когда я прохожу мимо аквариума. Весь мир нахмурился и усмехается где-то в облаках над моим социальным положением…

Но! Стоит мне только переступить порог макдака, как я тут же возвращаю себе былую славу хозяина жизни и настоящего барина. Обычно заказываю, что подешевле: гамбургер, колу и маленькую картошку. Выбираю стол, чтобы обязательно был по середине, чтобы все меня видели. Громко чавкаю и икаю. Поел. На подносе и по столу разбросаны обёртка от булки, палочки фри и разлита кола. Сижу, вольготно развалившись на стуле и жду пока официант, из числа молодых халдеев, уберёт за мной. За мной будут ухаживать! То я, всю жизнь дерьмо за всеми убираю, и мне при этом ещё в спину плюют, а здесь всё, наоборот.

Подошла к моему столику девочка, улыбается:

— Я могу убрать?

— Да, дорогуша. Можно убрать. — ковыряюсь в зубах спичкой и наблюдаю, как она вытирает стол и складывает всё на поднос. Только дураки за собой убирают в этих забегаловках. Только дураки… Настоящие хозяева жизни, такие как я — никогда. Знай всяк сверчок, свой шесток! Жаль курить здесь нельзя. А то я бы…

Выхожу, как пьяный из макдака. Счастлив от понимания своей важности. Девочка — студентка, тоже, наверное, видит во мне большого человека. Махает она тряпкой и убирает за мной мусор. Понимает всю важность момента!

Надо идти опять на работу, обеденный перерыв подходит к концу. Сегодня буду умолять директора выдать мне хотя бы аванс, а коллеги по работе будут опять смеяться над моим рваным башмаком, в котором хожу уже неделю. Плюс ещё карта тройка закончилась, и на метро не с чем ехать… Одним словом куча неприятностей и полоса жизненного отчуждения.

Но ничего! Завтра опять в обед приду сюда и буду ждать пока за мной уберут. Только в такие моменты я чувствую себя по настоящему счастливым человеком, которого боятся и уважают девочки из числа халдеев. До завтра!

Не от меня…

Я:

Ласково глажу дочку по макушке. Копия меня. На жену совсем не похожа. Укладываю её спать, завтра ей опять в школу. Интересно, а у меня ещё дети есть? Ведь были же у меня до, и во время брака, интересные и романтические связи… Вот это вопрос. Наверняка же где-то и моё семя упало, помимо любимой жены. И скорее всего, сейчас некий папаша, думает, что воспитывает своё дитё. Вот дурак. Думаю, парочку таких же дочек где-то у меня ещё бегает по белу свету… Не без этого. Сколько у меня их, одна, две, три? С умилением смотрю на супругу. Пусть живёт в неведении. Главное не нарушать эту гармонию, созданную в рамках законного брака. Я вижу её задумчивый взгляд. Сколько же в нём любви и ласки. Ценит она меня!..

Жена:

Интересно, а у него вообще дети есть?..

Югославский сервант

Не совру, если скажу, что продавец я от Бога. На районе все об этом знают. Уважают меня люди и ценят мои бизнес-идеи, которые несу я в массы.

Но сегодня, что-то пошло не так…

Жена моя, дай бог ей здоровья, вместе с ейной мамой, попросили меня, чтобы я вынес на помойку наш старый югославский сервант.

На помойку! Вот дуры…

Это произведение мебельного искусства, во-первых, денег стоит, а во-вторых, если его выставить на бесплатной торговой площадке, то несомненно будет битва полов, за право его купить и вообще начнётся аукцион Сотбис. Антиквариат — понимать это надо!

Сказано — сделано.

Сфотографировал я его, жена с дочкой освободили все полки, а я меж тем, разместил объявление и с нетерпением жду страждущих его приобрести.

Звонок:

— Здравствуйте, вы ещё продаёте этот гроб?

— Здравствуйте. Это не гроб, а произведение мебельного искусства от югославских мастеров. Год выпуска ориентировочно 82–83 год. Он занимает мало места и достаточно вместительный.

— Вот я и говорю — гроб. Если скинете немного, то я на завтра газель закажу.

Какая вредная тётка. Ещё скидку просит. Но с другой стороны очереди за ним нет и бесплатно тащить его на помойку вообще смысла нет.

— Уговорили! Скину. Жду вас завтра.

Хожу и радостно потираю руки. Копеечка, к копеечке. Деньга завтра к ладошке прилипнет.

На следующий день, задорно паркуется газель рядом с нашим подъездом и звонит мне уже теперь снизу эта противная тётка:

— Знаете, у меня не получилось договориться с грузчиками, прошу вас помочь мне его вытащить и погрузить внутрь. Я отдельно оплачу эту услугу.

Звоню соседу татарину и рассказываю ему о вновь сложившихся обстоятельствах. Нужна его помощь. Благо нести всего 4 этажа вниз.

Усталый сосед, прямо с ночной смены, вяло соглашается.

Подхватили ловко с ним сервант и тащим его.

Прошли один этаж, второй. Запахло дворовыми котами, значит уже скоро увидим улицу. Я спереди тащу, татарин сзади пыхтит и матерится.

Здесь в какой-то момент одна из створок, под воздействием некоего физического закона, открывается и из неё выпадает наружу пластиковый стакан с цветными карандашами дочки. Они ссыпаются мне под войлочные тапки, и я как заправский конькобежец тащу за собой сервант и татарина вниз. После такого действа, я безусловно падаю, плашмя роняя предмет мебели и лечу лицом к кому-то на коврик. Рядом накренился сервант с прорванным боком и отломанной ножкой. Сзади сосед, испуганно глядит на меня:

— Ты там живой?

— Да, всё ок. Вот только дочка забыла свои карандаши забрать…

Прихрамывая и держась за свой радикулит, я встал, и мы кое как, вытащили его из лона нашего подъезда.

Дама эта, спрашивает:

— Что за шум был, где ножка от серванта и почему вся полированная поверхность в жутких царапинах?

Я отвечаю:

— Вы дамочка не волнуйтесь, я вам услуги грузчиков в стоимость не включу. А ножку от этой прекрасной мебели, я вам сейчас приляпаю обратно. Даже ещё лучше будет, чем было. Дайте только в кузов этот гроб погрузить…

Начинаем с татарином грузить его в кузов. Сосед ловко запрыгнул на борт, а я снизу толкаю это югославское чудовище вверх. Напрягаюсь изо всех сил и чувствую ногу обратно сводит.

Я, видно, когда падал в подъезде, ногу потянул.

И знаете, так сводит, что вместо того, чтобы толкать этот адский саркофаг вверх, я отчаянно выпучив глаза, слушаю свой пульс и просто придерживаю его, чтобы вообще не уронить. Мысленно проклиная жену, её маму и бесплатную торговую площадку с её глупыми тётками, которые "не договорились с грузчиками".

Татарин кричит: — Вира, Вира!

А у