древко оружия, вырвала его из рук противника и с силой ударила его рукоятью прямо в лицо. Кость хрустнула, и стражник упал на пол, заливая его кровью.

Юлиана метнулась вперёд, её глаза вспыхнули алым светом. Она впивалась своими острыми когтями в шеи двух ближайших стражников, разрывая их артерии. Кровь хлестала фонтаном, окрашивая её кожу в багровый оттенок. Её движения были грациозны и смертоносны одновременно.

Лиара, стоящая чуть позади меня, извлекла свой потайной лук. Мы заранее спрятали его в моём теле в виде одной из костей. Смотанное сухожилие служили тетивой, а несколько костей — стрелами. Она выпустила первую стрелу, пробившую грудь ближайшего стражника. Тот рухнул на колени, хватаясь за торчащую из груди кость. Ещё одна стрела полетела в сторону второго врага, пронзив ему горло. Лиара действовала быстро и точно, каждый её выстрел находил свою цель.

Меня окружили ещё трое стражников. Один из них попытался нанести удар вилами, но я успел уклониться. Мой кулак врезался в его ребра, ломая их с громким треском. Затем я выхватил вилы у него из рук и вонзил их в живот следующего нападающего. Тот захрипел, выпуская пенистую кровь изо рта.

Когда новые царские стражники ринулись на нас, воздух словно застыл от напряжения. Я почувствовал холодную сталь клинков, направленных прямо на меня. Я мгновенно оценил ситуацию: нам нужно было действовать быстро и решительно.

Первый удар пришелся на мою грудную клетку, но благодаря моей плотной броне из костей, клинок лишь скользнул по ней, оставив едва заметную царапину. Взмахнув рукой, я поймал второго нападающего за горло и швырнул его в сторону, разбив его тело о стену зала.

Юлиана мгновенно превратилась в хищницу. Её глаза загорелись алым огнем, когти и клыки обнажились, она молниеносно набросилась на ближайшего стражника, разрывая его плоть на куски.

Костяные стрелы летели одна за другой, точно поражая цели. Один из стражников упал, пронзенный стрелой прямо в глаз, второй получил стрелу в горло, захлебываясь собственной кровью.

Я продолжал бороться голыми руками, ломая кости и разрывая мышцы врагов. Однако вскоре заметил, что силы моих противников превосходят мои возможности. Тогда я решил воспользоваться оружием врага. Подскочив к одному из стражников, я вырвал у него копьё и тут же вонзил его в грудь другого.

Лезвие прошло сквозь броню, как нож через масло, и враг рухнул на пол, издавая предсмертный хрип. Ощущая тяжесть битвы, я понимал, что каждый миг мог стать последним.

Юлиана продолжала рвать своих противников, превращая их тела в кровавую кашу. Лиара, находящаяся в тени, методично убивала каждого, кто пытался приблизиться ко мне. Мы работали как единое целое, несмотря на численное преимущество противника.

Мы продолжали бой, и наши усилия начинали приносить плоды. Несмотря на численный перевес, стражники падали один за другим, но их решимость не ослабевала. Они продолжали наступать, не оставляя нам шансов на передышку.

Но внезапно ситуация изменилась. Амфиус, наблюдавший за происходящим с высокомерием, вскочил с трона и поднял руку, держащую странный артефакт. В тот момент, когда он активировал его, весь зал окутался тёмным туманом, и сила внутри меня начала угасать. Этот артефакт подавлял Нежить, лишая нас наших способностей.

Юлиана, почувствовав слабость, оказалась менее быстрой и ловкой. Один из стражников нанёс ей глубокий порез по плечу, заставив её отступить назад. Она взревела от боли и ярости, но её движения стали медленнее.

Меня прижали к полу вилами, пронзающими мои кости. Боль пронизала моё тело, но я не собирался сдаваться. Усилием воли я попытался освободиться, но вражеская сила была слишком велика.

Лиара, оказавшись в самой опасной ситуации, пыталась отбиваться, но один из стражников схватил её сзади и начал душить. Её лицо начало синеть, а дыхание становилось всё тяжелее…

Ни один из моих навыков не срабатывает, как бы я этого не хотел. Всё из-за той странной штуки, которую держит в руках Амфиус. Надо лишить его это козыря и прямо сейчас.

— Глёк! Запасной план! — крикнул я из последних сил.

В этот момент мой верный ворон, появился из глубины моего черепа, отворив его верхушку, словно крышку люка. Он летел, как стрела, направляясь прямо к Амфиусу. В клюве ворона была маленькая стеклянная колба, наполненная смертельным ядом. Разбившись о пол, яд мгновенно распространился по залу, заполняя лёгкие всех живых существ. Стражники начали падать, их тела корчились в судорогах, пока смерть не забрала их души.

Мы знали, что этот яд не причинит вреда нам, Нежити, поэтому заранее позаботились о безопасности Лиары, введя ей антидот. Теперь мы могли спокойно закончить начатое дело.

Амфиус, видя, что его план провалился, попытался сбежать, но Юлиана, несмотря на раны, бросилась за ним. Её когти впились в спину царя, и она начала рвать его плоть, наслаждаясь каждым моментом. Лиара тем временем освободилась от хватки умирающего стражника и вновь взяла в руки свой лук, отправляя стрелы в тех, кто ещё пытался сопротивляться.

Я встал на ноги, отбрасывая вилы в сторону. Моя рука сжалась в кулак, и я обрушил его на голову последнего оставшегося в живых стражника. Его череп раскололся, как скорлупа яйца, и кровь хлынула на пол.

Юлиана, тяжело дыша, стояла над телом раненого Амфиуса. Её когти оставили глубокие следы на его теле, но царь ещё был жив. Кровь стекала по его чешуйчатой коже, смешиваясь с водой, покрывающей полы дворца. Лиара, держа лук наготове, наблюдала за происходящим, её взгляд был сосредоточенным и холодным.

— Мой Повелитель, — обратилась она ко мне, — что будем делать дальше? Этот червяк ещё жив.

Я медленно подошёл к Амфиусу, глядя ему прямо в глаза. Его страх растекался, как тёплое масло, я чувствовал его всем нутром, каждой косточкой своего тела, но также в нём также читалось нечто большее — отчаяние. Это было не просто желание выжить, это была борьба за что-то гораздо более важное для него.

— Говори, Амфиус, — произнёс я, наклоняясь ближе к нему. — Кто заставил тебя предать нас? Почему ты решил пойти против своего слова?

Юлиана повторила мои слова, добавив несколько грязных ругательств. Хотя мои полыхающие некротические огни в глазницах говорили сами за себя.

Амфиус посмотрел на меня, его глаза были полны боли и страха. Он знал, что его конец близок, но в них мелькала искра надежды.

— Они… они держат мою дочь, — прошептал он, едва слышно. — Если бы я не выполнил их приказ, она бы умерла.

— Кто они? — спросила