Но то была не самая худшая его слабость. Хуже всего было то, что он требовал от Анвен признать, что между ними существует нечто большее, чем просто влечение. Хорошо, что она этого не сделала. Ему ли не знать, какую власть над человеком имеют его привязанности? Привязанности делают человека слабым. Сейчас он не должен ни в чем проявлять слабость. А потому ему следует подавлять любые проявления чувств к ней. Так будет проще всего. И Анвен права, что не признает, что между ними существует незримая связь…

Чтобы еще больше отдалить ее от себя, Тиг решил рассказать Анвен о поступивших ему угрозах. Тогда она его точно не простит, как и сам он не может простить себя.

– Некоторые семьи продолжают упрямиться, – сообщил подошедший Рэйен. Взяв седло, он положил его на груженную вещами телегу.

– Какие отговорки на этот раз? – Тиг сгреб несколько уздечек и также забросил их на телегу. Те громко лязгнули.

Он без устали трудился, стремясь устранить последствия пожара. От брайнморского замка и хозяйственных построек почти ничего не осталось, так что и восстанавливать было нечего. Было решено, что местные жители переберутся в Гвалчду, где им предоставят кров и защиту. Декабрь выдался ясным и достаточно теплым, лишь временами срывался дождь, но с каждым днем ощутимо холодало.

– Люди не желают покидать уцелевшие дома за воротами Брайнмора.

– Им придется переехать, – не терпящим возражений голосом сказал Тиг. – Здесь они слишком уязвимы для врагов.

– Убедительное замечание, но эти люди не особо жалуют англичан и потому не хотят принимать от тебя помощь.

– Я наполовину валлиец.

Рэйен смерил его красноречивым взглядом.

– Значит, убеди их с помощью денег, – с раздражением проговорил Тиг. – Те постройки не предназначены для жизни в зимнее время. Я обеспечу их лучшим жильем, дам дополнительные припасы. Снабдим их всем, в чем они нуждаются.

Рэйен присвистнул.

– Да тут же сотни несогласных. Так ты в два счета опустошишь свою казну. Наверняка найдется немало желающих воспользоваться ситуацией себе во благо.

Тиг смотрел поверх плеча брата, будто ища там ответ, который все не находился. Теперь, когда ужас пожара отступил, Тиг начинал злиться из-за того, что отголоски Валлийских войн все никак не утихнут. Впрочем, заботы о погорельцах отвлекали его от других гнетущих мыслей. Образ Анвен неотступно следовал за ним, куда бы он ни шел, что бы он ни делал. Видение вбегающей в горящее помещение Анвен сменялось другими: как она вызволяет его из-под поваленной арки, как сжимает его плечи в порыве страсти… Думая об этом, Тиг не знал, спасать ли ее от огня или от себя самого.

Переведя взгляд на Рэйена, он ответил:

– Позволь им. Я не хочу снова рисковать.

– В тебе говорит чувство вины. – Рэйен похлопал Тига по руке. – Что вызвало у тебя подозрения?

– То, что возгорание началось в моей спальне, а оттуда огонь перекинулся на покои Уриена, Алиеноры и Анвен. Все произошло очень быстро. Будь это случайностью, пламя занялось бы в одном месте и набрало силу не сразу, дав людям возможность спастись.

– Что ж, по крайней мере, можем вычеркнуть Уриена из списка возможных врагов.

– Даже если и так, мы ни на шаг не приблизились к разгадке. Зачем устраивать поджог в моей комнате, когда меня там не было?

Рэйен лишь плечами пожал:

– Все действия этого таинственного врага не подчиняются логике.

Гнев Тига готов был вот-вот прорваться.

– Бесчеловечно уничтожать целый замок и подвергать опасности многих людей ради того, чтобы добраться до меня. Пожар причинил чудовищные разрушения, но своей цели враг так и не достиг.

– А мне кажется, он все же добрался до тебя. Ты кажешься потрясенным произошедшим.

Потрясение – это еще мягко сказано. Разлука с Анвен совершенно выбила его из колеи. Нужно как можно скорее разыскать ее. Невидимый враг ни перед чем не остановится: ни перед разрушением, ни перед убийством. Нельзя допустить, чтобы Анвен причинили вред.

– Ты снова смотришь невесть куда, – заметил Рэйен. – Не носит ли твое беспокойство иной характер? Ты потратил много сил, выхаживая Анвен. Жаль, если все оказалось впустую.

Взгляд Тига заставил бы замолчать даже короля, но Рэйен лишь вскинул бровь:

– Да ты не в себе, братец!

– Напомни мне в другой раз поучить тебя хорошим манерам. – Тиг поднял еще одно седло, и Рэйен помог бережно опустить его на повозку.

– По мне, твои чувства вполне понятны, но, если хочешь скрывать их даже от самого себя, не мне открывать тебе на них глаза.

Тиг был не обязан давать брату какие-либо объяснения. Он просто затолкал седло вглубь повозки.

– Мой долг – защищать Анвен и любого другого, кто перешел под защиту Гвалчду! Проследи за тем, чтобы все местные жители туда перебрались. Не желаю больше слушать никаких отговорок.

Рэйен отвесил ему поклон:

– Как прикажете, милорд.

Анвен смотрела на противоположный берег реки, туда, где за Дамегским лесом начинались владения Гвалчду. С завтрашнего дня он станет ее домом. Несмотря на то что от Брайнмора ничего не осталось, ей было непросто покидать родной край.

Алиенору похоронили в березовой рощице. Роберт обо всем позаботился. Она упокоилась вечным сном в очень красивом месте, это несколько смягчило сердечную боль Анвен.

Мелун ушел в Гвалчду через несколько дней после погребения погибших. Ффайон и жители Брайнмора также покидали эти места. Анвен была благодарна Ффайон за целебные мази и помощь обездоленным брайнморцам. Жесткая, непримиримая, не терпящая слабостей – она оказала неоценимую поддержку пострадавшим. Одним – целебным снадобьем, другим – Божьим словом. И то и другое очень пригодилось в тяжелое для всех время.

Анвен не пошла в Гвалчду помогать с разгрузкой телег, но до нее дошли слухи, что плотники и кузнецы уже начали строить там новые дома. Тиг не жалел денег на обустройство переселенцев. Он говорил о справедливости, но поступал куда более щедро. Почему? Людей можно было бы разделить и отправить по отдаленным деревням и другим поместьям.

То была еще одна черта характера мужчины, с которой ей нужно было смириться. Как может один и тот же человек быть предателем и одновременно щедрым, справедливым властителем? И как может один и тот же человек быть жестоким воином и нежным любовником?

Почему она думает о лорде Гвалчду, даже зная, что он предал валлийский народ, переметнувшись на сторону английского короля? Он стал причиной гибели Брайнмора и всего Уэльса.

Однако именно у него искала она утешения, когда оплакивала Алиенору. В его объятиях она чувствовала себя защищенной. Так не стоит ли ей…

– Нам нужно поговорить.

Тиг незаметно подошел к ней сзади. Туника, которую он не менял уже несколько дней, пропиталась потом и покрылась пятнами вездесущей сажи. Волосы были стянуты лентой, но несколько прядей выбились. Все эти дни он трудился так же напряженно, как и она. Лицо Тига выглядело усталым. Но взгляд Анвен привлекло другое – его руки. Сильные, загрубевшие от работы, они казались не способными на ласку. Но Анвен отчетливо помнила, как нежно они обнимали и ласкали ее.