в мою квартиру и вспомнить курсы кройки и шитья. А оттуда уже обратно, на стройку. Захватив гость таблеток и бутыль с водой.

— Тебе обязательно туда возвращаться?

— Да. Я должна проснуться именно там. Чтобы все закончить.

— Ксюх, а если… Если… — Виталик вдруг сбился с шага, запнулся и отвел глаза.

— Что? — Я спросила громче, потому что он не отвечал: — Что? Ну говори же!

Он поднял на меня ясны очи, в которых — могу поклясться — заискрила крохотная слезинка, и произнес с трудом:

— А если ты проснешься… трупом?

— Что ж, — пожала я плечами. — Так тому и быть.

Понедельник, 1 октября, жизнь № 2

Я проснулась не трупом, как выражается мой дорогой друг. Вернее сказать, я просто проснулась. Ну и опять же наречие «просто» здесь не подходит, потому что не может описать всей моей боли, всего дискомфорта и страха, которые я пережила, возвращаясь из забытья в реальность. Так что правильнее будет сказать, я проснулась тяжело. Все тело болело, конечности занемели, и первые несколько минут я провела в настоящем ужасе, думая, что уже рассталась с ними навсегда, оттого их и не чувствую. Не буду описывать подробно, какие страшные мысли проносились в моей голове тогда, потому что слова — слишком слабый инструмент, чтобы это все суметь выразить. Скажу лишь, что сильно хотелось кричать, а лучше — выть и реветь, громко и отчаянно, но я сдерживалась из последних сил, потому что не хотела привлекать к себе внимание своих мучителей, которые считали, что я еще сплю. Сумев-таки пошевелить пальцем ноги, а потом и руки, я убедилась, что пока цела, и отчаяние ушло, уступив место разумности, твердости духа и отчасти ярости. Отчасти — потому что если бы она занимала сейчас лидирующие позиции во всем моем естестве, то разуму не осталось бы места (как известно, они с яростью великие конкуренты, если не сказать — враги), и я бы могла натворить всяких глупостей, которые явно на продолжении моего жизненного пути не отразились бы лучшим образом. А сейчас я молчала и прислушивалась, пытаясь понять, чем они заняты, что произошло за эти тридцать или около часов моего отсутствия и где я вообще-то нахожусь. В общем-то, еще минуту назад пройдясь по всем ногам-рукам, проверяя их на наличие, я поняла, что занимаю горизонтальное положение, что уже было странно — засыпала я на стуле. Отчего же меня перенесли? А главное, куда?

Приведя мысли в порядок, я смогла расслышать слова, произносимые кем-то вдалеке. Наверняка это мои похитители вели неспешный диалог, думая, что я еще в отключке. Теперь я могла уже без утайки шевелиться: меня бы не заметили. Итак, следующим открытием было — я лежу на твердой поверхности, но вряд ли это пол. А подо мной какая-то лужа. Во всяком случае, что-то жидкое и вязкое.

Еще через минуту я рискнула открыть глаза. Я лежала в ванне, которая стояла не в подвале, а на первом этаже, потому что здесь было окно. Значит, меня не поленились поднять по лестнице сюда. А может, я сама пошла? То есть мой вчерашний клон?

Эмаль ванны была модно окрашена — в красновато-бордовых разводах. Вокруг — полупустое помещение, и, как и в других недостроенных зданиях, здесь имелось полным полно всяких досок, стружки, пыли, гвоздей… Множество балок соединяли стены и вертикальные подпорки, на них стояли банки с красками, валялись кисточки и прочий строительный хлам. Из мебели тут находились только два стареньких стула с рваной обивкой и эта ванна с дико раскрашенной эмалью. Вообще, в таком захолустье это чудо искусства смотрелось вычурно и абсолютно неуместно. Неужели в ней мылись таджики после тяжелой работы?

Поскольку к моему зрению вернулась острота, я смогла приглядеться и тут уже невольно вскрикнула. Ванна была красной не по задумке изготовителя! Это была моя кровь!

С возвратом всех чувств вернулась и боль. Руки и ноги саднило, и я поняла, что потеряла немало крови, но раны не смертельны: ни один важный орган мне не задели, в основном досталось именно конечностям.

Я попыталась подняться и схватилась с этой целью руками за бортики ванны, но то ли они были слабы, то ли ванна была скользкая из-за крови, так что ладони поехали вниз, вместе с верхней частью туловища, которую я успела приподнять.

На мой крик сбежались мучители.

— Итак, — сказал Клещ, держащий в руках… клещи, — после долгого сна наша спящая красавица наконец очнулась. Не думал, что ты такая слабачка! А строила-то из себя! — Оба рассмеялись. — Расскажи-ка нам, деточка, как тебе это удалось? Уж и по щекам были, и нашатырь давали, и водку…

— Водку? — удивленно переспросила я.

— Она хочет еще, — резюмировал Пес, и оба опять заржали. М-да, похоже, мои намеки сходить проверить голову не возымели действия. Они по-прежнему считали, что им лечение ни к чему. — Пора кончать с ней! Я думал, будет веселее!

— Согласен, — кивнул Клещ. — Пистолет у тебя?

— Нет, в комнате. Сейчас сбегаю.

Я не испытывала ужаса. Только внутреннюю решимость совершить правосудие. Когда Пес покинул помещение через проем с отсутствующей дверью, я резко взмахнула ногой и попала расслабленному и безмятежному Клещу прямо в нос. Он взвыл, а я, не теряя ни секунды, вскочила на обе ноги, просунула руку под футболку, достала из незаметного снаружи маленького свежепришитого кармана острое лезвие и перерезала ему сонную артерию. Все происходило в считанные секунды. Клещ схватился за шею рукой, как будто мог остановить хлещущий фонтан. Наша общая кровь перемешалась на дне ванны…

— Что там? — крикнул из смежного помещения Пес, услышавший вскрик, а потом всхлип подельника.

Я поняла, что сейчас он прибежит с пистолетом, и тогда мне придется несладко, поэтому попыталась вылезти наконец из ванны, но снова поскользнулась; упав, приложилась затылком о крашеный чугун, а сверху на меня взгромоздился все еще истекающий кровью, но уже мертвый Клещ. Лезвие в суматохе выпало из рук и затерялось в красном озере… Всё моя проклятая невезучесть во второй жизни!

С обеспокоенным выражением лица в проеме показался Пес с пистолетом наготове. Я как раз старалась спихнуть с себя труп, в котором бандит признал своего приятеля, и, не раздумывая, направил в мою сторону дуло пистолета. В последний миг я успела приладить Клеща обратно, и пуля угодила в него. Та же история приключилась и со следующими тремя. Поняв, что это бесперспективно, убийца отбросил пистолет и кинулся брать меня голыми руками. Он резко отпихнул тело бывшего дружка на