крайне раздраженной, но собирает свои вещи и выходит из комнаты, двое мужчин следуют за ней.

Как только дверь закрывается, Хаксли спрашивает:

– Что это, черт возьми, было? – Я пытаюсь отодвинуться от него, но он удерживает меня, сжимая мою задницу, и прижимает меня к себе.

– Я пыталась понять, что происходит. – Указываю на конференц-зал. – Ты не мог сказать, что сегодня у нас с сестрой встреча с тобой?

– Зачем мне сообщать тебе об этом, если это могла сделать твоя сестра?

– Ну, я не знаю, мог бы предупредить меня о том, кто будет присутствовать на встрече. Должна ли я изображать безумно влюблённую невесту или злобную ведьму?

– Наверное, ведьма была бы лучше… ты что, называешь спектакль, который только что устроила, «безумно влюбленная невеста»? Скорей уж неловкая простушка, которая не знает, как себя вести.

– Потому что ты поставил меня в такое положение. Я понятия не имела, что мне делать. Я не в курсе, кто знает о нас, а кто нет. Когда я должна быть наготове, а когда нет.

– Рядом со мной ты всегда должна быть наготове.

Смотрю ему в глаза.

– Я не в этом смысле. Боже, ну ты и извращенец.

– Я говорил не о таком виде готовности.

– Да, хорошо, конечно-о-о, – я решаю не мучить его. – В любом случае, я понятия не имела, как реагировать. Мне было неловко, и ты увидел именно эту мою сторону. Если б меня предупредили, я бы знала, как себя вести, но я вышла из лифта и увидела тебя. Я не ожидала ничего подобного, это сбило меня с толку.

Хаксли медленно кивает.

– Я напугал тебя?

– Нет, – быстро отвечаю я, и тут он поднимает руку и заводит мои волосы за ухо. – Что ты делаешь? – растерянно спрашиваю я, когда волна мурашек пробегает по руке от прикосновения его пальца к моей щеке.

– Нас видят посторонние, – говорит он, наклоняя голову к плечу. – И раз уж мы у меня в офисе, не думаешь ли ты, что всем нужно видеть нас вместе, наблюдать, как мы общаемся, ведь главный смысл всего этого фарса в том, чтобы я мог заключить сделку?

– Ха, – говорю я, поразмыслив над этим. – Да, думаю, в этом есть смысл.

– Лотти, ты должна уяснить одну вещь – я всегда мыслю разумно.

Наши взгляды встречаются.

– Ты такой самовлюбленный.

– Самоуверенный, – отвечает он.

– Чудак на букву «м».

Он вопросительно приподнимает брови.

– Что, черт возьми, такое чудак на букву «м»?

– Заносчивый мудак. Следовательно, ты – заносчивый чудак на букву «м».

Хаксли поглаживает мою задницу, двигая рукой вверх-вниз. Меня это должно раздражать, но по какой-то странной причине все наоборот. Я не возражаю против того, чтобы его большая ладонь касалась моей задницы.

Господи, помоги мне, со мной что-то не так.

– Значит, из-за того, что я знаю, чего хочу и когда хочу, я чудак на букву «м»? – Он смотрит на мои губы, затем опять в глаза.

Напряжение в груди нарастает, я ощущаю трепет. Такого я еще никогда не испытывала.

– Нет. – Я сглатываю и почему-то секунду смотрю на его рот. У него великолепные губы. Не слишком полные для мужчины, но достаточно полные, чтобы я понимала, если ему когда-нибудь придется поцеловать меня, поцелуй будет неплохим. Судя по манере разговаривать, по его командному тону, не сомневаюсь, он хорошо целуется. – Не то чтобы это имело значение, потому что это не так. Ты чудак на букву «м», потому что не добр по отношению к людям.

– Понимаю. – Он пристально смотрит на меня. – Итак, давай проясним, я не добр по отношению к людям. А что ты скажешь о желании убедиться, что твое средство передвижения достаточно надежное? Или как насчет цветов, которые я послал твоей маме с Джеффом в качестве поздравления, когда ты наконец съехала из их дома?

Хаксли послал им цветы? Мама ничего не говорила.

– Или что ты думаешь об усилиях, которые я приложил для того, чтобы тебе было комфортно в моем доме?

Какие еще усилия?

– Или сегодняшняя встреча с твоей сестрой, ради которой я полностью изменил распорядок дня, чтобы Келси могла представить нам свое предложение? Как ты это назовешь?

Э-э-э…

Я уже собираюсь ответить, когда дверь в конференц-зал открывается. Хаксли смотрит мне за спину, и я слышу женский голос:

– Мистер Кейн, простите, что прерываю, но Боуэр на первой линии.

Он кивает:

– Спасибо, Карла. Сейчас подойду.

Дверь закрывается, и Хаксли отпускает меня, помогает мне встать, а затем встает следом и застегивает пиджак.

Сверля меня взглядом, он говорит:

– Увидимся дома.

Он разворачивается и идет к выходу, а я спрашиваю:

– Подожди, а как же встреча?

– Похоже, ты потратила мое время впустую.

– Что? – Я бегу за ним и преграждаю ему путь. Чувствую, как все смотрят на нас, поэтому стараюсь сдерживать отчаяние и провожу рукой по лацкану его пиджака. – Хаксли, моя сестра весь день готовилась к этой встрече. Она ужасно расстроится, если не озвучит тебе свои идеи.

– Об этом тебе следовало подумать раньше.

Он начинает обходить меня, но я останавливаю его.

– Хаксли, пожалуйста.

Наши взгляды встречаются, и на секунду мне кажется, я вижу в его глазах намек на нечто человеческое. У этого мужчины и правда есть душа. Она прямо там, скрыта в глубине его темных глаз.

– Увидимся дома, – повторяет он и отходит в сторону. – И кстати, если планируешь помочь своей сестре добиться успеха, советую всегда изучать клиента, к которому собираешься на встречу.

– Что ты хочешь сказать? – спрашиваю я.

– Мужчины в конференц-зале. Они мои братья, а не просто коллеги. И они в курсе всего, что происходит в моей жизни.

Я прищуриваюсь, но стараюсь держать себя в руках, когда задаю вопрос:

– Значит, мне не нужно было разыгрывать спектакль?

– Совершенно верно. Они знают, кто ты и что ты делаешь для меня, но ты бы знала это, если бы как следует подготовилась. Возможно, я соглашусь на еще одну встречу с твоей сестрой, когда ты покажешь, что действительно можешь вести себя как профессионал.

Волна ярости накатывает на меня, и я чувствую, как мои щеки краснеют от смущения.

– Ненавижу тебя, – говорю я с такой злостью, что чувствую вкус собственной ненависти на кончике языка.

– Я прекрасно осведомлен о твоих чувствах по отношению к моей персоне. Нет необходимости постоянно напоминать мне о них. – И, сказав это, Хаксли идет прочь из конференц-зала мимо Келси, даже не взглянув на нее, а затем уходит дальше по коридору. Я смотрю на сестру, она стоит одна, в ее руках ноутбук и портфолио,