после безумного девичника на три страны, затем готовилась к свадьбе. Я никогда полноценно не жила в Соудж-холле, но это изменится. Сделаю особняк базой ирландского Дома.

В спальне я сдерживаюсь, но зайдя в ванную, включив напор на полную разрываюсь рыданиями. Я выплескиваю страх, картинку вида крови и стрельбы, довольного лица дедушки. Он будто гордился мною.

У меня раскалывается голова. Когда тянусь за антидепрессантами, мне приходит сообщение с подписью “повтор”. Хочу уже сорваться на секретаршу, но уведомление на личную почту. Массирую виски, пока переключаюсь с телефона на ноутбук. Нужно проверить финал проекта и то личное письмо. Я должна выбраться из депрессивного состояния как можно скорее.

— Нет.

Мне плевать, что уже девять вечера, когда через соединения меня связывают с моим гинекологом, которому я уже отправила результаты.

— Я ставила инъекцию в конце апреля, как такое возможно. Мне нужно пройти повторную проверку?

— Два обследования в разных химических группах говорят одно, мисс МакГрат. Приехать необходимо, но я бы доверяла результатам.

Она слишком спокойна и слишком медленно говорит.

— У вас нестабильный гормональный фон, — была уверена, что месячных нет из-за стресса, что уже бывало — могли произойти изменения в организме, которые не сопоставляются с данным типом инъекции. Это бывает, но эффект обычно держится до следующего приема, на котором все и выясняется.

Ладно. Мне плевать на ее слова и все вероятности. Мне пришли повторные результаты в процентах и цифрах анализов. А я всегда доверяла цифрам. Я чертов финансист. Но не сейчас, когда приказываю открыть ворота и без телохранителей выезжаю в город, ища самую заурядную из поликлиник. У меня достаточно налички для молчания.

Я проверяюсь в обычной консультаций, не брезгуя аппаратами и ворчливыми докторами. У меня виден живот, но теперь я понимаю, что это не обычное явление после обеда, а бугорок ниже пупка… я просто отказывалась замечать это и боль в груди, думая, что вот-вот начнутся месячные. Не могу. Я не смогу с этим справиться…

— Около шести недель.

Это было через неделю после моего дня рождения или около того, когда мы с Николаем трахались, как чертовы кролики.

Женщина продолжает водить роликом по моему животу, по кабинету разносятся громкие глубокие стуки.

— Два сердцебиения.

— Мое и…

— Девушка, у вас будет двойня.

Я знала о вероятности. Моя мать еще жива, я знаю историю ее семьи в том числе о случаях многоплодной беременности. И я счастлива такому исходу. Их двое. Они никогда не будут одиноки.

Думала, что буду тотально готова к этому. И я не сентиментальна, но в такой момент рядом должен быть муж, счастливый долгожданному ребенку… двум.

Первая мысль — подстроить все так, что дети от Ричарда, но это не позволяет срок и яркое ДНК Громова. Его ген доминантен, скорее всего у детей будут темные глаза и волосы ближе к цвету темного шоколада… а младенческая кожа? Я не помню, когда держала на руках малыша, только если на крестинах тети Таиши.

Вторая — избавиться от детей Николая. Так бы и поступила Квин МакГрат, конструирующая свою лучшую жизнь, строящая ее кирпичик за кирпичиком. В сценарии нет места внебрачным детям криминального авторитета восточного побережья.

И теперь хвалю себя за покупки азиатской недвижимости с бумаг. Я узнаю о людях Братвы, чтобы унять чувство вины, а затем сбегу и от неожиданно свалившегося места в Совете, и от других теневых схем… и от возможно живого Николая. Он никогда не научит детей защищать себя и тех, кто им дорог. Не будет Анны, которая могла бы дать порцию нежности. У них не будет людей, которые помимо меня станут их любить, потому что мы уйдем с радаров. Я быстро выучу китайский.

Из меня вырывается всхлип.

— Мисс… — доктор протягивает стакан с водой.

— Уйдите. — она не двигается с места — Я сказала вон!

Женщина не похожа на ту, что уступит свое рабочее место истеричной пациентке в экстренном отделении в полночь, но она получила достаточно стерлингов.

Я закрываю рот ладонью, скатываюсь по стене.

Мне следует записаться на аборт сегодня же, чтобы вернуть контроль над собственной жизнью. Даже вдалеке Николай лишает меня свободы. Я не знаю, где он, жив ли… Но этот мужчина везде.

У меня есть несколько недель для конца срока безопасного для прерывания беременности. Шесть недель назад Николай поселил в меня биоматериал еще двух Громовых и посмел отпустить. Ублюдок. Мы говорили о детях, когда я уже была беременна, и тогда действительно было отравление, а не токсикоз, но неважно. Двойня не подавала никаких признаков своего присутствия, кроме разрыва цикла, в некотором роде мне повезло… блять — я пила алкоголь и два раза приняла антидепрессанты.

Надо что-то предпринять. Глупо метаться до октября.

Очевидно, младенцы, как и я, получились случайно. Но в отличие от своей матери я не попытаюсь избавиться от него. У моих родителей были своеобразные взаимоотношения, но папа и дедушка хотели наследника, так что оберегали меня. И сейчас у детей есть только я, а у меня — только они.

Почему блять я не могу избавиться от них? Какая извилина мозга причиняет боль от одной мысли?

* * *

КВИН

Я встаю позже рассчитанного. На часах почти восемь утра, трачу больше часа на приведение себя в порядок. Это как в первые месяцы работы главой отдела банка, когда нужно было выглядеть и чувствовать себя более чем идеально.

— Я хочу позавтракать в общества мистера Бранковича, организуй это. — говорю одной из служанок.

Она убегает, я первой натыкаюсь на сербов. Они в одном из открытых залов.

Я не знаю, как вести себя, потому что от стресса у меня трясет и сводит каждую клеточку тела. Я не нервничала так даже после первого квартала под своей ответственностью. У меня было дохрена убийственных ситуаций, но эта… я быстро опускаю руку, которая чуть не потянулась к животу. Это странно, словно болезнь, которую чувствуешь, пока о ней не скажут.

— Мистер Бранкович.

— Поздний день, Квин.

Разница с Белградом всего два часа. Хмурюсь, замечая, что перед двумя солдатами стоят ноутбуки с кодами. Легко узнаю программы — этим часто развлекается Ричард.

— Что произошло?

В дверях появляется Ларри.

— От наших людей в албании нет вестей уже…

— Двадцать часов пятнадцать минут и две секунды. — продолжает за Главой Братвы один из солдат.

— Опоздание всего в два часа…

На меня все резко поворачивают голову.

— Поняла.

— Установленные звуковые устройства и чипы на жетонах не отслеживаются. — один из тех, что за ноутбуком.

— Вам нужны