— Это следы не от побоев, я прав?

Ричард стоит в дверях. Его взгляд окидывает мое обнаженное для утреннего душа тело. На бедрах и у груди красноватые и фиолетовые следы от пальцев и губ Николая.

— Тебя не принуждали. — в голосе англичанина ровным счетом ничего — Это было ради освобождения? Просто ответь.

— Ты действительно думаешь, что иначе меня бы отпустили живой?

Ложь. Она слетает с губ комками грязи. Очень красиво обрамленными комками.

— Мне нужно забыть все это.

— Перестань справляться одна, ты была в изоляции слишком долго.

Улыбаюсь, смотря в мрамор раковины. Ричард не святой, я знаю о нем все, он — обо мне, но я все равно умудряюсь его обманывать, изменять, как было до похищения.

— Я хочу, чтобы ты остался. Но я делала плохие вещи, Ричард. — поворачиваюсь к нему — Я убила человека, переспала с Николаем. Ты сможешь снова прикасаться ко мне? — потому что я не уверена, когда смогу к нему.

— Так сложились обстоятельства. — обхватывает мое лицо — Ты это забудешь, я это забуду. Мы проведем новую церемонию.

Мягко отстраняюсь, чувствуя зуд от мужских касаний.

— Да. Жаль старания твоей мамы. Как всё объяснили… другим гостям?

— Что ты сбежавшая перевоновавшаяся невеста. Громов специально показался с тобой на дне рождения в Бостоне. Я посчитал, что присутствовать там будет не лучшей идеей.

Это было верным решением.

— Я займусь новостями и приглашу пиар отдел в офис.

Сколько же проблем.

— Все решаемо.

Конечно. Вот только я думала о том, что вернусь к Ричарду, но в голове не укладывается, что могу стать его женой.

Я действительно погружаюсь в медиа, мало сплю, выпиваю не меньше трех чашек кофе в день. Ни одной новости об Атлантик-Сити, Громовых, “каменном” бизнесе. Ничего. Я уже думаю нанять детективов, пусть и понимаю, что это бесполезно, но мне нужно действовать.

Меняю деловой костюм на домашнее. Снимаю блейзер и блузку, оставшись в бюстгальтере. Рассматриваю себя в зеркале. Я все такая же, макияж скрывает темные круги, набрала из-за стреса. Не проработай я РПП, уже находилась бы в нервной анорексии.

Провожу рукой по животу, дотрагиваясь пальцами до пояса завышенных брюк, скольжу под него. Встаю боком, выбрасываю из головы все мысли… точнее пытаюсь.

Резко поднимаю глаза, замечая движение. Ричард стоит за моей спиной.

— Как только отойду от произошедшего, ближе к нашей свадьбе хочу прекратить курс инъекций. Дай мне шесть-семь месяцев.

Замечаю, как плечи Ричарда опускаются. Он думал, что я беременна.

Я должна быть готова к этому этапу в жизни. У меня есть всё, чтобы дать кому-то лучшую жизнь — есть потребность заботиться о ком-то.

— Что скажешь? — так и стою лицом к зеркалу.

Ричард подходит, целует меня в оголенный участок у сгиба шеи. Я уже спокойнее реагирую на его касания, пусть за эти шесть дней мы и не занимались сексом.

— Это твое тело, Квин. — кладет голову на мое плечо — Но да. Я был бы счастлив.

Он начинает двигаться за моей спиной, касается талии, но я заставляю Диккенса замереть.

— Ш-ш-шш… я хочу запомнить это. — старательно очерчиваю наши тела — Все должно быть именно так.

ГЛАВА 12-13

ГЛАВА 12

КВИН

Работа, салоны красоты, одна встреча с Таишей в перерыве между ее концертами — гастроли по северной Америке. Я не могу решиться на посещение США.

Пиарщики колдуют над моими социальными сетями, подчищая следы Громова, но еще предстоит предоставить объяснение моих отношений с ним. Отношений. Брак расторгнут. Мне повезло, что Николай оформил его, по таким условиям компания официально переходит в мои руки. Пусть по бумагам за дедушкой и его советом сохранялось право теневого управления, я готова сбросить их с корабля. Оружие, союзники, наемники? Я воспользуюсь чем угодно, чтобы получить свое.

Не чувствую вкуса пищи в лучшем ресторане Афин, виды Парижа не восхищают, когда я смотрю на город с высоты птичьего полета. У меня много дел, не все требуют личного присутствия, но смена обстановки заставляет проводить хоть немного времени вне зданий. За пару месяцев на Острове я слишком привыкла к свежему воздуху и флоре. Ну вот. Впервые за три недели произнесла это слово, пусть и не вслух. Я даже заказывала букеты красных безвкусных роз, которые не смогли заменить куста в саду Громовых.

Это все в прошлом.

Сейчас время развлекаться.

Яхта Ричарда ходит от от восточного до западного концов Монако. У жениха есть слабость к воде. На втором дне свадьбе банкет должен был пройти на нашей яхте побольше. Но я предпочитаю скорость.

Куча людей из списка Forbes, знакомые, деловые партнеры, явно связанные с мафией. Все расслабляются, понимая, что в радиусе километра нет возможности не то чтобы связаться с внешним миром, а в целом включить телефон. Конфиденциальность.

— Жан, на этом все.

Снимаю жилет, тут же принимаю закрытую бутылку воды, жутко хочу добраться до бара, но не позволю пройти напитку через три пары рук.

— Да ладно тебе, Квин! Еще один заезд. — на французском.

— Ты проиграл образовательный фонд сына, Жан. — усмехаюсь — Остановись.

Гидроциклы. В последний раз я каталась на таком с Николаем в первые недели моего… плена. И теперь не составило труда два раза подряд обогнать гендиректора французского монетного двора. Нечем гордиться, ему почти шестьдесят.

Я даю знак рукой и мне подают тонкий халат-парео. На яхте мало кто в бикини. Исключения — женщины с модельными телами, что не относится ко мне, что бы ни говорили окружающие. Квин МакГрат всегда идеальна, лучшая, заметная. Но я снова налегаю на сахар, по часу выбираю, что надеть, разглядываю в зеркале недостатки фигуры. Николай не говорил напрямую, что ему нравится мое тело, но я видела — это так. После психотерапии мое РПП заметно ослабло, но я нуждаюсь в постоянном подтверждении привлекательности и пока не готова заняться сексом с Ричардом. Кстати о сексе… я маневрирую между людьми, чтобы не попасть в зону видимости Адама Фелтона — баскетболиста, с которым я почти год изменяла жениху. Что он здесь делает? Неважно.

— Развлеки старика! Ты ведь по-прежнему ищешь приключений, пока не прибьет к гавани. Вот он я.

Жан выпил недостаточно, чтобы не осознавать сказанного. И не знаю, сколько человек помимо меня знают французский. Уже открываю рот, чтобы грозно ответить, как перебивает светская львица моего возраста — любовница Консильери бостонской группировки.

— Такая мужественная и смелая, особенно когда отошел мистер Диккенс. Ходят слухи, что вы оба вуайреисты, так