Они остановились. Камерон спрыгнул на песок, потом снял ее с седла. Мередит смотрела на волны, накатывающиеся на песок. Ветер гнал по небу облака. Неподалеку от выдававшегося в море мыса виднелся небольшой холмистый островок, покрытый зеленью. Но в этот момент Мередит было не до красот природы, потому что Камерон вытащил спрятанный между двух валунов плот, который она сразу и не заметила в надвигающихся сумерках.

Она перевела взгляд с плота на островок, потом взглянула на Камерона, лицо которого сохраняло каменное выражение. Ей стало страшно. Он один знал, что она боится воды. Он один знал, что она не умеет плавать. Неужели он оставит ее там? Может, он решил таким способом лишить ее возможности убежать?

— Почему мы приехали сюда? — охрипшим от страха голосом спросила она.

Он стиснул зубы и ничего не ответил.

— Ответь мне, пожалуйста! Ты собираешься оставить меня там? — прошептала она в испуге.

Он снял суму со спины Счастливчика и, закинув ее на плечо, повернулся к ней.

— Нам нужно побыть наедине, — сказал он. — Тебе и мне.

— Наедине? — воскликнула она. — Там? — Она указала в сторону острова.

— Да.

Пока Мередит переваривала сказанное, Финн взял под уздцы Счастливчика, привязал его к своему коню и во весь опор ускакал прочь.

Наступило тяжелое молчание. Мередит догадалась о намерениях Камерона. Она зашла слишком далеко и слишком поздно поняла это! Пресвятая Богородица! Она сама навлекла на себя его гнев и теперь должна понести наказание. Что ж, она в его власти, и бежать ей некуда…

Для дальнейших размышлений у нее не осталось времени. Схватив ее за руку, он жестом указал на плот, сколоченный из грубо обструганных бревен, связанных полосками кожи.

— Садись, — коротко скомандовал он.

Мередит побледнела. Неужели им предстоит плыть на этом утлом сооружении?

Она нерешительно шагнула на плот, он покачнулся, и у нее от страха душа ушла в пятки. Камерон при помощи шеста направлял плот к берегу. Вода плескалась и пенилась, однако они все-таки перебрались через линию прибоя и пристали к узкой песчаной полоске.

Оказавшись на суше, она огляделась вокруг и заметила вверху на холме небольшой домик, который не был виден с материка. Очевидно, Камерону было известно о его существовании, потому что он, крепко ухватив ее за локоть, направился прямиком к нему. Она хотела запротестовать, но разве было место, где она могла бы от него скрыться? Да и стоит ли, если он так решил?

Домишко был построен из камня. Ее глаза не сразу приспособились к полутьме, царившей внутри. У Камерона, кажется, такой проблемы не было — судя по всему, он хорошо там ориентировался. Подойдя к столику у окна, он зажег толстую свечу. Стало светло, и Мередит огляделась. Ей показалось, что в домике все приготовлено к их прибытию. Возле большого камина лежала охапка дров. У дальней стены стояла широкая кровать, аккуратно застеленная свежими простынями. Пока Камерон разжигал огонь, Мередит смущенно стояла посередине комнаты. От усталости у нее подкашивались нога. И неудивительно, потому что это был один из самых длинных дней в ее жизни.

И он еще не закончился.

Наконец Камерон выпрямился. Забыв об усталости, Мередит беспомощно заглянула ему в глаза.

Его серые глаза отливали в свете камина серебристым цветом. Сама атмосфера вокруг него напоминала воздух во время грозы.

Он медленно обошел вокруг нее. «Кружит, словно хищник вокруг своей жертвы», — подумала она. Теперь, когда они оказались здесь, он наконец заговорил:

— Почему ты убежала, Мередит?

Под его пристальным взглядом она потупилась.

— Куда это ты, черт возьми, собралась? — насмешливо спросил он. — Позволь мне угадать самому. Наверное, куда угодно, лишь бы подальше от меня? — В глазах его бушевало адское пламя, и ей хотелось опустить голову, чтобы не встречаться с ним взглядом. — Скажи мне, Мередит, куда бы ты направилась? Назад к отцу, к Рыжему Ангусу?

Она плотно сжала губы и покачала головой.

— В таком случае куда же?

— В Конниридж, — очень тихо ответила она.

— В монастырь? Но почему?

Мередит судорожно глотнула воздух. Его вопросы причиняли боль, словно он ножом бередил незажившую рану. Почему он не может оставить ее в покое?

Он провел загрубевшим пальцем по ее шее.

— Мери, — насмешливо произнес он. — Моя малышка Мери… ты не хочешь мне отвечать?

Мери… моя малышка Мери. Мередит побледнела как мел. Потому что так называл ее тот… Она резко отбросила его руку.

— Меня зовут не Мери! Не называй меня так! Камерон, прищурившись, смотрел на нее. Дрожа от ужаса, она забилась в угол и сжалась в комок. Он выругался. За этим что-то кроется, подумал он, и пропади все пропадом, если он не узнает, в чем тут дело. Он взял ее за руку и подвел к камину.

— Расскажи мне все, — сказал он. — Я знаю, ты беспокоишься об отце. Почему же не хочешь вернуться домой и убедиться, что он жив и здоров?

Она задрожала так, что он испугался.

— Не надо бояться меня, — напряженно произнес он.

— Оставь меня в покое! — пробормотала она. В ее голосе звучала жалобная мольба.

Он взял ее за плечи и легонько встряхнул.

— Черт возьми, Мередит, скажи мне! Почему ты не хочешь вернуться домой?

— Я никогда не вернусь туда, — печально произнесла она.

— Но почему?

— Потому что я боюсь… Боюсь!

— Боишься? — озадаченно переспросил Камерон. Он никак не мог понять причину… Однако почему она умоляла, чтобы он не называл ее Мери? — Чего ты боишься, Мередит?

Она побледнела.

— Его. Я боюсь его!

— Кого, Мередит?

Он слышал ее учащенное прерывистое дыхание.

— Я не знаю… Как ты не понимаешь? Не знаю!

В ее глазах он увидел такой ужас, что у него мороз пробежал по коже. Он схватил ее за руку. Пальцы у нее были холодные как лед.

Он не мог избавиться от ощущения, что это имеет какое-то отношение к ее боязни мужчин… к страху перед ним!

Он усадил ее на постель рядом с собой.

— Боже милосердный! — произнес он. — Расскажи, что с тобой произошло, девочка.

Мередит тяжело вздохнула. Почему бы не сказать ему, подумала она. Все равно он знает о ней все, даже, кажется, читает ее самые сокровенные мысли.

— Мне тогда было шестнадцать лет, — глухим голосом начала она. — Однажды ночью в мою комнату пробрался мужчина. Когда я проснулась, он зажал мне рот рукой. Потом связал мне руки и заткнул рот кляпом. — У Мередит задрожал голос. — В башне была пустая комната. Он потащил меня туда, и никто этого не видел… никто не слышал.