– Господи, ну что здесь такого непонятного! Я нашлакиллеров, заплатила им пятнашку баксов. Они поднялись ночью в квартиру изамочили его. А я стояла за дверью и слушала, как они это делают. Под утро онивытащили тело и бросили в Москву-реку. Ни о каком его долге я не знала. Вдомашнем сейфе лежала всего пятерка баксов. Куда он подевал такую сумму, неимею ни малейшего представления.

Минут пять Марк приходил в себя. Он молчал и смотрел на менякаким-то безумным взглядом.

– А где ты нашла киллеров? За что ты уготовила ему такуюучасть?

Мне пришлось закурить сигарету и начать долгий и нудныйрассказ о том, как я выиграла конкурс красоты, о замужестве, о Регине, Любке итой сумасшедшей ночи. Я рассказала все как на духу, ничего не придумывая и нескрывая. Когда я закончила, Марк молчал, тупо уставившись в стенку. Не знаю,что там у него на душе, изменится ли его отношение ко мне после услышанного илинет, но я сделала свой выбор. Я открылась человеку, которого полюбила искренне,нежно и страстно, полюбила той любовью, на которую только способно мое отважноесердце.

– Ты – сумасшедшая, – произнес Марк как-то глухо изадумчиво.

– Я знаю.

– У меня никогда не было таких чувств. Ну почему я полюбилименно сумасшедшую женщину?! Ведь вокруг полно совершенно обычных, спокойных. Явпервые влюбился, как пацан, и именно в такую авантюристку, убийцу и совершеннобезумную женщину. Ну почему так устроена эта жизнь? Я хочу жениться насумасшедшей!

– Подожди, Марк, я тебе еще не все сказала. Когда я увиделатебя там, в Крестцах, то еще не знала точно, что мне больше нравится, то литвоя крутая тачка, то ли костюм, то ли бриллиантовая заколка на галстуке, то лито, как ты соришь деньгами, то ли ты сам. А теперь я знаю совершенно точно, чтоя люблю тебя за то, что ты есть. Ведь ты сейчас совершенно голый, без своегонарядного прикида, а я по-прежнему тебя люблю. И даже еще больше!

Марк громко засмеялся и крепко меня сжал. Так в любви исогласии мы прожили ровно три недели. Три недели безумной любви, безразмерногосчастья и дикой преданности друг другу.

В один из вечеров, когда мы сидели обнявшись у камина исмотрели на огонь, попивая кофе, Марк тихо произнес:

– Нужен труп.

– Что нужно? – не поняла я.

– Я разговаривал по телефону с Касьяном и посылал к немусвоих людей на переговоры. Понимаешь, в криминальном мире, по воровскимзаконам, так – нет человека, нет долга. Долг умирает вместе с человеком.Поэтому нам нужен труп. Труп твоего мужа. Да, кстати, тот парень, которого тызамочила на даче, жив.

– Как это? – не поняла я.

– Он выжил. Дополз до ближайшего дома, и там ему оказалипомощь. На днях выписался из больницы. Винить ему некого, сам купился на твоисиськи и повел тебя на веранду к столу. Касьян ему за это дело еще по башкенадавал. Короче, чтобы замять этот вопрос, нам необходимо найти труп твоегомужа. Поэтому сегодня ночью, под утро, поедем в Москву.

– Боже мой, а как же мы найдем труп? – Я была вшоке. – Знаю приблизительно, но это не точно. Где-то в реке, не доезжаяКаширского моста. А как ты себе представляешь его поиски?

– Обыкновенно. Возьмем парочку водолазов. Скорее всего,нужно найти киллеров. Уж они-то точно покажут место захоронения.

От этой мысли меня передернуло. Встречаться с милой троицеймне совершенно не хочется. А тем более искать и увидеть труп моего мужа.Пренеприятнейшее занятие, прямо скажем.

В середине следующего дня мы уже добрались до Москвы. Первымделом я позвонила Любке и попросила любой ценой найти Славика, хоть всю Москвудля этого перевернуть. Но, к моему глубокому сожалению, ни Славика, ни этихдвоих она так и не нашла. Ни сегодня, ни завтра, ни в последующие дни. Ихместонахождение оставалось загадкой. Они погорели на каком-то деле, были врозыске, отмыли хорошую сумму денег и ушли на дно. А где это самое дно,оставалось только догадываться. О нем не знал никто, даже Любкин Борька.

Мы решили действовать сами. Приблизительно нашли нужноеместо. Дно обследовали трое водолазов и еще с десяток ребят прочесывали лесныеокрестности по соседству. Я сидела на берегу и курила. Марк все времяразговаривал с кем-то по телефону. Мое сердце могло выскочить в любой момент отжуткого страха. Сколько адреналина выработал мой организм за эти долгие часы,одному богу известно. Но результат был плачевным. Труп мы не нашли.

Куда он мог подеваться, не имею ни малейшего представления.Я уже было совсем сникла, но Марк постоянно меня подбадривал, вселял надежду иоптимизм. Но по-прежнему настроение было хуже некуда.

– Марик, послушай, знаешь, о чем я подумала. Труп никак немог оказаться на середине реки. Они же не плыли с ним, а подошли к берегу,привязали камень на шею и сбросили в воду. Мы уже вдоль и поперек обшарили всевокруг, а результат плачевный. Это я говорю к тому, что, скорее всего, труп былнайден местными жителями и увезен криминалистами как неопознанный. Может быть,фотографию печатали в газетах, показывали по телевизору, но я уже целуювечность ничего не смотрела и не читала. Его, конечно, никто не опознал, ужбольно он был изуродованный. Это в соленой воде труп долго не портится, еговсегда можно опознать, а в речной он очень быстро разлагается, да и рыбкинаверняка поели.

– Откуда такая осведомленность?

– В детстве все мы мечтаем кем-нибудь стать. Только невсегда наши мечты совпадают с нашими возможностями. Так вот, я мечтала статьэкспертом-криминалистом, чтобы выезжать на место происшествия и рассматриватьтрупы. Определять время убийства, орудие убийства, тяжесть телесных поврежденийи так далее.

– Хорошенькая мечта! – присвистнул Марк. – Явсегда знал, что ты сумасшедшая, с самой первой минуты, как только тебя увидел.Вот я, например, хотел стать космонавтом. Да разве можно мечтать о таком враннем детстве?! Криминалист! Ничего себе мечта детства! Считай, что ты имстала, правда, неофициально, негласно, без образования.