеклассница посмотрела на руки и увидела, что кисти трясутся мелкой дрожью. Ещё чуть-чуть – и её накроет истерика. Вот позору-то будет!

«Выйди вон из толпы! Как можно быстрее! Найди укромное место и отдышись, пока легче не станет! Успокойся! Держи себя в руках! Ну, давай же! Не стой столбом на месте, тебе ведь нехорошо!» – требовал внутренний голос, пытаясь найти опорную точку в душе хозяйки, чтобы успокоить её.

Люба нервно начала озираться и заметила, что Овчинников накрывает длинный стол в беседке совсем один. Она нашла в себе душевные силы сдвинуть с места тело, окаменевшее от страха, и пойти под полог, к Паше.

– Помощь нужна? – протараторила на ходу девочка.

– Ещё как! – суетившийся блондин поднял на неё благодарный взгляд. – Я совсем зашился – ничего не успеваю! Буду очень признателен, но мне неудобно тебя просить: всё-таки гостья…

– Ну что ты! Мне только в радость! – поспешила заверить его в обратном сверстница. – Говори, что требуется – всё сделаю!

Паша объяснил, и девочка принялась за дело. Школьница боялась ровесников и была совершенно не социализирована, но в хозяйской работе, закалённая непомерным трудом по дому, чувствовала себя как рыба в воде. С ней подготовка стола стала шустрее: поверхность быстро заполнилась съестным и приборами.

Денис вынес огромную хозяйскую кастрюлю к мангалу с распалённым костром и начал надевать куски мяса на шампуры. Пацан аккуратно косился на Поспелову, неуверенно поджимая губы. Люба, помня про свою оплошность из-за доверчивости и неопытности, старательно избегала контакта.

– Пахан, давай ещё мяса замаринуем! Свежо на улице, и люди, вон, новые подтянулись! Вдруг не хватит?

Овчинников вышел из-под навеса, окинул взглядом компанию, ржавшую под деревьями, затем в знак согласия молча кивнул приятелю и пошёл в дом. Тот, едва оставшись один на один с Любой, смело подошёл.

– Как у тебя дела?

– Всё хорошо, – сухо отозвалась тихоня, отвлёкшись от колбасы на разделочной доске. – А у твоей девушки как дела?

Коробкин смутился и обернулся посмотреть на Лену, которая в это время крутилась вместе с Натальей подле Ибрагимовых.

– У нее тоже всё хорошо. Ленка любит привлекать внимание. – Юноша выдохнул, сделал паузу. – Вижу, злишься на меня.

– Не совсем, Денис! Я считаю себя дурой. Ты пытался попользоваться мной за спиной своей девушки.

– Слушай, я не хотел тебя обидеть…

– Точно?.. А по-моему, хотел. Больше быть дурой не желаю. Ты, Денис, лучше ко мне не подходи – я тебе доверять не могу.

– Мы можем остаться друзьями?

– Сомневаюсь, что ты можешь быть другом.

– А Сэро может?

– Сэро не приставал и лапшу на уши не закидывал в отличие от тебя. Да, он первый красавчик на деревне и в лишней юбке себе не отказывает, но со мной всегда предельно честен. Во всей вашей компании меня обманул только ты! – Люба разговаривала с шатеном сухо, грубо, не глядя. Паника из-за незнакомого окружения уже прошла, зато накатило раздражение на разгульного сверстника.

– Понял. Мозолить глаза не буду, – поджав челюсть, расстроенно молвил Коробкин, отошёл к мангалу и принялся переворачивать мясо.

– Люба, порежешь лук для маринада? – выпалил с разбегу Овчинников, выскочивший из-за угла с двумя тяжёлыми пакетами.

– Не вопрос! – улыбнулась ровесница и, вздрогнув, обернулась на раскатистый залп смеха. Сэро, обняв одну из девушек, пытался у неё что-то отобрать, а та вовсю изворачивалась, не давая выхватить вещицу. Толпа одобрительно поддерживала. Люба сжалась и опять почувствовала себя лишней.

– Сдал русичке долг? – нарушил Паша длительное молчание в беседке.

– Нет, – равнодушно отозвался Коробкин. – Я эту дрянь так и не прочитал. И не собираюсь!

– Она тебе неуд в четверти поставит!

– Похрен. Не могу коптеть над сраной классикой – ни черта в этой книжонке не понимаю!

– А что ты должен? – оживилась Поспелова, тут же забыв, что некоторое время назад просила Дена держаться подальше. Литература была её любимым предметом и давалась легко.

– Не помню, – шатен смутился и обрадовался одновременно, что тихоня первая заговорила с ним. – Что-то про разборки какие-то…

– «Отцы и дети» Тургенева, – прокомментировал Пахан.

– Так это ж легкотня! – всплеснула руками десятиклассница. – Там же запоминать нечего!

Денис в ответ недоверчиво приподнял брови.

– Новое поколение спорит со старым, – продолжила Люба. – Суть всей книги – содержание этого спора. Паша, ты на чьей стороне?

– Ни на чьей. Мне не понравились ни Кирсановы, ни Базаров.

– Согласна, Базаров – грубиян. Приехал в чужую хату и давай там порядки наводить! – школьница недовольно поморщилась. – Тем более его никто не просил! Нафиг таких гостей! Мне Павел Кирсанов понравился! Жалко, что у него с первой любовью так получилось, да и с Фенечкой – тоже…

– Нечего там жалеть! – выдал вдруг Имир из-за Любиной спины. Он незаметно подошёл сзади, чтобы налить газировки. – Базаров прав. Что за жизнь такая: волочиться всю молодость за одной юбкой, а после, в оставшиеся годы, по этой юбке сопеть! Так бесполезно прожить ещё умудриться надо! Я, когда читал про эту «внеземную любовь», чуть со скуки не помер.

Поспелова изумлённо вытаращилась на умника. Он же, опустошив стакан, продолжил комментировать.

– Кирсановы – слюнтяи. Один хозяйство развалил, второй умеет только в мундиры рядиться! Базаров их сонное царство хоть немного пошурудил, пока те вконец из-за бестолковости да лени не разорились. Он за один день подметил работы больше в имении, чем