Плесень болотная! До меня дошло, как выглядел мой приход… Но я же совсем не по тому поводу! И как терерь объяснить это мужчине? Вот он еще ниже наклонился, губы приоткрыл… Я крепко зажмурилась, сжимаясь. Мне вдруг срочно захотелось оказаться в другом месте.

Судорожный вдох…

Я и оказалась.

И когда распахнула глаза, поняла, что нахожусь уже совсем в другой спальне. И сижу не на ректорской кровати, а верхом на полуголом императоре. А вместо покрывала держусь за его мощные плечи. Правда, в таком положении я продержалась всего одно первое мгновение, а потом Его Величество Эйнар Ничегонепонимающий одним резким движением под себя подмял и сжал горло.

А-аааа! Я оказалась не просто "где-то". А на императорском ложе.

И не одна.

На мне уже лежал император… ну как лежал. Давил всем весом и душил. Как смертельно опасного противника. Ну и что, что это у него инстинктивное. Ну и что, что быстро все понял и меня от себя чуть ли не отбросил, так что я едва удержалась на шелковых простынях.

Все равно я расстроилась.

Зато Хейм, которого я сперва даже не заметила, завизжал от счастья и бросился меня обнимать. Да так резво, что я все-таки не удержалась и соскользнула на пол. И шлепнулась неудачно, мигом отбив себе все, чем об пол приложилась.

— Ой, — вскочила и потерла отбитое. — Больно как. Вы зачем меня на пол роняете?

— Прости Сойка, — умоляюще сложил лапки Хейм.

— Скажи спасибо, что не испепелили! — угрожающе зарычал император, тоже спрыгивая с постели и нависая.

— От испуга? — уточнила осторожненько.

— От просто так! — прошипел зло.

А я шарахнулась в сторону, осознав, что и правда была… а может и есть в опасности. Потому как глаза Эйнара Огнеопасного загорелись… нехорошо так загорелись. Еще и взглядом прошелся сверху донизу и в обратную сторону по халату, который так неудачно распахнулся.

И задержался немного на голых коленках, потом на месте ниже шеи и на растрепанных волосах.

Примеряется, куда лучше пламенем дыхнуть?

Ой не надо! У меня, между прочим, сорочка и волосы ничем таким огнеупорным не пропитаны…

— Папа, она хорошая! — между нами вклинился драконыш, а потом еще и запрыгнул на меня, обнимая. Я едва снова не упала. — Со-ойка, мы так давно не виделись! Я соскучился! Полежишь с нами?

— Э-э… — опешила я от этого весьма неожиданного предложения. И откашлялась, — Думаю, твой папа будет против.

— Папа?

Малыш обернулся на застывшего в угрожающей позе хмурого дракона, а в его огромных глазах заплескалась такая печаль и надежда, что даже мне стало не по себе.

Конечно, на Его Императорскую Непоколебимость это вряд ли повлияет и…

— Я не против…

… что?!!

— Ур-ра! — завопил все еще висящий на мне дракончик.

А потом спрыгнул и исполнил танец счастья. И быстренько вскарабкался на черные простыни на огромном ложе, укладываясь посередине.

А император ехидно прищурился:

— Не против… если ты объяснишь, зачем я вдруг тебе понадобился. Опять. И как.

— Эм… с чего вы решили, что мне понадобились? — сглотнула. И что еще за «опять»? Или это он про тот раз в купальнях вспомнил? Да, неловко тогда получилось.

— Ну ты же как-то оказалась в моей спальне.

— Так я… к Хейму… хм, шла.

— К Хейму? — мужчина склонил голову, а во взгляде его кроме насмешки промелькнуло еще что-то.

— Конечно. Не к вам же. — ответила как можно уверенней.

— То есть если бы Хейм не был со мной, то мы, можно сказать, не встретились? — спросил он вкрадчиво.

— Нет! То есть да! То есть с чего бы нам встречаться? Не надо нам встречаться… — пробормотала, стараясь не смотреть на мощную грудь, видную в разрезе халата. И не вспоминать, какая она на ощупь… как перекатываются мышцы, когда он выгибается… — У меня только на малыша возможности срабатывают, лоза настроена!

Тьфу ты! Всякая плесень в голову лезет! И на язык.

Лучше помолчать пока.

Решительно шагнула к высокой кровати, халат потуже завязала и забралась на нее, стараясь не думать о том, как я выгляжу, проделываю все это, и почему император продолжает стоять сзади и смотреть на меня. То есть на мой… Ох, великие ассы, ну как меня угораздило?

Легла на самый краешек, натянула покрывало — мягкое какое! — и отгородилась довольным Хеймом.

Кровать с другой стороны слегка прогнулась под немалым весом.

Я в сторону того веса не смотрела. На всякий случай. И так вся эта ситуация была…

— Продолжай, папочка! — почти пропел Хейм. А потом уткнулся папе своему в плечо, а на меня ноги закинул. Чтоб уж точно все на месте были.

Я осторожно повернулась и… Снова встретилась взглядом с хмурым императором, который взирал на меня поверх вихрастой макушки своего сына.

И чего он такой хмурый?.. И смотрит так на меня изучающе, будто понять хочет…

— Па-ап! — опять спас меня драконыш.

— Да-да, — пробормотал грозный «пап» и нехотя уставился в огромную книгу без картинок. — Слушай дальше. «… И когда стало понятно, что на мир катится огненная волна, собрались все ассы в Асгарде и устроили Совет. Начал разговор Браги, асс поэзии, и заявил, что слово поможет остановить Падение, и руны скрепленные защитят этот мир. Ассы воспряли духом и встали кругом, но сколько бы они ни прорисовывали заклинания, как бы ни старались, волна становилась все выше. Тогда Видар, лесной асс, выставил вперед частокол несгораемый — и не помогло. Поднялся Хеймдалль, страж всех ассов…»

— Это в честь него первая часть моего имени?

— Да. Потому что ты — самый храбрый и сильный, — в голосе драконища послышалась непривычная улыбка. — Так вот, поднялся он «… и заявил, что нужно принести жертву. Каждый из ассов должен отдать то, что ценит больше всего и…»

Голос мужчины звучал рокочуще и мягко — ну конечно, сказки читать это вам не на ведьмочек орать — в кровати было уютно и тепло, рядом сонно сопел Хейм, и я, как бы ни силилась держать глаза открытыми, ум — острым, а желания — запертыми, начала уплывать на волнах сна.

День был длинным и сложным, так что противиться оказалось невозможно.

Снились мне всякие странности.

Нежно урчащий вулкан, согревающий своим теплом не только мое тело, но и сердце.

Потом я будто летела в вышине, под лучами яркого солнца… И снова что-то уютное, надежное обнимает меня, прижимает, вкусно пахнет льдом с горчинкой и мурчит, как огромный добродушный зверь…

Кажется, я во сне улыбалась.