"Это тебе за Дариуса", – сказал он.

Вдалеке послышались крики стражников, и Годфри обернулся к остальным.

"Идём!" – позвал он. "Быстро!"

Все, как один, они рванулись прочь из финианской спальни и почти достигли лестницы, как вдруг Мерек остановился.

"Подождите!" – крикнул он.

Его взгляд устремился к двери в сокровищницу.

"Нам нужно золото, что купить себе выход из города", – пояснил он.

Глаза всех его спутников алчно заблестели, и они не смогли сдержаться. Месть свершилась, пришло время добыть парочку трофеев. Годфри тоже поддался искушению.

Они вернулись и напихали в свои карманы столько золота, что с трудом могли его унести. Годфри выбрал себе браслет с рубинами и сапфирами, золотую ручку, мешок золотых монет и связку бриллиантовых ожерелий. Его руки тянулись к новым драгоценностям, хотелось ещё и ещё, и награбленное уже так тяжелило его, что он знал – ему этого хватит, чтобы обзавестись персональным войском. И отомстить за всех. А потом делать всё, что только пожелает.

Когда больше уже ничего не помещалось им в руки, они решили, что пора убираться, и развернулись к выходу. Однако, на их пути возникла преграда.

Дюжина финианских солдат стояли в дверном проёме, а перед ними – финианская женщина с огненными волосами и пронзительным взглядом. Она спокойно наблюдала за ними, и по её улыбке было видно, что зрелище изрядно её позабавило. Годфри гадал, как долго она уже там стояла.

"Куда это вы собрались?" – спросила она.

Дариус вышел на арену под оглушительные аплодисменты граждан Империи, ненасытных в своём желании смотреть на смерть. Он ступал неуклюже, прикованный к своим трём братьям – Дезмонду, Раджу и Люци – и нескольким другим гладиаторам, и явственно ощущал отсутствие Каза. Арена содрогалась от криков толпы ещё больше, если только это было возможно, чем в прошлый раз, и Дариус, хоть вымотанный бесконечными битвами, в первую секунду испытал такой же благоговейный ужас, как и в свой первый выход. Солнечный свет отражался от белого песка арены, и становился ослепительно ярким, воздух над землёй колебался от жара и в нём стоял густой смрад тысяч имперских тел, изнемогавших под лучами обоих солнц. Выйти туда было сродни тому, чтобы войти в логово самой смерти.

Тело Дариуса ныло от синяков, царапин и порезов. Превозмогая боль, он немного размял руки, несколько раз сжал и разжал кулаки и покрепче перехватил рукояти выданных ему мечей. Он понятия не имел, как он будет сегодня драться. Короткие мечи были тупыми, ими нельзя было даже разрубить кандалы. По крайней мере, им дали мечи, а не дубинки, и это было хорошим предзнаменованием. А, может, и наоборот…

Дариуса предупреждали, что второй день боёв будет насыщеннее, чем первый, и он не понимал, как это было возможно. В предыдущем сражении ему пришлось использовать все свои навыки, чтобы просто выжить. Его одолевало предательское чувство, что их шансы выжить сегодня были совсем призрачными. Но Дариуса не страшила смерть. Единственное, чего он боялся, было умереть недостойно.

Дариус почувствовал, как цепи на его лодыжках натянулись, и он споткнулся, теряя равновесие. Он посмотрел вниз и проклял свои кандалы, делавшие его зависимым от страха других ребят, которые, по мере приближения к центру арены, сбивались с шага и начинали дёргаться в разные стороны. Рядом с собой он заметил Дрока, который злобно таращился на него сквозь щёлки своих глаз. На лице его была обычная презрительная гримаса, а в тяжёлом взгляде читалось ярое желание убить Дариуса. Дариус гадал, не совершил ли он большую ошибку, пощадив Дрока накануне.

"Как думаешь, что они сегодня для нас приготовили?" – спросил Люци, шедший рядом с ним и нервно теребивший в руках свой меч, всматриваясь в туннели в стенах арены.

"Хуже, чем вчера, быть не может", – сказал прикованный позади Дезмонд.

"Ещё как может", – возразил шедший поблизости Радж.

У Дариуса в голове крутились такие же мысли. Он озирался и изучал стены арены, хранившие следы многих битв, как вдруг протрубил горн и распахнулась главная дверь. Оттуда появился Морг, и толпа приветственно взревела, а он широко раскинул руки и купался в аплодисментах, как дешёвый ярмарочный артист.

Наконец он дошёл до центра арены, обернулся вокруг своей оси, наслаждаясь всеобщим вниманием, и опустил руки. Трибуны притихли.

"Граждане Империи!" – прогремел он. "Сегодня я представляю вам выживших во вчерашнем матче! Эти храбрые юноши показали нам доказали нам, что они достойны, и сегодня им предстоит сделать это снова!"

Зрители наградили его ещё одним раундом аплодисментов, и Морг ждал, пока они угомонятся.

"Сегодня останется только трое выживших. Или ни одного. Не больше чем трём гладиаторам будет позволено живыми покинуть арену. Убьём ли их мы, или они сами друг с другом расправятся – нам всё равно!"

Толпа согласно заулюлюкала, а Морг развернулся и церемонно покинул поле битвы. Огромные железные двери с грохотом захлопнулись за ним.

Затрубили фанфары, и толпа обезумела.

Дариус, на грани, готовый ко всему, слышал, как отчаянно бьётся в грудь его сердце.

"Чтобы они не выставили против нас, – напутствовал Дариус друзей, – держитесь вместе".

На этот раз железные решётки поднялись по всему периметру арены, и на гладиаторов выскочили две дюжины имперских воинов, закованных в чёрные латы с головы до пят, в ощерившихся шипами шлемах и с огромными щитами в руках. Дариус внимательно посмотрел на щиты, на то как имперцы лихо крутят их в руках, и заметил, что они по краям они были усеяны мелкими острыми иглами. Соотношение сил было два к одному, и враги неслись на гладиаторов со всех сторон, зажимая их в кольцо.

В меньшинстве, связанные, с короткими тупыми мечами – Дариус понимал, что надеяться им было не на что.

"СХОДИТЕСЬ ПЛОТНЕЕ!" – крикнул Дариус.

На этот раз парни послушались Дариуса, и тот почувствовал, как его цепи ослабли, давая ему немного места для манёвра. В центр сошлись все, кроме Дрока, который стоял отдельно на конце цепи.

"Нам нужно выбрать одного врага и напасть, как одно целое!" – кричал Дариус. "Мы не можем одолеть их всех, но вполне можем вместе убить одного! Всё, что нам нужно, это расправиться с каждым по очереди! Спина к спине!"

Все попятились назад, пока их спины не соприкоснулись, и не получилось плотное кольцо. Дариус почувствовал, как его спина упёрлась в потную мускулистую спину другого парня.

Дариус стоял и смотрел, как солдаты стремительно приближаются к ним, вздымая густые тучи пыли. Он ждал. Он знал, что ключом к победе была дисциплина: ели все будут действовать слаженно, у них появится шанс.

Толпа подначивала солдат, предвкушая бой. Дариус взглянул вниз, прикинул длину цепи, и решил для себя, сколько нужно выждать. Он ощутил, как цепи начали дёргаться, оттого что ребята занервничали, и стал молиться, чтобы они послушались его команды.